Иван Жагель - Бокал вина

Все произошло так быстро, так неожиданно, что Тамара даже растерялась. Ее мечты об интересном знакомстве сгорали ярким пламенем прямо на глазах. Да что там сгорали — от них уже остался один пепел. Но внезапно она заметила на диванчике, именно с той стороны, где сидел голубоглазый, какой-то небольшой белый сверток. Очевидно, в спешке его просто забыли. Это был подарок судьбы!!

Схватив сверток, Тамара бросилась за незнакомцем, надеясь перехватить его у выхода из гостиницы или на автомобильной стоянке, как вдруг увидела, что за нее это сделали другие люди. Причем самым шокирующим образом.

Красавчик — уже весь какой-то взъерошенный, взведенный — стоял у громадного букета, украшавшего холл, и за руки его держали двое крепких мужчин, одетых в самые обычные потертые джинсы и выгоревшие майки. Они действовали очень решительно и в то же время старались не привлекать внимания окружающих, не устраивать скандал в дорогом отеле. Один из этих мужчин что-то негромко говорил голубоглазому, очевидно, убеждая не выкидывать никаких фортелей.

От неожиданности Тамара в буквальном смысле остолбенела, прижимая сверток к груди. Наверное, ее реакция была бы более спокойной, если бы она наткнулась на крокодилов, отдыхавших прямо на мраморном полу, или на семейство львов. Сердце ее отчаянно заколотилось, в голове зашумело.

Ей было видно, что к группе в центре холла уже спешат другие люди — такие же неприметные крепыши, как и те двое. Останавливались поблизости и просто любопытствующие. Вдруг загорелый красавец тоже посмотрел на Тамару. Он перевел взгляд на прижатый к груди сверток и тут же отвернулся. Ему явно не хотелось, чтобы кто-то проследил за движением его голубых глаз. Однако через мгновение он не выдержал и опять стрельнул зрачками в ее сторону.

Казалось, он пытался подать какой-то знак, послать какой-то сигнал. Не зная, что делать дальше, Тамара приподняла сверток, показывая, мол, эта вещь у нее и она может немедленно вернуть ее. Но теперь в голубых глазах отразилась такая мольба, смешанная с ненавистью, что не понять незнакомца было невозможно. Он категорически не желал, чтобы его пропажа обнаружилась, и очень боялся этого.

Да Тамаре и самой вовсе не улыбалось ввязываться в заваруху в холле гостиницы. А еще больше ей не хотелось объяснять, для чего она сюда заявилась. Очень забавной получилась бы эта история. Опустив голову, она прошла мимо все увеличивавшейся группы людей. Швейцар открыл перед ней тяжелую дверь, и она выскочила на улицу.

От гостиницы Тамара прямиком направилась в сторону Тверской улицы, где у Центрального телеграфа оставила свою маленькую, салатного цвета «шкоду». Шла она очень быстро — ей было уже не до прогулок, не до праздного времяпрепровождения, а тем более не до любовных интрижек. У стороннего наблюдателя могло даже сложиться впечатление, что она сама совершила нечто противозаконное и теперь пытается скрыться с места преступления, замести следы.

Как всегда в субботний вечер, в центре города было многолюдно. По Тверской двигался сплошной человеческий поток: пестрые, шумные компании молодых людей, влюбленные парочки, озабоченные пенсионеры с сумками на колесиках, группы иностранцев у громадных туристических автобусов, по обыкновению парковавшихся напротив «Националя», мальчишки на роликах и досках, попрошайничающие бомжи. У Тамары возникло ощущение, что все эти люди как-то по-особому смотрят на нее, а точнее, на сверток из белой бумаги, который она по-прежнему судорожно сжимала в руках. Ей казалось, что он привлекает пристальное внимание окружающих.

Было очевидно, что внутри свертка находится что-то очень нехорошее, криминальное. Не случайно загорелый красавчик так старался пригвоздить ее взглядом к полу. Возвратив незнакомцу, да еще при всех, кто находился в гостиничном холле, забытую или умышленно оставленную на диване вещь, она явно сделала бы ему очень плохо. Иначе голубые глаза не пылали бы и страхом, и ненавистью, и угрозой одновременно. Впрочем, и унеся это что-то, она вряд ли вызвала у него симпатию. Одним словом, при любом раскладе результат получался совершенно противоположный тому, которого она хотела добиться.

У Тамары появилось нестерпимое желание как можно быстрее избавиться от проклятого свертка, выбросить его в ближайшую урну. Но, как назло, по пути ей ничего не встретилось. А просто положить этот аккуратно упакованный предмет на тротуар или оставить в подворотне она побоялась: чего доброго, еще примут за террористку. Тема для Москвы была чрезвычайно актуальной, постоянно где-то что-то взрывалось, и центр столицы кишел работниками спецслужб.

Добравшись до машины, Тамара сразу же поехала домой. Сверток она бросила на сиденье рядом с собой и всю дорогу поглядывала на него, вновь и вновь мысленно возвращаясь к тому, что с ней недавно произошло, в деталях разбирая свое приключение.

Не было никаких сомнений, что задержавшие красавчика люди имеют прямое отношение к официальным органам. Иначе они не вели бы себя так вольготно в холле дорогого отеля. Не каждому позволят устраивать здесь облавы, выкручивать кому-то руки. Так распугаешь всех клиентов. Скорее всего, это были переодетые в цивильную одежду сотрудники милиции. А может быть, кто-то еще круче.

Но тогда, естественно, возникал вопрос: кем является голубоглазый красавец? Крупным мошенником? Отпетым уголовником? Шпионом? Предателем Родины, пожелавшим продать иностранной разведке чертежи самого современного истребителя вместе с документацией стиральной машины, освоенной на том же военном заводе? Здесь можно было делать какие угодно предположения!

Подъехав к своему дому на Зоологической улице — почти в центре и в то же время тихо, спокойно, так как основные магистрали проходили в стороне, — Тамара поставила машину в подземный гараж и на лифте поднялась к себе на восьмой этаж. У нее была небольшая квартирка с одной спальней и светлой гостиной, обставленной в английском стиле: мягкие диваны и кресла с кучей подушек, шторы в мелкий цветочек, фальшькамин, украшенный поверху милыми сердцу безделушками, и множество литографий певчих птиц в искусственно состаренных рамках. В общем, уютное гнездышко.

Не раздеваясь, она упала на диван и долго сидела в каком-то оцепенении. Брошенный на журнальный столик сверток вызывал у нее противоречивые чувства. С одной стороны, Тамаре, как и любой другой женщине на ее месте, ужасно хотелось посмотреть, что там, из-за чего разгорелся весь сыр-бор, какими делишками занимается мужчина ее мечты, а с другой — было страшно влезать в эту историю еще глубже, искать на свою голову новые приключения. Пережитых страхов ей вполне хватало. Однако в конце концов любопытство пересилило.