Вячеслав Жуков - Кодекс чести

Федор кивнул на лейтенанта Ваняшина.

– Вот он понимает все, как надо, а ты…

– Да нет, Николаич. Я тоже все понимаю. Ну что я уж совсем тупой что ли? – возмутился Грек, покосившись на выскочку лейтенанта. Вечно он лезет вперед, сказать не даст.

Туманов отвернулся. Закурил и, глядя в окно, задумчиво проговорил:

– Нам во что бы то ни стало надо установить личность погибшей, обнаруженной в квартире Бруно. И этого парня, найденного в ванне у Курепина.

И где он сам? Исчез вместе с Бруно, а куда, не понятно.

– Федор Николаич, мы их обоих объявили в федеральный розыск, – сказал Ваняшин, на что майор Туманов безнадежно махнул рукой.

– Леша, нам самим надо искать, а не надеяться, что придет добрый дядя и приведет их обоих нам за ручку. Завтра с утра проедем по всем московским вокзалам. Может быть, контролеры, дежурившие возле турникетов, видели их. Тогда бы можно вычислить примерный их маршрут.

Грек промолчал, лишь вздохнул.

Туманов покосился на него и хмуро заметил:

– Во всяком случаи, это лучше чем сидеть и просто ждать. На это времени у нас нет. А сейчас, давайте по домам. Поздно уже.

Лейтенант Ваняшин не имел привычки, выпивши садиться за руль машины да еще служебной. Поэтому оставил служебную «Волгу» под окнами дежурной части.

Выйдя из ворот управления, Туманов, Грек и Ваняшин направились к метро. Никто из них не обратил внимания на черный новенький «Форд» стоящий в стороне. В нем сидели двое: за рулем плотный мужчина лет пятидесяти с небольшим, рядом парень лет двадцати пяти.

Из ворот, возле которых дежурил сержант с автоматом, майор Туманов выходил первым. За ним шел Ваняшин. Замыкал шествие, черноусый капитан Греков. Стоило Туманову выйти, как сидевший за рулем «Форда» плотный мужчина, кивнул на него и сказал парню:

– Вот он. Это тот самый майор Туманов. Хорошенько запомни его в лицо.

– А эти двое с ним? – спросил парень, успевший рассмотреть не только самого Туманова, но и Грека с Ваняшиным.

Пряча ладонью огонек сигареты, сидевший за рулем «Форда», сказал с некоторым пренебрежением:

– Это так, мелкая сошка. Работают с майором. Вон тот, с цыганской рожей, – указал он на Грека, – особого интереса для нас не представляет. К другому можно присмотреться. Хотя он еще ничем себя не проявил. А вот майор Туманов, это профессионал с большой буквы. Ты с него глаз не спускай. За таким надо следить и днем и ночью. Нам важно знать, не только что он делает, но и о чем думает.

Парень без возражений кивнул. При этом он смотрел не на говорившего, а в спину уходившему по тротуару вместе с Греком и Ваняшиным, Федору Туманову.

– Не худо бы адресок его заполучить, – наконец проговорил он, когда все трое свернули за угол.

Мужчина на него посмотрел так, как может только глядеть искушенный в своем деле человек на юнца осмелившегося задать не корректный вопрос.

– Разумеется, у нас есть его адрес, – сказал он, изобразив на лице снисходительную улыбку и отсекая этим дальнейшую охоту молодого своего коллеги к излишним и ненужным вопросам.

Еще подходя к дому, Туманов заметил, что в окнах квартиры не горит свет. Посмотрел на часы. Время было, начало двенадцатого. Казалось бы, не так уж и поздно, чтобы Даша легла спать.

Поднявшись, он не стал звонить, отпер дверь своим ключом, вошел. Сменив ботинки на тапочки, прошел в спальню, глянул. Даши там не было. Ее задержки всегда вызывали у него неприятные чувства от откровенной ревности до волнения за жену. Время сейчас такое, что случится, может все что угодно. А Даша, женщина красивая. Красивая женщина, всегда выглядит вызывающе и не только для насильников.

Туманов почувствовал, как и без того, никудышное настроение, пропало окончательно. Не нравилось, что жена работает в такой фирме, где директор в качестве поощрения устраивает походы на концерты известных певцов. Лично Федору плевать, что билеты на них стоят по двести баксов. Интересно, куда на этот раз он затащил представительниц своего коллектива.

Федор достал их холодильника бутылку кристалловской водки, налил себе целый стакан. На тарелке лежала нарезка ветчины. Туманов в несколько глотков осушил стакан, кинул в рот большой кусок ветчины и, захватив с собой пачку сигарет и зажигалку, вышел на балкон. Только сунул в рот сигарету, как увидел внизу остановившуюся машину. Из приоткрытых окон звучала музыка, и слышался женский смех, от которого у Федора, почему-то, заныло сердце.

Приглядевшись, за рулем шестисотого «Мерса» он увидел усатого толстячка в белой рубашке и малиновом галстуке. Рядом с ним сидела Даша. На заднем сиденье с краю возле двери Федор увидел толстушку с длинными белыми кудрями. По всему чувствовалось, что сидит там она не одна, иначе с чего бы ей так заливаться смехом. Возможно, в этот самый момент, шаловливая мужская рука пробралась к ней под юбку к пышным телесам упитанной блондинки.

Толстячок тот был директором фирмы. Федор его узнал сразу. Хотя это мало чего меняло. Этот хряк, наверняка бы, не прочь запереться на часок с Дашей в своем рабочем кабинете и разложить ее на кожаном диване. У него это называется, испытать диван на прочность. Даша слышала это от женщин коллег по работе. Федору рассказывала с усмешкой, не подозревая, что у него у самого не хватает прочности. И для себя майор уже решил, если такое произойдет с его женой, этого толстяка он грохнет, как пса шелудивого.

Даша вошла, устало посмотрела на сидящего в кресле Федора, поджидавшего ее.

– Ты не спишь? – спросила она, сразу заметив, что у мужа плохое настроение. Хотя в последнее время, такое с ним случалось часто. Даша называла это – рабочей депрессией. Перенапрягается ее майор на работе, вот и все.

– Как видишь, – мрачно ответил Федор и спросил: – Ну и где была ваша светлость на этот раз? Уверен, что не в музее.

Даша вздохнула и покачала головой.

– Туманов, ты невыносим. Чем дольше живу с тобой, тем больше узнаю тебя, – сказала она, снимая туфли. За день ноги устали от шпилек. Сейчас бы не помешал хороший массаж ног. Когда-то Федор делал ей такой массаж. И ему даже нравилось разглаживать ее каждый пальчик. Но это все было когда-то. Добиваясь расположения женщины и чтобы затащить ее в постель, мужчина готов на многое. Тогда он демонстрирует свои лучшие качества: нежность, страсть. Но потом, к великому сожалению женщины, проходит и то и другое. И женщина из разряда желанной становится необходимым атрибутом жизни, превращаясь в рабыню и няньку. Даша стала подозревать, что нечто похожее, произошло и с ней.

– Да уж, – протянул Федор, глядя не на Дашу, а куда-то в пустоту, – Судя по всему, мы с тобой не одного поля ягодки. И все-таки, ты не ответила. Где ты была весь вечер? Я могу узнать? – настаивал он на ее ответе. Хотя сказать ему правду, для Даши не было ничего особенного. Просто хотелось помучить его. С годами мужья становятся такими консервативными. Не миновала эта участь и Федора. Мало он внимания стал обращать на жену. И Даша решила поправить положение. И почему бы не поиграть на его ревности?