Картер Браун - ПСС. т. 8. Девушка из космоса

— Сегодня утром со штемпелем Сан-Лопара.

— Значит, придется проехаться туда и осмотреться.

— Гектора очень заботит предстоящее посвящение в рыцари, — сказала она, — но гораздо больше его заботят собственные дети. Больше всего его задевает то, что до нашей свадьбы я была лучшей подругой Аманды, и он никак не может понять, почему она ополчилась на собственного отца.

— А что она за человек?

— Она дикая. Легко поддается чужому влиянию, особенно влиянию своего брата. — В сонных карих глазах Бренды внезапно появился блеск. — Кёрк — это нечто совершенно другое! Он злобный! Жестокий! Я-то знаю! — Тон ее голоса стал намеренно безразличным. — У меня с ним была связь до встречи с Гектором.

— Вы считаете, Кёрк в этом как-то замешан? — с сомнением спросил я. — Никогда бы не подумал, что он боится камеры. На этих фотографиях Аманда единственная звезда.

— Они всегда вместе в чем-то замешаны, — объяснила Бренда. — Не поймите меня превратно, если я скажу, что в основе их отношений лежит что-то противоестественное. Секс не имеет к этому никакого отношения. Это глубже и гораздо опаснее.

— Эти фотографии вас беспокоят?

Она кивнула.

— Эта шутка не в их духе, потому что ни один из них не обладает чувством юмора подобного рода. Я подозреваю, что кто-то другой послал эти снимки Гектору. Возможно, как предупреждение или еще хуже.

— Хуже? — повторил я.

— Прелюдия к шантажу! — Бренда облизала языком верхнюю губу. — У Аманды есть хорошая подруга. Ее зовут Мери Пилгрим. Если она сейчас не вместе с Амандой, то знает, где Аманду можно найти.

— Так где же мне разыскать Мери Пилгрим?

— У нее квартира на бульваре Уилшир, и ее номер телефона есть в справочнике.

— Я свяжусь с ней.

— Аманду всегда привлекало все таинственное, сверхъестественное, особенно если это имело отношение к колдовству, — продолжила Бренда. — Кёрку не составляло труда завести ее чем-нибудь этаким. Если честно, мистер Холман, то один вид этих фотографий Аманды с ножом в руках пугает меня до смерти!

— Что случилось с вашим великолепным английским акцентом? — громко поинтересовался я.

— Он всегда пропадает, когда я волнуюсь, — объяснила она. — Акцент у меня, конечно, искусственный, но с тех пор, как я вышла замуж за Гектора, это вошло у меня в привычку.

— Надеюсь, вы не думаете всерьез, что Аманда Малвени, какой бы дикой и неуправляемой она ни была, впутается в какой-то психованный ритуал, включающий человеческое жертвоприношение? — задал я наводящий вопрос.

— Сама она, может, и не станет, — медленно произнесла Бренда. — Но если ее подстрекает Кёрк? Да, я думаю, это возможно.

— По-вашему, Кёрк Малвени все время выступает в роли негодяя, — улыбнулся я. — Может, вы просто предубеждены против него? У вас была связь с сыном, а закончили вы свадьбой с отцом.

— В ту ночь, когда мы оба поняли, что все кончено, Кёрк сказал, что хочет оставить мне кое-что на память, — сказала Бренда. — Кое-что, что не позволит мне забыть его никогда.

— Например, норковая шубка? — предположил я.

Она повернулась ко мне спиной, расстегнула лифчик и снова повернулась ко мне. В ложбинке между ее маленьких крепких грудей виднелся шрам в виде буквы «К».

— Он связал мне руки за спиной, — тихо произнесла она. — Коленом уперся мне в горло, чтобы я не могла кричать. Самое ужасное было то, что он нисколько не торопился, как будто ему доставляло удовольствие резать меня ножом.

— И вы ничего не предприняли после этого?

— У меня не было выбора. Я уходила от него к Гектору, и в то время я продолжала считать Аманду своей хорошей подругой. Если бы я рассказала его отцу и сестре, что Кёрк со мной проделал, это бы разрушило мои отношения с ними обоими.

— Понимаю, — медленно произнес я.

— Думаю, что нет, мистер Холман. — Она не спеша застегнула купальник. — Вы считаете, что единственной причиной, по которой я вышла замуж за Гектора, было то, что он богат и знаменит. Но я вышла за него замуж потому, что любила его. И все еще продолжаю любить.

— Почему-то я вам верю, — сказал я.

— Тогда, если вы мне верите, выясните, что затевают Аманда вместе с Кёрком, — настойчиво произнесла она, — и остановите их, прежде чем они окончательно погубят Гектора!

У девушки, открывшей мне дверь в квартиру, были волосы цвета хереса и большой чувственный рот. На ней были джинсы в обтяжку, призывно облегающие бедра и подчеркивающие контуры лобка, и полупрозрачная маечка, позволяющая детально рассмотреть розовые очертания ее грудей с темными сосками. Вот, промелькнула у меня мысль, девушка, которая не испытывает никаких угрызений совести по поводу демонстрации всего того, чем ее щедро наградила природа. Ее чувственный рот расплылся в приглашающей улыбке, отразившейся в голубых глазах.

— Меня зовут Мери Пилгрим, — произнесла она хриплым голосом, — а вы, как я догадываюсь, должно быть, Рик Холман?

— Верно, — согласился я.

— Входите. — Она распахнула дверь. — Мы вас ждали.

— Что-то вроде ясновидения? — спросил я.

— Час назад мне позвонила Бренда Малвени. Она никогда не умела держать язык за зубами.

Я проследовал за ней в гостиную, и какой-то парень, с комфортом разлегшийся на кушетке, приветственно щелкнул пальцами правой руки. Его густые черные волосы доходили ему почти до плеч, а роскошные усы имели вызывающе холеный вид, как если бы он каждый вечер по сто раз расчесывал их перед сном. На нем была вязаная рубашка и элегантно расклешенные книзу брюки.

— Это Кёрк Малвени, — представила блондинка. — Кёрк, это Рик Холман.

— Вот это настоящее приключение. Да, конечно! — Малвени ослепительно улыбнулся. — Я хочу сказать, для такого маленького человека, как я, встретить большую шишку, приводящую в движение Голливуд, и все такое… А скажите, мистер Холман, как вы зарабатываете на жизнь сейчас, когда Голливуда больше нет?

— Я вытаскиваю кроликов из старой шляпы, — ответил я. — А как поживает маленький человек, претендующий на роль гения экрана, который ничего путного до сих пор в жизни не сделал?

— Послушай, старина! — Странным образом он стал подражать английскому акценту своего отца. — По-моему, ты слишком далеко заходишь.

— Он неправильно расставляет акценты. — Я посмотрел на Мери. — Он играет на пианино?

Она спокойно пожала плечами.

— Понятия не имею. На моих глазах он только и делал, что валялся на этой кушетке и поглощал мое спиртное.

Малвени сцепил руки за головой и с еще большим комфортом разлегся на кушетке.

— А как нынче поживает малютка Бренда? Все такое же маленькое бесполое существо, каким она всегда была?

— Она беспокоится о вашем отце, потому что считает, что он беспокоится о вас и вашей сестре, — сказал я.