Леонид Млечин - Поздний ужин

Описание преступника показалось сотрудникам уголовного розыска знакомым. Под него подходил вор-рецидивист Альберт Широков, которого все называли просто Аликом. Правда, прежде он никого не убивал.

Алика арестовали. Краденых вещей в его берлоге не нашли — он успел их куда-то перепрятать. Опознать его было некому. Сам Алик уверял, что в ночь убийства не выходил из дома. И у него был свидетель — его сожительница, которая на следствии клялась и божилась, что всю ночь Алик провел рядом с ней, ни на минуту не отлучался.

Ей никто не поверил. Но доказать, что они с Аликом врут, не удалось. Его держали в следственном изоляторе год, потом все-таки выпустили. Об этой истории писали все газеты.

Милиционеры хотели поговорить с Аликом и попросили Николая отойти. Потом ему разрешили вернуться к лежавшему на земле преступнику и продолжить перевязку. Алик открыл глаза и укоризненно сказал:

— Я же просил тебя отвезти меня в город. Теперь все, менты загребут. Шьют мне убийство какой-то бабки, которую я и в глаза не видел. Только ничего им не обломится.

Николай, занятый своим делом, молчал.

— У меня есть алиби, — прошептал Алик. — Надежнее не бывает. В понедельник, когда ее убили, меня в поселке не было, понимаешь? И мое алиби у меня в сумке.

Он рассмеялся, но тут же скорчился от боли.

— Слушай, — опять зашептал он, — дай мне чего-нибудь обезболивающего, а? Сильно болит.

Николай внимательно посмотрел на него и достал из чемоданчика шприц. Через несколько секунд после укола Алик блаженно расслабился и разговорился:

— Уж если они не смогли меня посадить за то, что я действительно сделал, то пришить мне то, к чему не имею отношения, им и вовсе не удастся. Всю ту ночь я пил с приятелем. Он в розыске и, конечно, не придет в милицию, чтобы меня выручить. Да этого и не надо. Он где-то украл фотоаппарат, знаешь, который сразу выдает фотографии? Мы выпили и стали друг друга щелкать, пока кассета с пленкой не кончилась. Я сейчас вспомнил, что он снял меня на фоне телевизора, там на экране точное время показано. А от моей берлоги до поселка, где бабку замочили, четыре часа езды. Так что я никак не мог успеть туда и обратно. Придется им меня отпустить.

Алик засмеялся и зевнул. Обезболивающее средство действовало и как снотворное. Он закрыл глаза и через минуту захрапел.

Николай сложил свои инструменты в чемоданчик. Когда оба милиционера отвернулись, он открыл сумку Алика и взял конверт с фотографиями. Сунул его в чемоданчик и пошел к своей машине.

Милиционер крепко пожал ему руку.

— Может, вам благодарность на работу прислать? Давайте запишу ваше имя, — предложил он.

Николай отказался.

Отъехав на порядочное расстояние, он остановил машину. Вышел на обочину, достал фотографии, взятые у Алика, и одну за другой сжег их зажигалкой.

Только потом он понял, какую непоправимую ошибку совершил. Если Алик действительно не совершал этого преступления, значит, старушку убил кто-то другой. Алика посадят, но за чужое преступление. А настоящий убийца останется безнаказанным. Значит, чья-то жизнь по-прежнему под угрозой.

Зимой в дачном поселке мало кто живет. От станции далеко, дорогу не чистят, когда снег выпадет, до магазина не доберешься. И страшновато. Здесь всяких людей можно встретить. Вечером ходить по улицам опасно. Ни одно окно не светится. И тишина неприятная.

Но этой зимой появился у нас в поселке один дачник, снял дом, завел собаку, купил телевизор и живет.

Он давно на пенсии, но очень бодрый. Похоже, одинокий. Человек милый, спокойный, вежливый. Кто на дачу приезжает, обязательно к нему заходит: взять сухих дровишек на растопку или большую лопату снег разгрести. А то и просто чайку попить.

Приезжать-то мы приезжаем, а ночевать мало кто остается. Раньше все было иначе, жили в поселке круглый год. А теперь боимся — трех молодых жестоких парней, от которых всего можно ожидать.

Братья Ждановы — наваждение нашего поселка. Они живут в старом родительском доме у самого леса. Родители были вполне приличные люди, но рано умерли. А дети — просто исчадие ада.

Старший уже отсидел за кражу три года. Среднего хотели посадить за драку в ресторане, но свидетели отказались от своих показаний. Младший только что отслужил в армии. Все трое нигде не работают. Воруют — этим и живут. Днем спят до обеда, вечером шатаются возле станции, пьют, дерутся.

Они обчистили все дома в поселке. Доказать это никто не может, но сомнений ни у кого нет. Они берут все, что могут вынести, даже стулья и холодильники. Продают где-то по дешевке и пьют.

И мало кто из нас избежал неприятной встречи с ними. Кого избили, кого в речку столкнули.

Обращаться в милицию бесполезно. Однажды участковый к ним наведался. Один! Думал их напугать. Но не на таких напал. Не знаю, о чем они поговорили, но вылетел от них участковый, как пробка. Думаю, что он еще рад был, что дешево отделался. Могли избить до полусмерти — свидетелей-то нет. Дом их на отшибе. Его за километр обходят.

С тех пор участковый жалоб на Ждановых не принимает.

У старшего брата ружье есть, охотничья двустволка. Каждое воскресенье он стреляет по бутылкам. Двое других сидят на крыльце и наблюдают. Потом все втроем пьют.

В прошлое воскресенье днем, когда наш новый сосед по даче пошел на станцию за молоком, братья его навестили. Настал, значит, его черед.

Сорвали замок с калитки и пристрелили пса, который их облаял. Дверь в доме выбили. Забрали все, что смогли увезти на его двухколесной тележке — телевизор, самовар, посуду, одежду, продукты и все деньги.

Когда дачник вернулся со станции и увидел убитую собаку, ему стало плохо с сердцем. Ни телевизора, ни вещей жалко не было, а вот собаку он любил.

Телефона у него не было, вызвать неотложку он не мог. Кое-как отлежался.

Снег у нас не убирают, людей мало, следы на снегу хорошо видны. Рано утром дачник пошел по следу тележки и оказался у дома Ждановых. Он понял, что они дом обчистили, и поехал в милицию. Написал заявление, но участковый сказал, что сейчас у него много дел, поэтому прибудет в поселок позже. Но так и не появился.

Я заезжал в поселок. Услышал об этой истории. Зашел к дачнику. Он человек у нас новый, всего не знает. Я ему посоветовал уехать. Сейчас в Подмосковье снять дом не проблема. Братья могут ведь к нему наведаться и еще раз.

Раньше они дома грабили только в отсутствие хозяев. Теперь же совсем обнаглели, никого не боятся. Если дачник дома окажется, неизвестно, что из этого выйдет. В общем, лучше уехать. Но сосед отказался, сказал, что ему наши места нравятся, воздух хороший, тишина, лес. Все это так, конечно…

Новую собаку он заводить не стал, а вот телевизор купил. Да и как без телевизора вечером? С тоски умрешь. Самоваров в магазине не было. Чайник купил электрический, кофту теплую, соковарку и еще что-то из вещей и посуды. Нанял машину на станции и привез. Сам разгрузил. Таскал по одной коробке от дороги к дому.