Лесли Чартерс - Вендетта для Святого. Тихо как тень. Этрусская сеть

Бревер пораженно взглянул на Беландро.

— Жаль, что мы стоим по разные стороны баррикады. Эта идея с квартирой на тринадцатом этаже, честно признаюсь, мне в голову не пришла. Но это поправимо. Хотя ведь пыль, осевшая на пороге, подтверждает, что двери давно не открывали.

— Не хочу опережать события, — заметил Беландро, — но совсем нетрудно искусственно создать такое впечатление. Хватит мешочка влажной пыли, которая хорошо ложится… — Он скривил рот. — Весьма доступный материал.

Встав, Бревер задумчиво взглянул на Беландро.

— Вот в чем преимущество человека, который видит событие с точки зрения преступника. — Взмахом руки он отмел протесты Беландро. — Я не имею в виду лично вас. Полицейским стоило бы глубже вникать не только в психологию преступника, но и в его образ действий и мыслей, непрестанно задавать себе вопрос, что бы он сам сделал на месте преступника, чтобы провести полицию. И о преступлении судить не только по тому, что видит, но и попытаться понять, что ему старается внушить преступник, чтобы с самого начала направить следствие по ложному пути… — Он решительно шагнул к дверям. — Джек Беландро, вы свободны. На вас распространяются слова одного великого адвоката, которого спросили, считает ли он своего клиента честным человеком. «Мой клиент — весьма уважаемый человек, — ответил он. — Ему невозможно ничего доказать…»

Беландро поднялся. В голосе его звучала сдержанная злость:

— Обижаете, инспектор. И это за то, что я изо всех сил старался вам помочь!

Через соседнюю комнату он прошел, не сказав ни слова, и удалился. Звук его тяжелых, чуть шаркающих шагов по каменным плитам затих в стороне выхода.

— Папки я отдал обратно в архив, — сказал Гэйтски. — Слоун отдыхает. Сэрдж и Лоуэтт уже ушли. Я пойду позднее, потому что к полуночи понадоблюсь вам в «Шанхае». И кроме того, хоть немного посплю. Лоуэтт и Сэрдж направляются на Вестэнд-авеню.

— Как только дадут о себе знать, пусть Лоуэтт договорится с управляющим о вскрытии квартиры на тринадцатом этаже. Миссис Шеннон в отъезде, скорее всего, ничего там нет, но Беландро зародил во мне сомнение. Лоуэтт должен выяснить, открывались ли входные двери за последнее время, в последние несколько дней.

Гэйтски записал.

— Не знаю, когда позвонят. Договорились, что свяжутся, если выяснят что-то конкретное. Я могу позвонить управляющему, чтобы оставил ключи привратнику. Чтобы там в «Саванне» не закрыли раньше, чем мы получим ключ.

— Хорошая идея! — согласился Бревер. — Если меня будут спрашивать, то я в Австралии. Но если вдруг что стрясется, найдете меня в кабинете на диване. Предстоит тяжелая ночь, хоть немного надо отдохнуть. Пять часов сна за двое суток для меня маловато — у меня нет в запасе ваших двухсот фунтов.

— Двухсот двадцати! — Гэйтски выпятил грудь.

— Ну, чуть пониже кое-что есть! — показал Бревер на его заметное брюшко и быстро закрыл за собой дверь.

Освеженный душем и простым, но обильным ужином, в одиннадцать вечера Бревер вернулся в кабинет.

Слоун доложил обстановку.

Гэйтски спит с девяти часов, потом поедет прямо в бар «Шанхай». Все попытки отыскать следы Альбертино Мосилли остаются безрезультатными.

У Лоуэтта были проблемы с управляющим, который долго раздумывал, прежде чем вскрыть квартиру на тринадцатом этаже, поскольку у Лоуэтта не было ордера на обыск. И потом он ни на миг не оставлял Лоуэтта одного. Тщательная проверка дверей с обеих сторон — и с парадного, и с черного хода — однозначно показала, что последнее время ими не пользовались. Сэрдж выходил на связь четырежды. Наблюдал за квартирой Гарвика. Вначале того не было дома, окна, закрытые шторами, оставались темны. Ни привратник, дежуривший днем, ни его сменщик его не слышали и не видели. Но в половине одиннадцатого вечера Гарвик вернулся в «Саванну». Лоуэтт переключился на слежку за квартирой Эвелин Паркер сразу после осмотра дверей на тринадцатом этаже. Хозяйка была дома. Привратник знал от механика из гаража, что ее горничная ушла раньше обычного. Чуть позже пришел незнакомый мужчина, по внутреннему телефону поговорил с Эвелин, которая велела привратнику пропустить его наверх. Поскольку, однако, потом входило и выходило из дому множество людей, привратник не мог точно вспомнить, был ли среди них посетитель Эвелин.

Пока Слоун зачитывал свои записи, зазвонил телефон. Бревер снял трубку. Докладывал Сэрдж. Внимательно выслушав его, старший инспектор приказал:

— Лоуэтт пусть остается на месте. Если Паркер выйдет из дома, следуйте за ней. И не спускайте глаз с квартиры Гарвика. Если уйдет — за ним тоже. Докладывать будете сюда, здесь дежурит Слоун. — Он положил трубку. — Гарвик все еще у себя. У Паркер громко играет радио.

Опять зазвонил телефон. Бревер поднес трубку к уху. Ничего.

— Алло? Кто это? — Нет ответа. — Алло?!

Голос, настолько громкий, что его слышал и Слоун в трех метрах, спросил:

— Старший инспектор Бревер?

— Да! — нетерпеливо ответил инспектор. — Что вам угодно?

— В баре «Шанхай» работает барменом Альбертина Мосилли… — проревел голос.

— Алло! — крикнул в трубку Бревер. — Алло! Вы меня слышите? Алло!

Но связь уже прервалась. Неизвестный повесил трубку.

— Это отличный способ изменить голос, — заметил Слоун. — Повысил тон — и все…

Бревер, глядя прямо перед собой, на минуту прикрыл глаза.

— А я ведь знаю этот голос, но не могу вспомнить, чей он. Как-то я…

Он замолчал, положил трубку и закурил.

— Мосилли мы пока искали только по нашим картотекам, — оправдывался Слоун. — Если он где-то живет или работает, найдем его завтра. Но сегодня искать было уже поздно, в учреждениях не такие дураки, как мы. Там кончают в пять, черт…

— Принесите мне фотографию Мосилли из дела Лавинио, если оно еще у нас. Хотел бы я на него поглядеть. Глупо было бы устроить переполох в «Шанхае». Сразу ничего не добьешься. А ловлей мелочи можно замутить воду.

— А ведь могли позвонить и за тем, чтобы сбить нас с толку, — намекнул Слоун.

— Это вряд ли, — возразил Бревер. — Я чувствую, это звонок по делу. — И тут он взглянул на Слоуна с совершенно иным выражением лица. — Вызовите машину! Немедленно! Я еду в «Саванну» взглянуть на Гарвика. За час управлюсь, в «Шанхае» все равно до полуночи нечего делать. Если позвонит Сэрдж, скажите, я еду туда.

В ушах Бревера звучали слова Беландро. Что говорил этот гангстер? Умный преступник нес бы труп вверх по лестнице, а не вниз. Намек явно был на Гарвика, жившего на десятом этаже. Теперь Бревер понял это еще яснее. Заодно Бревер понял, кто дал ему по телефону наводку на Мосилли. Громкий, умышленно измененный голос принадлежал Беландро. Тот же голос, которым он взывал о помощи, когда Бревер вломился в его квартиру.