Эдриан Маккинти - Гибельный день

Скотчи завел машину и выехал со стоянки. Водитель он был ужасный — даже трезвый как стеклышко постоянно задевал рычаг стеклоочистителя, зеркало заднего вида или радио. А сейчас он был хорошо под градусом.

Дважды мы чуть не попали в неприятности, причем один раз — с полицией.

Он покрутил ручку настройки, и, когда раздались трели Карен Карпентер, Энди попросил оставить станцию.

— Мне нравится эта песня, — с пьяной откровенностью признался Энди.

— Мне тоже, — согласился Скотчи.

Я покосился на Фергала, но и ему, похоже нравилась Карпентер, так что только я остался равнодушным.

Мы подъехали к дому Скотчи в Ривердейле в пол-одиннадцатого. Хорошее местечко с балконом и видом на Гудзон. Скотчи постарался украсить свое жилище. Несколько постеров групп «Ху» и «Джем», на чьих концертах он бывал. Неряшливо покрашенная кухня. Огромная батарея пивных бутылок со всего мира, с гордостью выставленная напоказ на длинной полке.

Скотчи показал нам бар и ушел в кабинет звонить. К двенадцати у него должно было собраться человек сорок, из них только десять девушек. Выпивка, правда, была хороша. У Скотчи имелся огромный ящик односолодового виски, купленного у оптовика. Двенадцатилетнее «Боумор», семнадцатилетнее «Талискер» и «Айлей» — мой ровесник.

Лучик пришел сразу после полуночи. Мрачный, лысеющий парень, похожий на актера Стива Бушеми. В банде он был вторым лицом — после Темного Уайта. Я встречался с ним раньше, когда он беседовал со мной о работе у Темного. Именно Лучик, а не Скотчи решал, получу я работу или нет. Я сделал себе мысленную пометку: переговорить с ним еще раз. Лучику я понравился, и он представил меня Большому Бобу Морану и его брату Дэвиду. Боб был уже в стельку пьян и жаловался на доминиканцев, которые активно заселяли Инвуд, где он сейчас жил. По его словам, он собирался вернуться на Лонг-Айленд. Дэвид Моран оказался очень непростым человеком — работал непосредственно на мистера Даффи, признанного главу всей ирландской группировки в Нью-Йорке. У Дэвида и Лучика было много общего: они вместе приехали в Нью-Йорк, оба предпочитали руководящую работу — белые, так сказать, воротнички, в отличие от меня и Скотчи — простых исполнителей.

— Лучик говорит, ты очень скоро станешь членом команды, — произнес Дэвид Моран.

— Пока он мне ничего не обещал, по крайней мере официально.

— Лучик о тебе наслышан: ты занимался рэкетом в Белфасте, когда был подростком, служил какое-то время в армии. Помни, мы тут все — одна большая семья. — Он похлопал меня по щеке.

Скотчи только сейчас заметил Лучика с Бобом и Дэвидом и мигом метнулся к ним. Пожал всем руки и потащил их на улицу — показать свою новую машину.

Энди нашел меня и отвел в сторонку.

— Майкл, угадай-ка, кто только что приехал? — произнес он, понизив голос.

— Папа римский? Мадонна? — спросил я, округлив глаза.

— Бриджит Каллагэн.

— Кто это?

— Дочка Пата. Младшая. Только что вернулась из университета. Ее оттуда отчислили, так что не болтай об этом: она может расстроиться. Усек?

Я кивнул. Однако за этой краткой информацией явно скрывалось что-то еще. Уж кого-кого, а Энди я мог читать как раскрытую книгу.

— Ну и что?

— Что ты имеешь в виду?

— Это ты мне скажи.

Энди вздохнул:

— Темный от нее прям без ума, она чертовски красивая. Он над ней трясется, как над родной дочерью. Вызвал меня на разговор и велел приглядывать за ней, когда она будет в Нью-Йорке, чтоб она там не вляпалась в какие неприятности. И, Майкл, это касается тебя тоже: не вздумай к ней приставать. Дошло?

— Дошло.

— Обещай мне, — сказал Энди.

— Обещаю!

— Давай, пошли, встретим их. Думаю, она пришла с приятелями.

— А с ними я могу общаться?

— Конечно.

Мы встретили Бриджит.

Осветленные волосы и веснушки. Может, она и вправду была красавица, но при том освещении, что было на вечеринке, я не мог ее хорошенько разглядеть. Она протянула руку, и я пожал ее.

— Майкл Форсайт, — представился я.

— Бриджит. Энди сказал, ты будешь с ним работать, — ответила она с резковатым нью-йоркским акцентом.

— Да, я буду работать на Энди, — ответил я насмешливо.

— Послушай, я рада с тобой познакомиться, только я ненадолго. Вот уж последнее место, куда бы я пошла в субботу ночью, — на тусовку в доме Скотчи.

— Вполне понимаю, — отозвался я.

Повисла долгая неловкая пауза — я даже успел различить цитрусовую нотку в сложной композиции ее духов.

— Приятно было познакомиться с тобой, — сказала Бриджит и обернулась в поисках своих друзей. Я смотрел, как она покачивает бедрами, удаляясь. Она дружески чмокнула Энди в щеку. Неожиданно я почувствовал укол ревности. Быстро протолкнулся через толпу и встал рядом с ней.

— Еще рано, — сказал я.

— Я должна найти своих друзей, — прошептала она.

— Не бойся, Майкл не задержит тебя, — хитро подмигнул Энди.

— И Энди не задержит тебя, он торопится еще раз послушать «Карпентерс», — огрызнулся я.

— Майкл в Америке нелегально, ему нужно вернуться домой пораньше и спрятаться от ищеек из Службы иммиграции и натурализации, — не отставал Энди.

— Зато меня быстро обслуживают в баре. — Меня уже несло — не остановиться.

— А я зато не курю, — отозвался Энди.

— Но зато я достаточно взрослый, чтобы курить.

— Мы с тобой одного возраста, — последовал ответ Энди.

— Мальчики, почему бы вам не обняться и не помириться? — шутливо упрекнула нас Бриджит.

Мы с Энди поглядели друг на друга и расхохотались. Бриджит оказалась не только красавицей, еще и умницей. Я был ею очарован. Я дружески похлопал Энди по спине, успокаивая: я всего лишь хотел перекинуться с ней несколькими словами. Энди с подозрением поглядел на меня, но отошел налить себе выпить.

— Ты студентка? — поинтересовался я, когда мы остались вдвоем.

— Была студенткой. Ушла после двух семестров.

— Где училась?

— В Орегонском университете.

— Там красивые места, я слышал.

— Красивые, — подтвердила она.

— А что изучала?

— Кельтологию.

— Интересно?

— Да.

Ее односложные ответы ясно говорили: что-то идет не так. Я прекратил болтовню и заглянул ей в глаза:

— Ты, Бриджит, красивая и умная, ты злишься, что впустую тратишь время на вечеринке пьяных раздолбаев. Тебе здесь не нравится, так как еще полгода тому назад ты жила совсем в другом мире; то, что сейчас происходит, слишком похоже на «возвращение к корням». Ты гадаешь, сколько тебе еще терпеть болтовню этого недоумка, когда же ты найдешь своих друзей и вернешься с ними домой. Ведь так?

Она улыбнулась:

— Так. Но… ты ошибся в одном. Я не умная, не хватает мне изобретательности, чтобы убраться отсюда. Я просто думаю, потому и молчу.