Владимир Кочергин - Судьбы, как есть

Давид вышел из коттеджа и, когда подходил к своей машине, видел, как во двор въехала черная БМВ. Открылась водительская дверца, и из машины вышел не знакомый ранее Давиду человек. Он был одет во все черное и в черных очках. По его походке можно было понять, что этот человек знает себе цену. Шаг у него твердый, уверенный.

— Может быть, это и есть один из тех, кто работает в ГШ или в прокуратуре.

Давид не стал строить свои догадки, но номер машины запомнил на всякий случай, по дороге он притормозил у опушки леса и записал в свой рабочий блокнот марку и номер машины в разделе «К». Потом он включил свою магнитолу, поставил кассету, включил передачу и начал продолжать движение, наслаждаясь пением своей любимой певицы, Любы Успенской. Давид в целом был доволен встречей с Боссом и ехал в хорошем расположении духа к Вагану, на Щелковское щоссе.

Мужчину в черном охранники не проверяли. Он той же твердой походкой вошел в дом и, не снимая обувь, как это сделал до него Давид, вошел в огромную гостиную, где ему навстречу подымался из-за стола Князь.

— Здравствуй, дорогой Валерий Иванович! Как добрался? — спросил хозяин дома.

Он протянул свою пухлую руку для рукопожатия и после чего указал гостю на стул, рядом со своим.

— Здравия желаю, Алексей Александрович! — сказал Тяжнин, снимая свои очки и опускаясь на указанный стул. Он глянул на лысеющего Голицына и поднес палец сначала к губам, а потом к уху. Тем самым спрашивая, нет ли в зале прослушки и видео?

— Обижаешь, Валера… Я тебя знаю еще с майора и не позволю тебя обижать никому. Все чисто! Для нас с тобой, дорогой все должно быть чисто, — сказал Князь и стал разливать в бокалы дорогой коньяк.

— Александрович, а к чему такая спешка встречи? Мне пришлось идти к Воронову и отпрашиваться. Он еле-еле отпустил. Я ведь сейчас за начальника остался.

— Хорошо, Валера, тренируйся на генеральской должности, полезно. А где сейчас твой начальник? — спросил Князь.

— В госпитале на списание. Да я же вам говорил.

— Валера, то, что ты говорил мне когда-то, надо насрать и размазать. Ты мне тут с подробностями поясни ситуацию про этого афганца с генеральской звездой и поподробнее.

Тяжнин молча, достал из бокового внутреннего кармана пиджака диск к компьютеру и передал его Голицину. Князь открыл коробочку с диском, достал его аккуратно и пошел с ним к стеклянному столику у роскошного кожаного дивана. На столике стоял переносной портативный компьютер. Князь открыл содержимое файла и стал внимательно изучать написанное и просматривать имеющиеся там фотографии. На диске было все, что хранится в секретном личном деле на генерала Цветкова. И даже более того, в конце на целую страницу были расписаны интимные и слабые стороны Владимира Ивановича, просмотрев все, Князь удовлетворенно покачал головой, сжав свои полные губы и вернувшись на свое место, сказал:

— Молодец, Валера! Оперативно! Думаешь, будет Цветков и дальше ворошить, мешать нашей работе?

— По его характеру, должен. Я, конечно, сделал многое, чтобы убрать генерала на ближайшие две недели в госпиталь. Полностью списать сразу не получится, он в авторитете не только у Воронова. Вам главное — это надо закрыть уголовное дело, со стороны ментов и прокуратуры, по полковнику Зеленину.

— Ну, в первую очередь, ты прочистил себе дорожку к одной, но большой звезде, а во-вторых, я позвал тебя спешно, желая поощрить без переводов по счету некоторой суммой на мелкие расходы, — Князь достал из выдвижного шкафчика конверт, — тут пятнадцать кусков зеленью.

Тяжнин, внимательно взглянул на конверт и сказал:

— Алексей Александрович, Вы всегда умеете быть благодарным, а главное правильно оцениваете работу.

— Спасибо, Валера! Скупой платит дважды. И не подумай, это не аванс, это за твой труд и преданность нашей дружбе, — Князь положил руку на плечо Тяжнина и добавил: — Ты, конечно, не в силах вести наблюдение за генералом, это сделают мои люди. Да, а почему его дочь живет во Владимире, не замужем, учится не в престижном заведении, имея такого влиятельного папу?

— Во Владимире живет ее жених, сын того полковника, полковник сейчас в госпитале после ранения, он ехал в электричке на встречу со своим сыном, который возвращался из плена, а в электричке его и того. Полковник Зеленин — лучший друг Цветкова, поэтому генерал и начал активно помогать МУРу.

— Молодец генерал! Друзей нельзя бросать в беде. Ты, Валера, тоже молодец и много помог, чтобы быстрей закончить эту войну в Чечне. За это мы с тобой неплохо заработали. Да, кстати, ты домик-то свой достроил, у пруда?

— Достраиваю.

— Долго, Валера строишь. Не жмись, не выгадывай. Все бери от жизни как можно быстрей и жестко. Времена меняются.

— Да не в этом дело. Сами понимаете, служба. Нельзя, чтобы наши знали о моем строительстве дома, а то от зависти начнут копать. Тогда и вы не сможете мне ничем помочь, — раздраженно сказал Тяжнин и глянул на часы, давая понять, что пора бы и расходиться.

— Молодец, что обо мне думаешь, Валерочка. Я ведь тебя последнее время не сильно беспокою, но сегодня появилось новое задание по твоей профессиональной части, — с особой концентрацией на слове «профессиональной», пристально смотря в глаза Тяжнину, сказал Князь.

— Что, опять Чечня?

— Не волнуйся, скоро там наведут порядок. К осени Чечня станет свободной республикой. Не по зубам она ни федералам, ни России. И давай не будем вдаваться в политику.

— Но вы же в прошлый раз обещали не трогать меня по Чечне? Я ведь тогда чуть-чуть не погорел. «Чичи» сами меня подставили, и не убери мы тогда, в Моздоке, пленного, то чем бы все закончилось? Вы не знаете, но тут бы я сейчас точно не сидел, — уже не сдерживая своего раздражения, говорил Тяжнин.

— Мелочи, Валера! Не кипятись. Ты тогда сработал на двести тысяч зеленью, это оправдывает твой риск. Сейчас предложение поступило крайне неожиданно.

— Хорошо, что за дела?

— Надо спланировать операцию под Гудермесом. Активные шевеления «духов» для федералов и их разведки уже, с сегодняшнего дня, ведутся. План окружения выявленных групп и их уничтожение представишь своему руководству лично ты Валерий Иванович.

— Хм… но это ведь верная подстава?

— Я догадываюсь, не дурак. Но другого выхода у нас с тобой уже нет. Поручи разработку полковнику Берестову, утверди у Воронова. Ты сегодня исполняющий обязанности, и с тебя спрос не велик, а Воронов пусть расхлебывается потом за все. Тебе при выполнении операции придется лететь в Чечню. Надо показать твое рвение и беспокойство. Война спишет все, а тебе спишут на твой счет полмиллиона «зеленых», а пока, — он достал еще один конверт из выдвижного шкафчика стола, — это тебе двести тысяч на подготовительные расходы. Просьба заказчика — побольше задействовать спецназа, разведки, вертушек и всего-всего специального, чтоб хорошо их молотнули и долбанули «духи».