Анатолий Галкин - Черный чемодан

– Отставить! Не надо нам этой вони… И еще не известно, в какую сторону ветер подует… Приготовились! По моей команде – вперед без суеты и лишнего шума…

Буквально через три минуты после рывка группа захвата вернулась в новом составе. Впереди, вытянув сцепленные наручниками правые руки, ковыляли на ватных ногах задержанные.

Олег потянулся к выключателю, но Савенков притормозил его. Посветив фонариком несколько секунд в лица ночных гостей, он выдал предложение, которое несколько удивило его товарищей и погасило восторженный настрой победителей.

– Не будем пока свет зажигать. Еще часик – другой подежурим у экрана… Я не этих ждал. Не только этих… Знакомьтесь – Илья Васильевич Фокин. Представляете, послезавтра газета «Актив» выходит с шапкой: «Наш главный редактор задержан за распиловкой замка на чужой даче…» А это – Нина Назарова, если я не ошибаюсь. Муж в тюрьме, а вы…

– А я борюсь за его освобождение. Мы искали улики в пользу Дмитрия.

– Стоп! Больше ни слова. Эту версию будет развивать ваш адвокат. На суде!.. Слава, усади задержанных на тот диван и постереги их. Там на столике широкий пластырь есть, слово пикнут – клей им рты…

Разместив гостей в темном углу, Слава Корин сел в центре комнаты лицом к ним и стал небрежно поигрывать пистолетом. Оружия в полной темноте почти не было видно. Лишь изредка на стальных гранях «Макарова» мерцал отблеск экрана, над которым неподвижно застыли три головы…

Ждать долго не пришлось.

И все повторилось: две спины на экране, ожидание пока злодеи распилят новый, только что поставленный Олегом замок, решительный бросок, захват и пара задержанных. Отличие было лишь в том, что, за неимением наручников, эти были связаны простой веревкой. Да и даме из этой пары пришлось сразу залепить пластырем рот – уж больно громко и грязно ругалась.

На этот раз Олег даже не попытался включить свет без разрешения шефа. Он скромно осведомился:

– Новых будем ждать, Игорь Михайлович, или этих достаточно?

– Не достаточно, Олег. Все это не то. Мелочь. Этот вот – юрист Никита Рубин. А это его новая знакомая Галина Семеновна из хозяйственного магазина.

– Продавщица?! Из хозяйственного, – не удержался Дибич, – Я так и думал. У нее профессионально поставленный голос. И лексикон соответствующий.

– Она не просто продавщица, – продолжал Савенков, – Она старшая продавщица. И еще – бывшая невеста убитого на той же квартире Вавилова… Олег, ты знаком с этой дамочкой?

– Пару раз ее мельком видел за прилавком.

– Вот и я мельком ее видел. Но об этом потом… Слава, постереги теперь четверых, а мы еще телевизор посмотрим… Олег, быстро поставь на бункер новый замок. Там у меня в коробке пять штук припасено…

Новых гостей пришлось ждать почти час. Зато здесь было разнообразие… Двое сравнительно молодых ребят, не в пример интеллигентам с ножовкой, сковырнули замок «фомкой»… В остальном – все проходило по старой схеме.

Савенков сделал робкую попытку опять не включать свет, но Дибич решительно щелкнул выключателем:

– Хватит, Игорь. Ты так всю Москву переловишь. Шестерых вполне достаточно. Посмотри – им уже сидеть не на чем… Давай выберем из них убийцу и я позвоню, чтоб всех их забрали.

– Почему всех! Меня не надо, – попытался возразить один из последней пары задержанных, – Я племянник. Дача моей тети. Очень любимой. Значит, я теперь хозяин… Я пришел взять свои вещи.

– В два часа ночи?

– Так получилось… Мы задержались. Мы в кино были.

– На последнем сеансе? Понятно… А этот с «фомкой» ваш друг?

– Да. Это Гера. Приятель мой.

