Андрей Федоров - Зомби

Звуки тут были, появились. Слышны часы в спальне.

— Хорошо. Сейчас я убью тебя, сучонок!

Капитан запер наружную дверь.

Отлетели, отпахнулись двери в ванную, в туалет. В спальню.

Капитан выстрелил.

Получилось оглушительно и разрушительно: ножка от тахты отскочила в потолок, разбив лампочку в люстре.

Отбросив ногой дверь, ворвался в гостиную.

Платья были сдвинуты. И сюда входил «жрец», оставив жирный кусок грязи на паркете.

Капитан сорвал гардину.

Балкон не смежный. Вокруг него бескрайнее пространство, холод и огни. В пропасти — сияющий, как новогодняя елка, дом.

Так тоже «жрец» предусмотрел?

Стало видно, что наглец пил чай на кухне: вторая грязная чашка появилась в раковине. Не подумал (не успел?) прибрать.

Роальд Васильевич снял куртку, в ванной плеснул себе в лицо холодной водой. Постоял.

Достал из шкафа лист «хозяйственной» бумаги, завернул в бумагу чашку, но тут же засомневался — свою или чужую.

Отрезал себе сыра.

До приезда Любки оставалось что-то, может, полчаса. Надо будет очень быстро и понятно объяснить ей…

Тут капитан впервые основательно попытался подвести итоги. Он подобрал события, попытался организовать, расставить их. С куском сыра во рту. Оглядывался. В прихожей чуть шевелился, выглядывая из-за угла, синеватый призрак — облако сигаретного дыма.

Сперва утро. Папка, первый покойник, затем покойница. Явно «жрецом» спровоцированное метание Роальда по городу. Где в этом хоть какой-то смысл?

Итак. Дело видит у него на столе один из четверых (надо добавить и Магницкого). Кто бы это ни был, чем опасен для него капитан? Носит в памяти нечто? В кармане? В столе? В сейфе? Так займитесь сейфом, господа! Да, несомненно, тот, кто уже шестой или седьмой час подряд морочит ему голову, знает, что он вынужден действовать один, в авангарде. И очень уверенно ведет его. Нет, конечно, у «жреца» расчета, что его ведомый верит, например, в оторвавшиеся души Ка, расчет у «жреца» на невозможность, неприемлемость. На то, что капитан не может выдать своих отношений с Любкой. И едва ли «жрец» рассчитывает, что капитана остановит страх перед семейным скандалом, разводом, это, с точки зрения «жреца», все чушь, мелочь… Это ты так думаешь, капитан! Но, по существу-то, не знаешь и не понимаешь ни черта! Знаешь, что тебя «ведут», что некий «жрец» совершенно в курсе не только твоих дел с Любкой, но и с Люськой. У него все на ладони: дочь, жена, любовница, служебные дела, хобби с Осирисом, твой характер. Даже только что провалившаяся попытка добраться к Каварской с другого конца ничего не изменила… Что ж? Ты, «жрец», предусмотрел и этот выстрел, искалечивший смирную, удобную тахту? Кошмарный бардак в квартире… приезд Любкин что-то прояснит? Сейчас она уже в Москве. Могла взять такси. Помочь ей нечем. Разве что караулить в подъезде. А тут надо прибраться, чтобы не ошеломило сразу.

Капитан прошел в прихожую, расправил коврик, повесил платья в шкаф. В спальне подставил отстреленную ножку под тахту, убрал кое-как осколки. Сходил все-таки в очередной обход, щелкая дверцами шкафов и антресолей. Накинул на карниз оборванную гардину.

Ряд фотоальбомов на полке.

Ведь совсем не исключено, что «жрец» сейчас сидит себе вот здесь, под бархатной обложкой. Например, тот благообразный гребец в шортах, как-то, с год назад, почему-то привлекший внимание.

