Владимир Кочергин - Судьбы, как есть

Артем ходил по большой комнате взад и вперед, держа в руках сотовый и уже четко понимал, что работать он так и не начнет, пока не раскроют это преступление и, больше того, виновные не сядут в тюрьму. Он после изучения дела понимал, не могли эти «молокососы» без поддержки и «благословения» пойти на дело. Как жаль, что столько потеряно времени. И опять вопрос, что же все-таки произошло в квартире?

Прошло боле года, а что сделано? В конце октября притормозили расследование, полностью испортили представление о МУРе, Московской прокуратуре, испорчена уйма нервов и времени у Артема и его близких. Горе, как ком смолы, обрастало разочарованием в правосудии, обманы и бездеятельность структур, ожидающих больших кадровых перемен и вообще перемен в системе работы. Конечно, постепенно проясняется обстановка, но так и не ясно, как Тьерри оказался наверху в ванной комнате, или как Оля очутилась в плену у этих убийц?

Артем ждал звонка от Федора. Федор молчал. О, если бы Гарисов дал добро на выезд в Россию», — рассуждал Артем. «Он уже представил очную ставку с Мормурадовым, и как ходят два этих ублюдка по квартире и рассказывают, кто, что творил 20 апреля, примерно с 00.30 по 4.30, четыре часа издевательств. Артем закрыл глаза и увидел страшные картины фотографий обгоревшей Лизочки, фотографий на синей простыне в «скорой помощи», Оленька, лежащая на правом боку в ванной, синие пятна на ее шее и запястьях рук и на 90 % обгоревший труп Тьерри. Их нет, а убийцы живут. В этот момент Артему захотелось, и уже не в первый раз, открыть сейф с оружием, где в пирамидке стояли карабин и «горизонталка» 12-го калибра, и уйти на охоту за справедливость, и еще к этой затее его мыслей подсоединялись имена и тех, кто уже давно мог бы все разоблачить, но не захотел или не стал упираться против приказов своих начальников о сворачивании дела.

Чем больше Артем гнал эти мысли, тем с большей силой они обрастали деталями действий, страшных действий. Сдерживающим пока фактором нормально воспитанного человека, была неясность полноты вины всех, кто уже был в прицеле полковника.

Артем знал, что стоит ему подключить генерала Цветкова и полковника Зеленина, внушить им мысль о неотвратимости такого возмездия, и они бы все сделали так, что Артему и не пришлось бы стрелять из своего карабина. Друзья решили бы эту задачу сами. Артем также понимал, что один раз они уже вели бой с бандитами и победили, но сколько раз при этом ходили по краю пропасти, из которой уже никто не возвращается. Тогда Артем еще долго не мог смириться с гибелью майора Гарина, ранением Егора, Сергея Лося, Бутова.

Здесь, конечно, все проще, но, сколько можно исполнять роль защитников правосудия! Почему-то Артем страшно не хотел втягивать в это дело своих друзей. В их судьбах и так много горя и трагедий. Цветков работает на Кубе. Зеленин уехал на Сахалин и возглавил службу безопасности где-то в Ногликах, это недалеко от Тымовска. Первое время Артему их очень не хватало, но он запретил Владимиру Ивановичу приезжать, а Витя, когда узнал, что Олю уже похоронили. Он обещал приехать на 40 дней, но потом извинился за свою работу, опять прислал денег. Постоянно звонил, старался подбодрить. Они и сейчас готовы сорваться со своих мест по зову друга.

— Надо жить, Артем. У тебя Людмила, старшая дочка, внучка, — говорил Зеленин.

Все спрашивали про убийц. Артем врал Цветкову, врал и Зеленину.

— Скоро суд. Следствие идет нормально. Справляюсь.

Артем берег сложившуюся жизнь своих друзей. А ведь до 20 апреля 2009 года они с Людой были вроде эталона офицерской семьи, выстоявшей многие испытания судьбы и наконец, достойно начинающие пенсионную жизнь, хоть и с маленькой нищенской пенсией, но зато имевшие за плечами 37 лет совместной жизни, воспитавших красивых дочек и имевшие двух внучек, Москва, квартира в хорошем районе, нормальная машина, планы на будущее. А главное — они были счастливыми бабушкой и дедушкой.

Тогда они чувствовали защищенность на будущую старость. Они думали, что так будет всегда. Всегда будет, до скончания их века, улыбка Оленьки, вырастет и сначала пойдет в школу, а потом выйдет замуж Лизочка. Они будут ездить на Родину Тьерри во Францию. А когда они умрут, то дети сделают им достойные памятники и будут жить, неся потом уже в своих внуках и внучках ту любовь, дружбу и замечательные отношения, которые они унаследовали у родителей. Но так не произошло. Убийцы сломали их жизнь, сделав вечными душевными калеками.

Артем, выходит, вместо спокойной старости получил огромное горе и понес с женой страшную потерю. Им пришлось хоронить своего ребенка и, еще хуже, внучку, а для дальнейшей совместной трагедии с французами и хоронить зятя. «Три человека. Да кто дал право? Кто воспитывал таких детей — убийц? Кто распустил это гастарбайтерство в России?» — снова и снова мучился одними и теми же вопросами Шмелев.

«Куча» вопросов и неуемная безысходность, горькая тяжелая жизнь. Судьба стала гадкой и жестокой. Артем много раз вспоминал, как он жил, где произошло то, что явилось началом трагедии. Где судьба уже начала подкрадываться и обманывать, зная, что будет впереди?

Когда Артем услышал голос Федора, то затаил дыхание.

— Артем, я сделал все, но Гарисов в последний момент соскочил. У него есть паспорт. Я даже матери его оставил 5 тысяч рублей на поезд, если он надумает, — быстро говорил адвокат. — Извини Артем, но что-то не срослось.

— Наверное, он все-таки боится ехать не потому, что мать больна, а потому, что кроме Мормурадова есть еще люди, которые этим не будут довольны, — пытался что-то возразить Артем, при этом понимая, что Гарисов остается на свободе.

Изучив дело, Артему и Дружинину было видно, что не отработана детализация не только телефонных звонков, но и вопросы допросов водителя Турдыева и главного фигуранта Ашотова остались без проверки их ответов. Интуиция Артема подсказывала, что кто-то «благословил» эти «торпеды» на угон машины и грабеж. Эх, если бы Гусев раскрутил Мормурадова в СИЗО!

Артем просил Федора Матвеевича задержаться и попробовать еще раз уговорить Гарисова приехать в Москву в качестве свидетеля. Убедить его, что ему будут предоставлены нормальные условия и защита от посягательств Мормурадова и его московских знакомых.

Встреча в Узбекистане была организована по высшему разряду, и благодарил за все это Артем человека, которого первый раз увидел на годовщине смерти детей. Он сам предложил свою помощь. Степан знал Олю через Елену, жену друга Тьерри. Он тоже переживал, это было видно. В Узбекистане у него есть друг детства, который на сегодняшний день занимает не маленькую должность в одном из министерств. Как сказала Людмила: «Сам Бог его нам послал, а может быть, девочка наша Оленька нам помогает и посылает таких людей». Степан человек немногословный, конкретный, сказал — поможет, и помогал.