Ефим Гальперин - Вилла с видом на Везувий (Сиротки)

То есть, Маруся излагает сценарий того, что могло случиться с Николаем и Энрико, когда доставали панамку.

– Ужас что было. – причитает Маруся – Синьор Энрико как раз рабочих на завтра вызвал чинить… Ото, представляете себе? Тю-тю. А я стою ни живая, ни мертвая. От ужаса уписалась. И этот идиот, – кивает на Николая – тоже мозгами поехал. Кричит «уезжаем, уезжаем. На нас всё свалят». Ну, мы всё вот так побросали и в машину. Куда ехать, не думали. Главное, чтобы подальше. Это потом мы сообразили, что домой. Очухались уже километров за сто. В машине труп и Старик.

– Почему не бросили их на дороге? – спрашивает Луиджи.

– Так это не по-человечески. Не по людському. Отпели. Похоронили. И пистолеты все оставили.

– Знаю – роняет Луиджи. – А Старик? Зачем его с собой потащили?

– Да это, придурок, – вступает Николай, – Она как раз кричала, чтобы оставил.

– Знаю, – кивает Луиджи, – Священник сказал.

– Жалко его стало! Один остался Дедушка – вздыхает Николай – Сирота.

– Ну, что? – спрашивает Луиджи у Виталия. Тот смотрит на Николая и Марусю, пожимает плечами, – Не верю.

– Почему? Что не так? Всё сходится! Даже до пролома в балюстраде – Луиджи переводит взгляд с парня на девушку. Пристально смотрит в тупые лица провинциальных придурков. А именно так и стараются выглядеть наши ребята. – А что было в Краснодоне? – сверлит он взглядом Николая – Нам сказали, что три трупа.

– Да все были накуренные. Анаша. – говорит проникновенно Николай, – Спорили с милиционером. Так орали. Что, мол, им мало платят. А потом загремело. Бабах! Я за стенкой на лоджии в это время с Дедом был. Ничего конкретно не видел. Потом дочку в охапку. И машину их взял.

Луиджи молчит, переваривая услышанное. Виталий поворачивается девочке Лесе, которую обнимает Галина.

– А ну-ка, девочка! Ты где была, когда всё «бабах»?

– Я в своём детском садике, дядечка, была. А потом с папкой в машине ехала.

Луиджи не выдерживает. Взрывается. Вскакивает, носится по комнате. Хлопает по щекам Виталия, передразнивает, видимо, его слова:

– «Мы имеем дело с профессионалами, синьор Луиджи»! «Высокими профессионалами». Крутые! Албанцы! Испанцы. Нигерия!» – всё это Маруся шёпотом переводит для Николая – А оказывается! Нас водили за нос придурки! Меня! Вот эти! – он истерически смеётся, стоя перед сидящим с бессмысленным взглядом Стариком – Дона Лоренцо им жалко! Сиротинушка! Один, одинёшенек. Так! Ладно. – Луиджи берёт себя в руки, – Ну, это мы ещё потом посмеёмся в хорошей компании. А это общество, – обводит взглядом ребят и сжавшихся в углу Галю с дочкой – мне не нравится! Все они свидетели! Копать яму! – командует он телохранителю – Глубокую! Не так как, тогда под Мадридом, идиоты! На всех! Сейчас сам выберу место.

Никому ничего нельзя поручить. Всё сам! А ты, – это он Виталию – раскладывай аппаратуру! Времени мало! – он выходит во двор. Слышно, как орёт.

Виталий открывает свои чемоданы, ставит на стол какие-то приборы.

– Эй, земляк! – окликает его Николай – Ты им скажи, когда деда везти будете, чтобы горшок походный взяли – кивает на стульчак, стоящий в углу – У него на этот горшок рефлекс выработался. Сажаешь и сразу. А то намучаетесь.

– А никто твоего деда везти никуда и не собирается, – отвечает Виктор. – Хватит рисковать. Тут всё и обтяпаем.

Заглядывает телохранитель, развязывает Марусе ноги. Выводит во двор. Потом приводит назад. Сажает, было, на стул к столу. Но Виталий машет – убрать всех в угол, мешают. Телохранитель сваливает Николая в угол. Туда же летит и Маруся.

Телохранитель связывает Галину и Лесю и сажает в тот же угол.

– Показывала, где лопаты брать, – отвечает на молчаливый вопрос Николая Маруся. – Яму начали копать за сараем. Для нас, придурок. Подумать только! Он по телефону звонит… В Италию, мудак! За смертью!

Виталий подкатывает кресло – каталку со Стариком к столу. Примеряет какой-то шлем на его голову. Регулирует винты. Рассматривает ладони Старика. Выходит из хаты.

Николай лежит лицом в угол, спиной к девушкам, слышит, как Маруся шёпотом продолжает раздавать "пилюли" всем. На этот раз Гале:

– Ну, знала, что у Миколы жена блядь. А ты совсем уже блядь. Дочку родную и то не пожалела.

– А я им ничего не говорила. Они, оказывается, телефон на прослушке держали – шепчет Галина.

– Дура! – шепчет Маруся – Что? Тебе пообещали дочку отдать и денег. Да?

Галина кивает.

– Ты, курва, уже много слов знаешь на итальянском? А такое слышала? «Ил Тистимоне». "Свидетель", значит. А свидетелей, дура, они никогда не оставляют.

– А ты что умнее, корова бендеровская?! Думала, отхватила себе мужика. А тут на тебе! Импотент. А!

– Я ж говорю, блядь ты сраная. Проморгала такого мужика. С головой у него плохо. Это да! Сначала делает, а потом только думает. Зато, знаешь, как он трахается?!

Бесподобно. Ночами напролёт. Аж дух захватывает. Три килограмма сбросила. Тебе, лярва, такое и не снилось – Маруся пихает связанными руками Галину в бок. Та отвечает.

Николай удивлённо слушает.

Богдан, весь в грязи, подбирается к усадьбе. Фиксирует следы шин у ворот.

– Опоздал! – выдыхает он. Достаёт пистолет из кобуры. Осторожно перебирается через забор. Идёт на голоса. В свете фонаря двое телохранителей энергично копают яму за сараем. На них орёт Луиджи. Рядом с ним третий телохранитель.

Богдан осторожно пробирается к хате мимо машин.

Возле одного из джипов стоит Виталий и тихо, пугливо оглядываясь, говорит по мобильному телефону:

– Копают яму. Три метра на север от сарая. Луиджи молодец! Умеет дело обставить. Вокруг всё чисто. Так что часам к трём ночи мы уже закончим, погрузимся и выйдем на трассу. Кстати, в связи с аварией. Имей в виду, он взял с собой самых «крутых». Такие волкодавы! Так что бить наверняка! Я дам знать, в какой машине буду я с материалами.

Богдан проскальзывает к хате. Заглядывает в окна.

Тут из-за угла, прямо на него выходит Луиджи с третьим телохранителем. Первым успевает выстрелить Богдан. Но и телохранитель тоже успевает. Падают оба.

Набегают двое других телохранителей. Скручивают раненого Богдана. Проверяют – третий телохранитель мёртв.

Богдана затаскивают в хату.

Богдан без сознания. Его бросают в угол возле связанных ребят. Виталий читает его удостоверение личности.

– Богдан Чемеряк. Родственник твой? – спрашивает он Марусю.

– С чего взял?

– Чемеряк тоже.

– Да у нас в округе все Чемеряки.

– Спроси, что делал это милиционер здесь, – вмешивается Луиджи – У нас же с милицией договорено.