– Герасимов Александр, – галантно представился парень, – Мой друг Фима Уколов забыл здесь на даче свои брюки. Я не мог не помочь ему.

– Хорошо, – невозмутимо продолжал Савенков, – Это еще одна версия для адвоката. Поскольку племянник Уколов не вступил в права наследства, пока это кража с взломом. А взлом произвели вы, уважаемый Гера. Значит, разбираться будем в суде… Но дело не в пустом бункере. И не в трех моих замках, которые вы так успешно сломали. Сейчас я всех вас обвиняю в убийстве! Ведь вы все знали, что у убитой Горюновой хранятся огромные ценности.

– Я не знал! – Герасимов радостно подпрыгнул на стуле, – Я узнал об этом только через пару дней после ее убийства. А тогда не знал, значит, и не убивал.

– Через пару дней? Отлично. Значит, у вас появился повод посетить квартиру Горюновой. Там вы натыкаетесь на Вавилова и убиваете его. А потом вместе с Уколовым продолжаете поиск черного чемодана уже здесь, на даче. Логично?

За время этой реплики Савенкова лицо Геры медленно менялось от выражения бурной радости к угрюмой, тупой злости:

– Логично… Только это еще доказать надо. Не был я в той квартире, а значит и улик у вас нет.

– Верно, Герасимов. Это все надо доказывать. И следователи будут долго над этим работать. Каждый месяц будут вызывать вас из камеры на допрос… Я не пугаю, но это ко всем относится.

С последними словами Савенков встал и начал прохаживаться перед унылой шестеркой задержанных. Именно в этот момент по его сценарию и должна была быть эта многозначительная пауза.

Олег с явным удовольствием следил за выступлением шефа. Он хорошо знал, что в юности Савенков играл в самодеятельности и даже собирался стать адвокатом. Все сложилось по-другому, но любовь к лицедейству осталась.

Савенков неоднократно повторял, что сыщик – профессия многоплановая. Это, конечно, и юрист, и аналитик, и психолог, и боец, и технарь, но в первую очередь – артист.

Олег понял, что его шеф вышел на подмостки. На сцене будет он один. Все остальные – зрители, которых он заставит в нужный момент подыграть, подкинуть реплику.

– Значит так… Грабеж налицо! Статья у всех у вас уже есть. Но мы можем о ней забыть. Я лично упрошу генерала Дибича наплевать на эти ваши преступления. Вы, в конце концов, мои замки пилили. Я могу это сделать, если… Вас шестеро и никто из вас не убивал Горюнову. Так?

Все задержанные короткими фразами, жестами, мимикой подтвердили эту версию.

– Отлично… Значит есть седьмой. Тот, кто убил. И я уверен, что каждый из вас его хорошо знает. Хором назовите это имя!.. Молчание. Ладно, начнем разбираться последовательно… Журналист Дима Назаров не убивал. Это мне стало ясно сразу. Прежде всего, – слишком много улик против него. Перебор. Потом – о встрече он договаривался с Горюновой за неделю. Даже я об этом знал. И в редакции многие знали, куда он пошел. Нет, так не готовят убийство. Да и пробыл-то он в квартире пятнадцать минут. Если бы Нина Ивановна была жива, Назаров только и успел бы с ней познакомиться и начать разговор. А она готовилась к этому интервью. Даже со мной советовалась… В этом нашем последнем разговоре она успела сказать самое главное – она любила племянника и переживала, что он гоняет машины из злачного Амстердама, где все продается. Я запомнил это, но, когда валом повалили новые подозреваемые, эта голландская версия отодвинулась на второй план. Но неожиданно то там, то там начал появляться некто из Амстердама. Вначале в журнале посетителей, который я нахально украл в приемной юриста Рубина, потом в рассказе новой знакомой Олега продавщицы того же хозяйственного магазина… Да снимите вы с нее пластырь. Мне спросить ее надо… Так, Марина Алексеевна, приходил к вам в магазин парень из Амстердама?