Вячеслав Жуков - Паутина

– Федор, это не то, о чем ты думаешь. Я вполне здорова. Уверяю.

Федор терялся в догадках, как такое может быть.

– Тогда что же? Объясни, – попросил он и тут же решил спросить о себе, надеясь на откровение: – Я тебе не нравлюсь? Поэтому ты со мной и не хочешь, да? Я правильно понял?

– Нет, Федор. Ты мне очень нравишься. Просто …

Федор стал терять терпение.

– Ну, тогда, может, ты мне скажешь, в чем дело? – попросил он, стараясь предугадать причину каприза.

Девушка виновато взглянула на него. В ее больших, печальных глазах столько было страдания, что Федору стало жалко ее. Может, зря он так с ней? Может не надо было торопить вот так, с первого раза?

Голос Даши взволнованно подрагивал:

– Понимаешь … Мне неудобно признаться … Ты, наверное, будешь смеяться надо мной, но я еще ни разу ни с кем не делала это …

Федор решил, что не так понял ее. И переспросил:

– То есть, ты хочешь сказать, что ни с кем еще не трахалась?

Девушка всхлипнула и кивнула.

– Да, – призналась она, стыдливо посматривая на Федора.

И Федор заметил, как нелегко, как мучительно стыдно ей было признаваться в этом перед ним. В какой-то момент даже не знал, как ему надо отреагировать, засмеяться или сожалеть, что, прожив до стольких лет, она не испытала такого удовольствия. Даже захотелось взглянуть на ту оранжерею, в которой этот цветок сохранился нетронутым до двадцати лет. Вот тебе опер такой подарок.

Но засмеяться он не посмел. Это значило бы в глазах девушки выглядеть злым эгоистом. Обидеть ее. Ожесточить сердце. Он не такой.

Оставалось только признать свое поражение. Кажется, сегодня ему не повезло.

– Я понимаю, – сказал Туманов, понимая и другое, больше ему здесь делать нечего. Сейчас самое лучшее, успокоиться, чтоб остатки возбуждения прошли. И когда возбуждение окончательно спало, поспешил уйти, для себя решив, что с этой девушкой больше никогда не встретится. Даже не стал спрашивать номер ее телефона. Посчитал не зачем.

Но через пару недель Даша вдруг позвонила ему домой. Долго ломать голову не пришлось, по поводу того, откуда она узнала его номер. Девушка призналась, что номер ей дал приятель, у которого они познакомились.

– Федор, ты, кажется, говорил, что живешь один? – вкрадчиво спросила девушка в самом начале их телефонной беседы.

Федор постарался скрыть удивление, попутно обдумывая, к чему этот вопрос? Что за ним скрывается? Уж не хочет ли недотрога напроситься в гости? Он тут же представил ее роскошное тело на своей постели. Это будет выглядеть совсем неплохо.

– Да. С некоторых пор, как умерла моя бабушка, я живу один, – сказал Федор, решив все же не приглашать Дашу в гости и ограничиться только телефонным разговором. Возможно, не стал бы и этого делать, да скучно одному. Отчего же не поболтать. К тому же Даша оказалась прекрасным собеседником.

Они проговорили минут пять, не больше. И после этого недолгого разговора в трубке образовалась молчаливая пауза. Девушка как бы выжидала, что предложит ей Федор по поводу сегодняшнего вечера. Но Федор тоже решил поиграть в молчанку. Тем более правила несложные: кто не вытерпит и заговорит первым тот может считать себя проигравшим. За себя был спокоен.

Наконец, Даша не вытерпела.

– Федор, можно мне придти к тебе? – осторожно спросила она, прислушиваясь к интонации в его ответе. Что, если он не захочет ее увидеть?

Туманов почему-то не удивился, словно ожидал, так и должно быть. Хотя и не очень горел желанием увидеться с недотрогой, но разочаровывать красавицу не стал.

– Конечно, Дашенька. Буду только рад увидеть тебя в своей хижине.

Кажется, она обрадовалась. И голос сразу повеселел.

Федору показалось, разговаривая с ним, девушка улыбается. Он даже попытался представить ее в том коротком халатике, сидящую на кресле с телефонной трубкой в руке.

– Ну, так я через час буду у тебя? Если ты еще хочешь меня, – она вдруг замолчала, оставляя его в неведении, что означало «хочешь меня»? Потом добавила: – увидеть …

Федору пришлось соврать. Сейчас это было просто необходимо. И он не раздумывая, сказал:

– Очень хочу. Я даже собирался позвонить, но, к сожалению, не узнал твой номер.

Прозвучало по-детски, наивно. И Даша, кажется, усмехнулась.

– Если б сильно захотел, так узнал бы, – сказала она, не скрывая упрека, но тут же сменила гнев на милость. – Ты извини меня, Федор. Я, наверное, неправильно поступила в прошлый раз. Сегодня я постараюсь загладить свою вину, – пообещала она и тут же повесила трубку.

Федор даже ничего не успел ответить.

А вечером произошло то, чего так добивался от девушки Федор в прошлую их встречу. И уговаривать ее не пришлось.

Возле метро Федор купил роскошный букет алых роз. Знал, Даша без ума от этих цветов. Поэтому он никогда не дарил ей других.

Воспользовавшись услугой такси, которое с небывалой скоростью домчало его до Дашиного дома, ровно в десять вечера он нажал кнопку звонка. Волновался, как пацан. Помнил о своем обещании, быть у нее ровно в шесть. А приехал на четыре часа позже.

«Что сейчас будет?» – подумал он, представив, сколько неприятных слов придется выслушать ему по поводу своего опоздания. Оправдания с его стороны приниматься не будут. Поэтому Федор решил просто попросить прощения. Если она собирается стать его женой, то должна понять, оперативник не принадлежит себе. Только вот, захочет ли Даша с этим мириться?

Федор вздохнул. Что теперь о нем подумают Дашины родители. Уж им-то точно не нравится его профессия. И Дашина мать не переставала повторять дочери, указывая на ее неудачный выбор жениха.

– Лучше бы он был зубным врачом. Так хотя бы всегда при деньгах. Извини, Дашенька, но опер – это не профессия. А потом, ты знай, все эти опера, такие грубые люди. И твой Федор тоже такой, – высказала свое мнение будущая теща, когда Федор не пришел на день рождение невесты, потому что был на раскрытие очередного преступления.

Дашин отец дипломатично отмалчивался, хотя и ему не нравилось, что будущий зять – мент. В его службе он не видел перспективы, даже притом, что Туманов довольно известный сыщик.

Сегодня Даша собиралась представить Федора всей своей родне. Но Туманов не смог приехать к назначенному времени и дожидаться его Дашина родня не стала. Гости посидели и разъехались. А вместе с ними и Дашины родители. Не захотели видеть непутевого зятя.

Едва очутившись в прихожей, Федор бухнулся на колени перед Дашей, умоляя простить его за опоздание. Но она поняла его не так, или вообще не захотела понять.

– Не строй из себя клоуна, Туманов, – строго заметила на этот жест Даша, давая понять, что на прощенье ему рассчитывать не стоит. У нее тоже есть достоинство, а еще самолюбие, на которое намекнула мать перед уходом. А Туманов ее просто недооценивает.