Евгений Сухов - Напролом

— При том, что убедить его участвовать в губернаторских выборах сможете именно вы, Владислав Геннадьевич. Лично вы. Он к вам прислушается.

— Как к председателю Совета по инвестпроектам? — усмехнулся Варяг.

Но Мартынов оставался предельно серьезен.

— Мне бы не стоило этого вам говорить, но я все же скажу. Он прислушается к мнению легендарного вора в законе Варяга! Поезжайте, поезжайте в Мурманск, Владислав Геннадьевич. Вы не пожалеете. Самородов — очень интересный человек. Я с ним, знаете ли, даже виделся пару раз в Москве, правда, мельком, на каких-то совещаниях, еще когда он служил на Северном флоте. Кстати, у Самородова, кажется, племянник погиб от наркотиков, а Мурманск стал сейчас столицей наркомафии всего Северо-Запада. Так что, как видите, все взаимосвязано… Самородов ненавидит Таганцева и его наркоторговцев и пытается вести с ними борьбу, но безуспешно. Он ведь теперь частное лицо. Словом, его нужно убедить, что он сумеет задушить гадину, только возглавив область. А вы сумеете его в этом убедить!

Мартынов многозначительно поглядел на часы и встал. Не проронивший ни звука за все время их беседы Виноградов тотчас вскочил на ноги.

— Спасибо за беседу, Владислав Геннадьевич, с вами приятно иметь дело! И поверьте, это не протокольная формальность, я говорю вполне искренне! — С этими словами Мартынов протянул Варягу руку.

Юля зашла в комнату для предварительных бесед с клиентами и оглядела присутствующих. Трое парней примерно одинакового возраста — от тридцати до тридцати пяти лет — кто спокойно, кто весело ответили на взгляд внимательных серых глаз.

Новые сотрудники отбирались Юлей очень придирчиво, она тщательно проверила их биографии. Соискателей по объявлению пришло много, человек пятьдесят. В основном это были крутые парни, умевшие стрелять и владевшие искусством рукопашного боя. Юля же руководствовалась в своем выборе скорее их моральными качествами. Но не в привычном понимании этих слов. Если она интуитивно чувствовала в человеке фальшь, стремление приукрасить свои достоинства или нежелание рассказывать о своем прошлом, то тут же давала отказ. Многие сыпались при вопросе о причинах, приведших их в службу безопасности частного адвокатского бюро. Беззаботным искателям приключений, которым было все равно, на чьей стороне сражаться, в их команде не место. Это было твердое убеждение Юли. Каждый принятый на работу должен был иметь личный счет. К кому? Да ни к кому конкретно, а, скорее, к системе, которая безжалостно перемалывала судьбы людей.

Стас вчера с утра уехал в Оленегорск к Самородову, в последнее время они часто встречались, чтобы обсудить дела, опасаясь телефонной прослушки. Руководитель адвокатского бюро мог себе позволить отлучиться на день, з ная, что Юля без труда заменит его в офисе, к Сегодня она должна была объявить трем парням, что Они приняты на работу. Молодая женщина и сама, наверное, не смогла бы четко и внятно объяснить, почему, Например, отказала высококлассному снайперу, находящемуся в великолепной физической форме и не имеющему ни одного привода в милицию, а дала добро Алексею Иванцову по кличке Кувалда, который полтора месяца назад освободился из мест заключения. Леха Кува лда отсидел два года за незаконное ношение оружия. Сейчас этот широкоплечий парень с круглым румяным лицом и озорными глазами сидел рядом с Сергеем Антоновым, еще одним новичком, принятым Юлей в их Службу безопасности. Среднего роста, худой, с угрюмым скуластым лицом. За все три раза, что она с ним общаюсь на собеседованиях, Юля не видела, чтобы этот бывший старший лейтенант мурманского уголовного розыска хоть раз улыбнулся.». История бывшего следака была печальной. Несколько месяцев назад Антонов, тогда еще работавший в УГРО, Начал распутывать одно дело. С поличным взяли наркоторговца, толкавшего кокаин в городских школах. Вцепившись в него мертвой хваткой, старлей стал потихоньку выходить на след оптовиков, но неожиданно сверху поступило устное указание: барыгу немедленно отпустить . Антонов опешил, доказывал, что дело перспективное, гнилой торгаш уже раскололся, как орех, и все его Неоказания запротоколированы. Но к нему пришел начальник следственного отдела и приказал выпустить задержанного под подписку о невыезде. Глаза подполковника во время их короткого разговора воровато бегали, Антонову все стало ясно. Он молча собрал документы по делу и отправился прямиком к прокурору города Ашоту Вазгеновичу Погосяну, который давно пользовался в Мурманске славой неподкупного стража законности. Взяток не брал и расправлялся с преступниками всех мастей в соответствии со старыми представлениями о «социалистической законности».

Но дойти до дверей городской прокуратуры старший лейтенант не успел. Возле Антонова резко затормозила черная «Волга». Из нее выскочили люди в штатском М грубо швырнув его на капот, обыскали. Не забыли прем ставиться: отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. В кармане у Сергея нашли несколько доз героя на, и уже через час он сидел в КПЗ. В камере Антоном все объяснили доходчиво. Уголовное дело на барыгу ом закрывает, тот уезжает из города, а его, старшего лейтенанта УГРО, выпускают. Он послал доброхотов подальше и заявил, что скоро они поменяются местами. Молодо! следователь прекрасно разбирался в тонкостях юриспруденции и был уверен, что срок ему не пришьют. Дело было явно шито белыми нитками, а на суде ему будет что сказать.

Через час Антонов пожалел о своих словах. Его вызвали на допрос и, приковав наручниками к батарее, стали требовать назвать имена сообщников. Сергей, конечно же, слышал о спецметодах «добычи» показаний, но никак не мог предположить, что они носят такой зверский, изощренно-садистский характер. Когда Сергею сделали «электрический стул», он понял, что сейчас сердце просто остановится от невыносимой боли. Он поставил требовавшуюся от него подпись и в тот же день к вечеру был уволен из органов внутренних дел за «дискредитацию высокого звания российского офицера».

Трудно описать чувства, которые испытывал Сергей Антонов после выхода из КПЗ. Осознав все, что случилось с ним за неполные сутки, он преисполнился такой ненавистью к продажной и подлой системе, что первой его мыслью было достать оружие, чтобы выследить и пристрелить сук-оперативников, которые истязали его в камере. Их лица он хорошо запомнил и вряд ли когда-нибудь смог бы забыть…

На первом собеседовании в адвокатской конторе «Щербак и партнеры» он выложил все без утайки. Красивая невысокая блондинка внимательно его выслушала, но ничего не сказала. А на следующий день позвонила ему сама и сообщила, что он прошел по конкурсу. Сидевший с ним рядом Jlexa Иванцов был другого поля ягода. Соседство с ментом, хоть и бывшим, доставляло ему, мягко говоря, мало радости. Два года, проведенные в колонии общего режима, не прошли бесследно, и людей в форме или без, от которых за версту несло ментурой, он ненавидел люто.