Вячеслав Жуков - На графских развалинах

– Знаю, – ответила Анжела, хотела отойти, но администратор придержал ее за локоть.

– Не советую, задерживаться там, – сказал он и добавил: – Думаю, ты понимаешь, что я имею в виду?

Анжела напустила на себя улыбку.

– Разумеется, понимаю, – ответила и заспешила в зал. Ведь сказала Фоме, что отлучится всего лишь на минутку. А минутка прошла.

Но Фома на этот счет не испытывал каких-либо подозрений, старательно ковырял вилкой в тарелках, восполняя истраченные калории. Когда Анжела села на свой стул, он не упустил поинтересоваться у нее:

– Все нормально?

– Да, – улыбнулась Анжела, но не так как администратору. Того считала отъявленным негодяем, а Фому жертвой, которого сама же втянула в нехорошую игру по заданию Димы. Думала, все это пройдет быстро, безболезненно для нее. А вышло все иначе, и теперь в душе остался неприятный осадок.

– Слушай, – сказала она Фоме, видя, что тот уже заканчивает с ужином, – может мы уже поедем?

Фома посмотрел на нее удивленными глазами. Он-то закончил с ужином, а она не приступала.

Анжела махнула рукой.

– Не хочу. Что-то желудок разболелся, – сказала она.

Фома покачал головой.

– Это у тебя от нервов. Переживаешь видно, о чем-то.

Анжела усмехнулась. Если она сейчас и переживала о чем-то, то только о том, чтобы все это поскорее закончилось. Посмотрела на Фому с нескрываемым сожалением. Ну и дурачок же он, Костя Фомин. Набил живот и все ему ни по чем. А между тем, стоило бы призадуматься и в первую очередь о своей жизни. И не следовало ему приходить после побега к ней. Все равно ничего она ему не скажет, потому что не имеет права. А вот приговор себе он уже подписал.

– Ладно. Поехали, раз ты этого хочешь, – сказал он.

Анжела не ответила. Да и какая разница теперь, кто и чего хочет. Все уже предрешено и в первую очередь его жизнь. И жить Косте Фомину осталось всего ничего.

Анжела подозвала официанта, расплатилась и молча встав из-за столика, пошла к выходу. Проходя мимо соседнего столика, бросила на сидящих за ним мужчин взгляд и поняла, что именно им поручена ликвидация Фомы. Хотя они не вскочили, не побежали следом за Анжелой и Фомой. Они спокойно продолжили свой неторопливый ужин, потому что знали адрес, куда Анжела привезет Фому.

– Извини, я не могу остаться с тобой на ночь, – сказала Анжела Фоме. – Я действительно плохо себя чувствую. – Она окинула взглядом квартиру, куда привезла его.

Квартира располагалась в доме на первом этаже. Чья она была в действительности, Анжела не знала. Да по большому счету ей было это без разницы. Но, что она могла сказать точно: в этой квартире давно никто не проживал. На мебели скопился толстый слой пыли.

Фома, заметив пыль, сказал:

– Видно твоя подруга не слишком хорошая хозяйка.

– Просто она давно уехала, – вступилась Анжела за вымышленную подругу и пошла к двери: – Я поеду. Завтра приеду, привезу тебе продуктов, – пообещала она.

Фома согласно кивнул. Такой расклад его вполне устраивал.

– Приедешь к себе, позвони мне. Я хочу знать, как ты, – заботливо произнес он, провожая Анжелу до двери.

Девушка обернулась.

– Позвонить? – она вскинула на Фому удивленные глаза. – Но здесь же нет телефона, – обвела она взглядом прихожую.

– Зато он есть у меня, – Фома достал из кармана сотовый. Этот телефон он спер у мужика вместе с паспортом. Телефон оказался простенький и старый, поэтому его утрата не вызовет такого огорчения как потеря паспорта.

– Запомни номер, – он назвал номер и поцеловав Анжелу, закрыл за ней дверь, запер ее на один единственный замок. И это тоже посчитал минусом для хозяйки. Запирать дверь на один замок, пусть и хитроумный, это по большому счету, безрассудство. Хотя с другой стороны, чего тут брать. Мебель не особенно, так себе. И даже если какой-то вор заглянет в эту квартиру, то будет здорово разочарован.

Пройдя в кухню, Фома пошарил по полкам в поисках стакана. Уходя из ресторана, захватил с собой бутылку водки и сейчас захотел выпить. Но стакана не оказалась. Зато под руку попалась чашка.

– Ладно. Сгодиться, – сказал Фома и ополоснув ее под краном, налил водки. Выпил.

В комнате было душно. Видно окна в квартире давно не открывали. И Фома решил исправить положение, открыть окно, чтобы проветрить комнату.

– Дышать нечем. Хуже чем в камере, – сказал он себе, пошире распахивая раму и вдыхая врывавшийся в комнату свежий вечерний воздух.

Еще когда они с Анжелой только вошли, Фома обратил внимание на чемодан с двумя застежками, лежащий в прихожей на антресоли. Теперь, оставшись один, решил заглянуть в него. Уж больно привлекательный из себя этот чемоданчик и главное чем-то под завязку набит. Может это и не совсем прилично, шарить в квартире, которую ему доверила Анжела. Но плевать ему на приличие. Он и так вляпался хуже некуда, и если распотрошит один единственный чемодан, большой беды в том не будет. Тем более для Анжелы. Да может там еще и ничего стоящего нет.

Притащив из кухни табуретку, Фома встал на нее. Вытянув руки, снял чемодан с антресоли, поставил его на пол. Прежде чем расстегнуть застежки, осмотрел чемодан. Пыли на нем было не меньше, чем на мебели. И это еще больше утверждало мысль, что стоящего в нем ничего нет. Так, скорее всего, барахло, которое Анжелина подруга за ненадобностью запихала в этот чемодан, закинув его на антресоль. Но Фома все же открыл крышку.

В чемодане лежала одежда. Спортивный костюм, пара рубашек и зимняя утепленная куртка.

– Да, – разочарованно протянул Фома, сожалея, что ничего из этих шмоток ему не годится. Куртку сейчас носить не будешь, не по сезону. Рубашки оказались старыми, с затертым воротом. Да и спортивный костюм как на лилипута. Такой явно не подойдет.

Перебрав содержимое чемодана до самого дна, Фома обнаружил внизу под одеждой пакет, развернув который, увидел в нем пистолет «Макарова» с полной обоймой в нем. Заботливый человек вложил в пакет и запасную обойму, аккуратно обернув ее бумажкой. Тут же лежал потертый кожаный бумажник. Причем, не пустой. В нем Фома насчитал шестьсот долларов и десять тысяч рублями.

– Нормально. Это мне пригодится на первое время.

Повертев пистолет и деньги в руках, Фома не долго ломал голову над тем, как ему поступить с находкой. Оставлять это все в чемодане, было бы глупостью. Причем, большой. Поэтому находку Фома решил забрать. А чемодан, засунул обратно на антресоль, на то самое место, где он лежал до этого.

Вернувшись в комнату, допил водку. Оконную раму на ночь до конца закрывать не стал, прикрыл ее, оставив небольшую щель, чтобы воздух все-таки заходил в комнату. Потом, брякнувшись на диван, стал размышлять по поводу найденных денег и пистолета, не зная, стоит ли Анжеле рассказывать о находке, или лучше пока молчать.