Вячеслав Жуков - Маэстро, ваш выход!

На душе у Туманова было тоскливо. Случившееся горе они переживали поврозь С тех пор, как Даша лишилась ребенка, их семейная жизнь дала огромную трещину, если не сказать больше, она разваливалась прямо на глазах. Чаще стали происходить скандалы. От любимой жены посыпались упреки, которые касались только Федора, и суть которых заключалась в том, что если бы он послушался ее и ушел со своей милицейской работы, то у них бы на свет появился малыш. И все было бы как у всех. Нормальная семья.

Федор понимал, Даша тяжело переживает эту потерю. Он и сам переживал не меньше, но женская душа ранимей. И ничего-то тут не поделаешь. Частенько просыпаясь ночью, он замечал, что Даша только делает вид, будто спит. Отвернувшись, чтобы он не заметил и, уткнувшись лицом в подушку, она беззвучно плакала. Федор пробовал ее как-то утешить, говорил, что врачи частенько ошибаются, возможно, и в ее случаи диагноз поставлен неверно, и у нее еще будут дети. Но Даша не верила ему.

– Нет, Федор, меня смотрел ни один врач, а несколько. И все они пришли к единому мнению, после этого выкидыша, детей у меня больше не будет. Представляешь? Я так хотела ребенка. Хотела, чтобы у нас родился сын, и чтоб он был похож на тебя. А теперь… Знаешь, – сказала Даша помолчав, – если хочешь, можешь найти себе другую женщину. Зачем я тебе бездетная.

Туманов сам был готов расплакаться. При его работе, подобное можно было предвидеть, а потому он должен был позаботиться о жене, чтоб ни один волосок не упал с ее головы. Он всегда спасал других, а близкого, родного человека не сумел. Кто он после этого. И права жена, говоря, что все это произошло из-за его дурацкой работы.

– Прости меня, родная, я виноват перед тобой, – пытался Федор оправдаться. Хотя эти оправдания в первую очередь были нужны ему самому, чтоб спокойней стало на душе. Изменить что-либо они уже не могли. Может быть потом, когда боль пройдет, жизнь у них наладится. Разве он, простой милицейский майор не имеет права на обыкновенное счастье? А пока нужно время, все это пережить. Федор понимал это и ни в чем не упрекал Дашу. Когда-нибудь и она поймет это. Поймет и успокоится. А пока, надо набраться мужества и пережить трудный момент в их жизни. Хотя это будет и нелегко. Теперь Даша почему-то решила, что у нее нет семейных обязательств и частенько стала приходить домой позже обычного да еще пьяненькой.

Несколько раз Федор сам приезжал за ней в ресторан, где их хлебосольный директор агентства по недвижимости частенько устраивал застолья и уводил Дашу буквально из-за стола под недовольный ропот коллег по работе.

И в этот раз майору пришлось проделать то же самое, когда, вернувшись, домой в половине одиннадцатого вечера, он обнаружил отсутствие жены.

В кухне на плите стояла кастрюля позавчерашних щей. Федор поднял крышку и обнаружил, что Дашина стряпня уже успела подкиснуть. Разлюбезная женушка так утром торопилась на работу, что забыла поставить кастрюлю в холодильник. Теперь получались, что ужин откладывался.

Федор громко стукнул крышкой, вернув ее на свое место.

В холодильнике оказалось пусто. Единственное, чем можно было поживиться, это небольшой шмоток копченой колбасы, который на месте среза, успел порядком заветриться.

Кажется, теперь обеспечение продуктами ложится на него. Иначе как объяснить то, что Даша после работы перестала заходить в магазины. У нее появились другие интересы. Даже в выходной день, коллеги по работе не оставляют ее без внимания своими телефонными звонками.

Федор достал залежалый кусок колбасы, осмотрел, соображая, пригоден ли сей продукт для еды. Но за отсутствием другой, решил рискнуть. Вроде бы никогда раньше животом не страдал, может, пронесет и на этот раз. Колбаса оказалась даже очень ничего, и Туманов тут же расправился с ней. Потом решил выяснить, где на этот раз обитает его женушка. Набрал номер ее сотового и кроме Дашиного услышал еще голоса, мужские и женские. Кажется, компашка, в которой была Даша уже навеселе.

– Федор, ты? – спросила Даша.

По голосу жены Федор понял, Даша уже пьяненнькая. Сказал в трубку:

– Я. Звоню тебе из дома. Ты где, родная? – спросил он, подозревая, что Даша, наученная горьким опытом, может и соврать, не сказать правды о том, в каком ресторане они обосновались на этот раз.

– Мы в ресторане «Три розы». Отмечаем день рождения заместителя директора, – проговорила Даша пьяненьким голосом, в котором слышалось отчетливое разочарование по поводу того, что Федор отвлекает ее.

Туманов вздохнул. Нечего было и думать о том, чтобы сейчас вот так по телефону заставить жену быть благоразумной и немедленно уехать домой. Она и раньше частенько заявляла о том, что дома ей скукотища. А теперь и вовсе. Дома она старательно изображала из себя примерную жену. Наверное, Федор не ценил ее стараний. Или ценил, но слишком недостаточно, за что и пострадал. Теперь Даша там, где ей лучше. Возможно, там и ценят лучше ее.

– Что-то слишком часто у вас дни рождения, – немного с обидой сказал Туманов. На что Даша сразу же возразила, прилюдно укорив мужа:

– Федор, не будь таким занудой. И не порть людям праздник.

Тут же Туманов услышал, как мужской голос совсем рядом весело произнес:

– Дашенька, брось трепаться. Пошли лучше танцевать.

– Отстань, Артур. Я разговариваю с мужем, – ответила Даша на приглашение. А Федор услышал, как этот Артур слишком не лицеприятно выразился в его адрес, и отключил телефон, решив, что непременно должен туда наведаться. Причем, сделать это сейчас, не откладывая.

Ресторан «Три розы» находился недалеко от метро «Комсомольская». Пару раз Федор бывал там. Публика обычно там собиралась денежная из «новых русских». Поговаривали, что там даже на втором этаже имеются номера, где по желанию и за дополнительную плату клиенты ресторана могут уединиться. Подумав об этом, Федор поморщился. Очень уж не хотелось, чтобы какой-то там Артур уединился с его Дашей и своим членом расшевелил ее.

Дежуривший на входе швейцар, не хотел открывать дверь Туманову, показав на табличку, извещавшую о том, что свободных столиков в ресторане нет.

Но Федору долго его уговаривать не пришлось. Стоило лишь раскрыть служебное удостоверение, как швейцар с проворством мальчугана широко распахнул перед ним дверь.

– Пожалуйста, проходите. Вот тут у нас имеется первый зал, – показал он налево, потом махнул рукой направо. – А вот тут – второй. Куда желаете?

Стоя в коридоре, стены которого были увешаны огромными зеркалами, Федор призадумался. Когда разговаривал с Дашей, не спросил, в каком она зале. Да и вполне может получиться так, что она все-таки вспомнила о семейных узах и уже отбыла домой. Тогда и ему задерживаться, здесь не придется.