Виктор Банев - Череп императора

Впрочем, что бы там ни искал в моем городе Ли, интересно то, куда он это что-то подевал. Если Анжелика приволокла его в клуб специально для того, чтобы сдать своим бритоголовым дружкам, то идиоту понятно — ценный предмет уже лежал у Ли в кармане. И, как совершенно правильно поставил вопрос бритоголовый бандит Дима, куда же это он, интересно, этот предмет дел?

Никаких посылочек на историческую родину перед кончиной Ли не отправлял. Иначе не стал бы гостеприимный консул Дэн поить меня своей девяностошестиградусной водкой и потчевать байками о том, что я, мол, наступаю на мозоли национальным интересам КНР. С другой стороны, не было найдено ничего интересного и среди вещей убитого, — уж кто-кто, а кагэбэшники искать умеют, небось все швы одежды прощупали и подкладку у пиджака распороли. А с третьей стороны… Если я правильно понимаю ситуацию и порешили китайца бритоголовые дружки Анжелики во главе с моим закадычным другом Димой, то шедевр не достался и им. Иначе чего ради им было устраивать весь этот цирк с похищением и перекрестным допросом? Как результат — все уверены, что таинственным чем-то завладел я.

Российские спецслужбы, функционеры китайского генконсульства, отечественные уголовники… Не слишком ли многовато для одного меня?

Я не герой. Когда разозлюсь, я могу дать по зубам здоровенному мужику. Без страха и упрека могу месяцами выслушивать угрозы от всех, кому не лень набрать номер моего редакционного телефона, благо указан он в каждом номере моей газеты. Как-то на югах я — один, ночью, на пляже — не отступил перед четырьмя вооруженными ножами аборигенами, злыми как черти и волосатыми, как медведи-гризли. Помню, они ткнули-таки меня ножом в левую руку и первый раз в моей жизни сломали ребро, — я лежал на теплом песке и, теряя сознание, слушал, как волны накатывают на берег — ленивые и абсолютно ко мне безразличные.

И все-таки я не герой. Будь моя воля, я предпочел бы, чтобы все только что перечисленные романтические приключения происходили бы где угодно — в кино, в книгах, в комиксах, — главное, не со мной.

Допив кофе, я закурил и попытался вспомнить: что там говорил анонимный майор госбезопасности насчет содержимого карманов Ли? Кошелек, кредитки, золотой «Ролекс» — все на месте. Значит, искали что-то более дорогое. Дорогое и маленькое — вряд ли китаец отправился бы на танцульки, имея во внутреннем кармане пиджака сразу пару статуй Родена. Золотой слиток? Какая-нибудь старинная статуэтка? Бриллиант? Древняя рукопись? Бритоголовый Дима требовал от меня какую-то бесследно пропавшую бумагу. Неужели действительно рукопись? Но зачем этому дегенерату китайская рукопись?

Дурацкая история. С самого начала дурацкая. Слишком много я пью, вот и происходит со мной всякий бред собачий, который с нормальным человеком сроду бы не приключился. А если бы и приключился, то ни один нормальный человек в этот бред не поверил бы. Решил бы, что сошел с ума, и сам бы сдался в руки заботливых психиатров.

На хрена я вообще поперся в тот вечер в клуб? Стал знакомиться с китайцем? Еще и карточку свою ему дал. С карточкой получилось особенно глупо, тем более что он ее тут же и потерял. А взял ведь — как будто я ему орден даю, двумя пальчиками взял и губки, помнится, от восторга трубочкой сложил. Только что не расцеловал ее, визиточку мою редакционную.

Курить хотелось зверски, но сигарет в доме больше не было, это я знал точно. Я с кряхтеньем поджал под себя замерзшие ноги и уставился на дрейфующую под окном машину, чуть ли не выше колес утонувшую в необъятных размеров луже. С визиткой явно что-то было не так. Куда все-таки она делась? Что-то мелькало у меня в голове, что-то словно стучалось: «Вот же я! Вспомни…» Но вспомнить я ничего не мог.

Я попытался представить, как, морщась от боли в печенке, господин Ли отходит от нашего с Анжеликой столика и устремляется в бар заказывать водку. Визитка зажата в руке. По дороге в бар он видит глаза убийцы и понимает: его песенка спета. Визитка выпадает на пол из его ослабевших пальцев. Сам же хунвэйбин позорно ретируется в мужской туалет, надеясь отсидеться за фанерной дверцей.

Нет, не годится. Бар и туалет находятся в разных концах коридора. Чего ради его понесло налево, к туалету, когда идти он собирался направо, в бар?

Что там у нас рядом с туалетом находится? Выход на улицу, стойка камеры хранения, чил-аут… Понял, что его будут убивать, и попытался прорваться к выходу? Подошел к стойке и сдал туда свои статуи Родена? Или решил красиво погибать под расслабляющую музыку в чил-ауте?

…Внезапно — это было как удар молнии — до меня дошло. Словно я наугад вращал калейдоскоп и с очередным поворотом стеклышки сами собой сложились во внятную картинку. Все встало на свои места. «Визитка… Визитка, мать твою… — прошептал я. — Так вот куда он дел визитку…» Если раньше у меня и возникали сомнения в собственной гениальности, то теперь я отбросил их как абсолютно беспочвенные.

Когда я напяливал плащ, то даже не заметил, что был он насквозь мокрый и заляпанный грязью. Перепрыгивая через необъятные лужи, я доскакал до угла. Как назло — ни одной машины. Минут через пятнадцать — как раз в тот момент, когда сухим во мне остался разве что выпитый с утра стакан сухого винца, — из-за пелены дождя неожиданно выскочило такси.

— До «Мун Уэя» подбросите?

— Докуда?

Вот черт. Я задумался, наверное, на целую минуту, но вспомнил-таки, как называется улица, на которой располагался клуб.

— Поехали, — кивнул шофер, опасливо косясь на мою раскрашенную физиономию, — но деньги вперед.

Еще через двадцать минут я уже барабанил в дверь клуба. Открывался «Мун Уэй» в пять вечера, на моих часах было только два часа дня. Персонал был не особенно приветлив и в рабочее время, а в нерабочее обхождение с посетителями опасно балансировало на грани хамства.

Дверь открыли двое — в одинаковых униформенных дождевиках и с одинаковыми квадратными подбородками.

— Тебе че, брат? — процедил тот, что стоял поближе. — У нас здесь не наливают.

Было видно — одно неправильное слово, и он тут же рубанет невесть откуда свалившемуся проходимцу в забрызганном плаще и с синяком на левой скуле ровнехонько промеж глаз.

— Чего-то ты не очень похож на моего брата, — в тон ему ответил я. Не люблю, когда мне хамят.

— Мужик, тебе же сказано, здесь не пивная, здесь частный клуб. Рули, пока цел. — Судя по всему, второй охранник был настроен более миролюбиво.

— Таких, как ты, я убивал по нескольку с одного удара, — добавил неугомонный первый.

— Назови хотя бы двоих, — улыбнулся я и еще до того, как он успел поднять свой похожий на дыню кулак, сунул ему в физиономию красную книжицу «ПРЕССА». — Давайте не будем друг дружке хамить, ладно? Моя фамилия Стогов, я из газеты. Хочу видеть вашего менеджера.