Елена Гладышева - Ловушка для ангела

А бестолковая лыжница с опоры на пятой точке смотрела на него с милым ужасом. У неё было такое счастливое лицо, что Тимур забыл, как следует отругать эту легкомысленную дуру. Ею оказалась Галина, подруга Веры, которою та зачем — то притащила с собой.

Поначалу Тимур, стараясь угодить Вере, одинаково галантно ухаживал за обеими дамами. Галина была в восторге! Её умиляло всё: и ясная, прекрасная погода и хорошая компания. Она даже падала с удовольствием, восторженно взвизгивая и ожидая потом, когда Тимур поможет ей подняться, каждый раз пытаясь его благодарно поцеловать.

Этой бесцеремонностью она сильно раздражала Тимура и он решил опять оставить подруг.

— Вы не боитесь, что ваш мужчина увлечётся вашей подругой? — спросила Веру проходившая мимо незнакомая лыжница средних лет.

— Да пошла ты вперёд по лыжне, — сухо ответила Вера.

— И я рада, что мы так мило поболтали, — съязвила лыжница.

На самом деле Вере было наплевать на всё. Но через некоторое время она всё же отыскала взглядом Тимура, который решил спуститься с одного, слишком неприступного для дам, участка трассы.

Там было слишком круто и до финиша — площадки, куда съезжали лыжники, далеко и Тимур отрывался в свое удовольствие, ощущая колкий морозный ветерок, скользящий по его лицу. Потом, совершив блестящий бросок, он понял, что стал центром внимания немалой женской половины катающихся!

— Представляешь, Верунь, — щебетала в это время Галина. — Я вчера в ночном клубе познакомилась с очаровательным мальчиком. Пригласила его к себе на рюмочку чая. Я уже вся горю, а он в ванну попёрся. Жду, жду, как последняя дура. Потом думаю: дай — ка я посмотрю — не утонул он там?

А ты знаешь — у меня в ванной везде зеркала. Смотрю, а он даже воду в душе ещё не открыл, видно своим отражением всё это время любовался, — громко рассмеялась Галина.

— Не так уж всё это и смешно, — равнодушно отозвалась Вера.

— А я и не собиралась тебя насмешить. Мне хочется тебя хоть немного растормошить!

И с Тимуром Галина с удовольствием флиртовала в открытую. Ей не терпелось использовать неожиданное счастье встречи с таким горячим мужчиной. Чего ж мужику пропадать, если Веруня брезгует!

Довольно наглая особа — она, хотя сама не поражала воображение и часто демонстрировала окружающим ограниченное состояние своего ума, но аппетит на мужиков у неё был волчий.

Но Тимур разочаровал её, общаясь с изрядно надоевшей ему подругой его женщины с принуждённой вежливостью, лишь изредка позволяя себе опуститься до ничего не значащих любезностей.

Потом Тимуру удалось вытащить Веру в бассейн, предварительно купив пару абонементов. Вера молча согласилась. Но Тимур чувствовал, что вряд ли её заинтересовало это мероприятие. Видимо у неё просто закончились отмазки.

Тимуру очень льстило, что Вера будто была рождена для бикини. И завистливых взглядов в её сторону было не меньше, чем восхищённых. И ему, как любому нормальному мужику с одной стороны было приятно такое внимание к его прекрасной даме, а с другой — он всех оглядывающих старался сфотографировать своим сознанием, глотая возмущённые прилагательные.

А Вера была непроницаема. Не обращая внимания на окружающих, она сосредоточенно проплывала дистанцию, то брасом, то кролем, будто готовилась к каким — то важным соревнованиям. Потом резко заспешила уйти.

Ей глубоко был безразличен Тимур со своими ухаживаниями, чашкой горячего настоящего турецкого кофе у него дома и ещё более горячими и страстными поцелуями.

— Тебя что — то смущает? — Тимур обнимал безвольные плечи Веры. Когда он провёл губами по её шее, ему показалось, что Верино тело откликнулось на его ласки. И нащупав рукой её грудь, полную и мягкую, уже не смог себя контролировать. Остаток вечера прошёл словно в угаре.

Ночью Тимуру снилась река — широкая, словно море. Прямо за реку садилось огромное красное солнце, окрашивая воду в красный цвет. Наползающий сумрак нес с собой налёт грусти и одиночества.

В уже сгустившейся тьме Тимур едва различал стоящую на берегу изящную девушку. Вдруг она, будто слыша чей — то зов, пошла к воде. Она словно стремилась попасть на ещё оставшуюся тоненькую солнечную дорожку, плескавшуюся в реке. У самой воды она остановилась, раздумывая вернуться ей, или идти дальше.

Приглядевшись, Тимур узнал в девушке Веру. Почему — то ему вдруг стало страшно, словно в воздухе повисла какая — то опасность. Что — то должно было случиться! Что, Тимур не знал, но ясно чувствовал, что Веру ни в коем случае нельзя оставлять одну.

— Вера стой! Я боюсь за тебя! Остановись, пожалуйста! — Тимур побежал к Вере беззвучно крича, как это бывает во сне.

Вера его не слышала. Немного постояв, она сделала робкий шаг к воде и вдруг земля из — под её ног резко посыпалась вниз. Вера в ужасе вздрогнула и отступила назад.

Солнце село, а тёмная река стала узкой, словно дорожка в бассейне. Берега сделались высокими, крутыми, сплошь заросшими деревьями, кустарником и высокой травой.

На берегу стояла его Вера и с испугом смотрела в реку. У неё был такой жалкий вид, что Тимуру стало не по себе. А из воды то и дело выныривала другая Вера, с искажённым злобой, лицом. Она тянула руки к, стоящей на берегу, Вере, изо всех сил стараясь схватить её и утащить в воду.

Тимур был в полной растерянности. Он всё кричал и кричал, но подойти к Вере не мог. Ноги его не слушались!

Проснувшись в холодном поту, Тимур понял, что он всхлипывает. Ему показалось, что он краснеет. Он повернулся к Вере и внимательно посмотрел на неё. Словно почувствовав на себе взгляд, она кротко вздохнула.

Тимур проснулся с вопросом «что же всё — таки происходит»? Он был уверен, что кроме неприятного сна случилось что — то ещё.

Сегодня с утра Труханов получил разнос от начальства, которое тоже теребил кто — то сверху, за затянувшееся расследование. От него требовали результата, причём незамедлительно. А Евгению действительно нечего было доложить.

— Думаем, ищем, проверяем.

Он старался, что бы его голос звучал более уверенно, но все попытки Труханова воспроизвести картины минувший событий пока не выдерживали никакой критики.

— Если это убийство, то убийца очень хитёр. В спешке как бы не натворить глупостей и не наломать дров! — проговорил Евгений каждое слово.

Ему хотелось быть как можно убедительнее, чтобы на него не давили без особой необходимости.

— Каждый индивид по — своему хитёр, если рассматривать его в определённом ракурсе, — не услышали его и рассмотрели лишь, набросанный им, план дальнейшего расследования, напомнив, что думать необходимо быстрее, короче — надо соображать!

— Плохо держишь удар! — укорил себя Труханов за своё скверное состояние духа, возвращаясь в свой, пока ещё пустой, кабинет.