Уже минут пятнадцать тихо. Никто ничего. Можно погасить всюду свет и выждать в темноте. Пожалуй. Но сначала…

Капитан листал альбомы. Вот про этого мужика рассказывала что-то Любка. Начнем отсюда. Кто это? «Как были сняты, сидя на корточках, радушно бабушки лезут из карточек»?

Это бабушка, это девушка. Это дедушка…

А вот… молодая Каварская сидит на бревнышке, прикрывая толстое лицо смятым журналом от тогдашнего яркого солнца. От этого левый глаз в тени, а правый горит как у ведьмы…

Капитан понесся на кухню.

Каварская!

Под яркой, близкой лампой. Вот она! Сидит в альбоме!

Какой это год? Любка ленилась датировать. Кое-где: «Хулиганки десятого класса», «Муром, Ока, Банда-79», «Веселые ребята»-84 г.» (группа групповых парней и полоумных девиц под вывеской «Шашлычная»).

Но — последовательно. Наглая «Люба-89» впереди слегка развязной «Любки-84» не забегает. Выходило тогда, что Каварская влезла в Любкину жизнь где-то году в семьдесят восьмом. Устроилась по соседству с Любкой-выпускницей… Но никогда Любка ничего не говорила о женщине с журналом. Или Роальд вообще не видел этого альбома?

Давненько знакомы они, «жрец»! Выходит, больше десяти лет. Значит, Роальд, теперь проще? Все проще? Сколько раз пришлось помочь Любке? Раза три. Это касалось все той же «подсобки». Одной и той же подсобки, где работает Любкина лучшая подруга и откуда являются «дефициты» высшего класса, те, что Роальд и сам употреблял и чем дочь с женой угощал. Таким образом, расчет «жреца» пока верен: Роальд будет действовать один, не привлекая никого, кто в РУВД или где бы то ни было может выйти на Любку, более того… Любка Роальду опасна. И как бы ты, «жрец», в таком случае поступил? Да, ясно, ясно, «жрец»! Значит, расчет у тебя на то, что от Любки капитан попробует избавиться? А поводов достаточно ли? Что будет? Чем рискует капитан? А немногим: разводом, во-первых, изгнанием из органов, во-вторых. Преступления с целью наживы нет. Есть сокрытие факта. Факта причем сомнительного. В наше время за такое не сажают, «жрец». Твоя версия моего поведения строится на стандартных, но, с твоей точки зрения, совершенно неуязвимых построениях: растущий, молодой капитан скорее совершит еще одно преступление, чем лишит себя карьеры и жены с ее влиятельными родственниками?

Капитан Роальд вдвинул альбом в щель меж другими. Вернулся на кухню — тут привычней думалось.

Нет, не в этом все-таки дело. Это просто одна из версий. Какое к этому имеет отношение Каварская, еще как-то можно понять, даже это почти уже понятно… Звонок!

Звонок! Ясный телефонный звонок. Что ж, «жрец», конечно, знает, где капитан сейчас. И каждый разговор с ним сейчас, выходит, нужен.

Капитан прошел в прихожую и снял трубку:

— Слушаю вас.

— Очень хорошо, — согласился хорошо знакомый женский голос, — я бы хотела, чтобы ты сейчас приехал домой. Так складывается, что хорошо бы все решить сегодня. Ты понял?

— Понял, — сказал капитан, — сейчас еду.

Это была его супруга Люся.

Капитан вернулся на кухню и шлепнулся на табурет.

Ему стало казаться, что «жрец» дает ему ровно столько времени, чтобы успеть разве что вынырнуть и перевести дыхание. Сыром вот закусить.

Тон у Люси был холоден и грозен. Она знала номер, который знать никак не могла, она знала, что застанет по нему Роальда. Знала все? Более того, капитан понимал, что не поехать сейчас домой он не может. Через час он бы вообще не нашел дома ни жены, ни дочери. Она увезет дочь к своим родителям. Хотя, если все знает, то все равно увезет. Но дает капитану последний шанс?.. «Жрец» это высчитал! Да, Роальд сейчас, послушно кивая, нацепит куртку и поедет домой. Как побитая собака!