Вячеслав Жуков - На графских развалинах

– Ну и дела, – наконец сказал Туманов.

– Может, случайность? – высказался на это старший лейтенант Ваняшин. – А от нее как известно никто не застрахован. Идет человек по улице и вдруг откуда не возьмись машина. Такое ведь может быть?

– Не тот случай, – отрицательно покачал головой Грек, при этом улыбнувшись, и глядя в его хитрющую черноглазую физиономию, у Федора Туманова с Ваняшиным не осталось и капли сомнения в том, что усатый их приятель сказал им еще не все.

– У тебя что-то еще есть? Так поделись с нами, чего там накопал, – Федор Туманов решил надавить на Грека и не дожидаться, пока тот созреет для откровенности.

– Есть, – уверенно кивнул Грек, притушив докуренную сигарету. – Ты лицо Житоревой хорошо помнишь? – спросил он в свою очередь у подполковника. – Тогда скажи, насколько она выглядит?

– Ну явно на пятьдесят с лишним, – ответил Федор Туманов, пока плохо понимая к чему такой в некоторой степени нелепый вопрос. Ведь Грек тоже видел Житореву и сам должен понимать, что на молоденькую та не тянет.

– Правильно, не тянет. А тянет она на пятьдесят с лишним. Я бы сказал, ей уже под шестьдесят. Так?

– Ну, так, так, – Ваняшин проявлял нетерпение. – И что дальше-то?

– А то, Леша, что по паспорту, она оказывается шестьдесят пятого года рождения. То есть на сегодняшний день ей тридцать пять лет. Сечете?

Ваняшин к сказанному майором Греком отнесся скептически.

– Подумаешь, может, у нее жизнь была тяжелая. Вот и постарела не по годам, – сказал он, кажется, намереваясь убедить подполковника Туманова в том, что Грек в своих рассуждениях глубоко ошибается.

С такой постановкой Сан Саныч мириться не собирался, поэтому поспешил сказать:

– Насчет жизни, ты Леша, прав. Жизнь у нее была очень тяжелая, потому что это никакая не Житорева…

На этот раз даже подполковник Туманов проявил несдержанность.

– Где это ты накопал такое? Сведения верные? – спросил он.

Грек позволил себе улыбнуться.

– Да верней быть не может, – важно ответил он и добавил: – Я обратился в паспортный отдел по месту прописки Житоревой. И оттуда пришел факс. Вот настоящая Житорева Тамара Павловна, – показал он лист бумаги на котором была изображена фотография сравнительно молодой женщины. Глядя на ее лицо нетрудно было понять, что между ней и той, которая выдавала себя за Житореву нет ни малейшего сходства.

– Н…да, – произнес Федор Туманов. – Но если это не Житорева, то кто же она на самом деле.

– На самом деле она – Лыскова Валентина Дмитриевна. Ее погоняло – баба Гора, – сказал Грек.

– Баба Гора посередь двора. Спереди вилы, сзади метла, – пошутил Ваняшин. Но его шутка оказалась неуместной, потому что подполковник Туманов и майор Грек были настроены весьма серьезно. И понимая, что высказался не по делу, старлей сказал как бы в оправдание:

– Нет, а она и вправду похожа на гору. Высокая, здоровая.

– Это все? – спросил Туманов у Грека, выждав пока Ваняшин закончит. Заметил, Грек хотел еще что-то сказать, но Ваняшин влез со своей прибауткой ни к месту.

– Есть еще кое-что, – с важностью сказал Грек. – Последний свой срок Лыскова отбывала за убийство, кого бы вы думали? Ни за что не догадаетесь. – Он посмотрел сначала на Туманова, потом на старшего лейтенанта Ваняшина и понял, что приятели опера и в самом деле не догадаются и не стоит тратить время попусту и он продолжил: – Чернова Валентина Ивановича.

– Того самого, в чьей квартире мы вчера вечером были? – удивленно спросил Ваняшин.

Грек с улыбкой кивнул.

– В той самой, Леша, – сказал он и замолчал, уставившись на старшего их группы, подполковника Туманова и замечая, что тот удивлен не меньше старшего лейтенанта Ваняшина. Только более сдержан.

Федор закурил и не успел он положить пачку на стол, как та пошла по рукам: сначала попала к Греку, потом к Ваняшину.

– Ну что ж, – произнес Федор Туманов после долгого молчания, – Между всеми событиями просматривается некая взаимосвязь. Это уже кое-что.

– А кое-что, это уже неплохо, – улыбнувшись, заметил на это Ваняшин. – Хотя и не понятно.

– Что именно? – спросил майор Грек. Ему тоже было многое не ясно, но он решил узнать, совпадают ли его мнение с мнением Ваняшина.

– Ну например, связь Житоревой…

– Лысковой, – учтиво поправил приятеля Леху майор Грек.

– … связь Лысковой и некой Малевич Анжелой Викторовной. Что их объединяло?

– Может жилье? – высказал свои соображения Грек. – Приехала Малевич в Москву на заработки, а жить негде. Вот Лыскова и поселила ее, – договорить майор не успел.

– В квартире Житоревой? – спросил с усмешкой Ваняшин. – Не логично.

– Чего тебе не логично? – нахмурился Грек, уставившись на приятеля своими черными как угольки глазами.

– Да сам посуди. Лыскова совершает побег. Приезжает в Москву и живет по чужим документам. Но живет не в квартире Житоревой, где ее могут увидеть соседи, а где-то еще. А в квартиру Житоревой она селит Малевич Анжелу Викторовну. Вот – добрая душа.

Грек нахмурился еще больше.

– Ты зря иронизируешь, лейтенант, – заметил он строго, но Ваняшин только рукой махнул, на его замечание. – Может ей деньги были нужны, вот и пустила квартирантку. Жить-то ей надо на что-то. Сама в бегах. На работу не пойдешь устраиваться. – Грек упрямо стоял на своем, не желая Ваняшину уступать. И это противостояние могло продолжаться до бесконечности, пока не вмешался Федор Туманов, сказав:

– Подожди, Грек. Лешка кое в чем прав.

Грек скривил губы в ухмылочке. Сейчас он в отношении Ваняшина был настроен враждебно. Его не покидала уверенность, что приятель Леха глубоко ошибается, только не хочет в этом публично признаваться. И он решил поддеть его, сказал:

– Еще бы. Леша Ваняшин у нас – молодое дарование. Гений сыска.

– Не обзывай, – Ваняшин сжал здоровенный кулачище и поднес его к самому носу Грека.

– Ты мне свою кувалду под нос не суй, – взвизгнул Грек, отодвигаясь. – Критику-то ты, я смотрю, не выносишь.

– Все. Хватит трепологии, – Федор Туманов хлопнул ладонью по столу, зная что эта словесная перепалка между Греком и Ваняшиным может продолжаться до бесконечности. – Давайте по существу.

Грек с Ваняшиным приумолкли, наблюдая за тем, как подполковник встал из-за стола, подошел к окну и открыл форточку. Потом вернулся и сел на свое кресло на вертящейся ножке. Греку тоже нравилось сидеть на нем, но делал он это в отсутствие подполковника.

Туманов сел в кресло, крутанулся на нем и открыв сейф, достал из него папку, на которой было написано – уголовное дело. Еще там стоял номер.

Грек с Ваняшиным сидели по разные стороны стола, притихшие. Подполковник положил между ними посередине взятую из сейфа папку.