Сергей Самаров - Месть в тротиловом эквиваленте

— Там же, в деревне, где его задержали. У участкового.

— Хорошо. Ты отработал на «отлично». Но не забывай, что раскрытие убийства Нифонтовой никак не снимает с тебя главной задачи — найти того негодяя, который устраивал взрывы.

— Я помню, товарищ полковник. И работаю.

Я убрал смартфон, ненадолго задумался, потом посмотрел на старшего лейтенанта. Сейчас его нос притих и замер так, словно ожидал чего-то сугубо важного.

— А как вы определяете, был поджог или нет? — спросил я.

— Мы ищем следы углеводородов. Они всегда используются при поджоге. Бензин, керосин, спирт, качественный самогон или что-то подобное. Но найти таковые бывает крайне трудно. Сделать это удается довольно редко. Как правило, мы начинаем искать остатки канистры. Для большого поджога, чтобы человек не успел из пламени выбраться, литровой банки бензина не хватит. Там целая канистра необходима. Бензин требуется разлить по большой площади. Чаще всего поджигатели считают, что огонь все уничтожит. Но все же иногда мы находим следы. Если канистра была, скажем, металлическая. Поджигатель почти никогда не уносит ее далеко. Если он сделает это до начала пожара, то жертва может проснуться от запаха бензина. А когда подожжет, тогда уже не до того становится, чтобы канистру прятать.

Самому бы спастись. Поэтому канистра обычно бросается на месте. Преступники предпочитают пользоваться пластиковыми канистрами. Они, в отличие от металлических, почти полностью сгорают в пламени. Здесь многое зависит от везения поджигателя. В последнее время они заметно поумнели. За прошлый год было три аналогичных поджога. В пластиковую канистру вставляются петарды или ракеты для салюта. Они обычно имеют шнуры. Те поджигаются. Преступник успевает скрыться до начала большого пожара.

— Сейчас на пожарище кто-то работает?

Старший лейтенант повертел носом и ответил:

— Конечно. Целая бригада поисковиков разбирает пепелище. Остатки основной проводки мы проверили. Она горела в последнюю очередь. Когда дом уже полыхал внутри. У нас есть методология определения направления распространения пламени. В данном случае огонь шел из середины к стенам. А началось все, похоже, на втором этаже. Вообще-то, это характерно для поджога, когда огонь идет от середины к стенам. Но одного такого факта для обвинения мало. Проводка шла и по потолку и могла там замкнуть, что привело бы к возгоранию деревянного перекрытия. Тогда наблюдалась бы точно такая же картина распространения пламени. Это любой адвокат докажет расчетами. Но главное сейчас для поисковиков — найти предметы, которые горели не сами по себе, а при помощи углеводородов. Есть материалы, которые не дают огня, а только плавятся. Но в углеводородах они тоже горят. Вот на это сейчас и направлен поиск.

— Пока ничего не нашли?

— Если бы нашли, позвонили бы мне.

— А могут не найти?

— Пятьдесят на пятьдесят. Как и кому повезет. Нам или поджигателям.

— А собаки могут помочь?

— Могут. Только где их взять? Псов еще и тренировать надо. Специалист нужен. У нас есть кинологическая служба. Но те собаки людей под завалами зданий ищут. В наркологическом контроле держат своих животных. Их задача вполне понятна. Полицейские собаки преступников ловят…

— А у страховых компаний есть свои собаки. Они поджигателей ищут, — сообщил я.

— Что-то такое я краем уха слышал, — лихо крутанув носом, как рукой махнув, проговорил старший лейтенант. — Но ни разу на практике с подобным не встречался.

— Если я договорюсь с кинологом, машину, чтобы его с собаками привезти, найдете?

— У меня личный микроавтобус. Доставлю.

Я чувствовал себя героем дня, чего не было со мной даже после уничтожения банд в горах, опять вытащил смартфон и набрал номер Николаева.

— Сергей Иванович, это снова я.

— Что, никак раздумал навещать старого товарища? Скажи еще, что женщину нашел. Я поверю. В Москве многие так устроиться пытаются. Особенно гости из южных республик.

— Я по другой причине. Помощь твоя требуется. Мне командующий рассказал, чем ты занимаешься. Вот нам сейчас и нужны твои собаки. Необходимо срочно обследовать пожарище на предмет углеводородов.

— Да, это мой профиль. — Николаев подумал несколько секунд и продолжил: — Вообще-то, я сейчас на работе. Если с начальством кто-то договорится, то я могу помочь и другой фирме. Кто это? Наши конкуренты?

— МВД и МЧС.

— Это не конкуренты, скорее даже союзники. Думаю, начальство согласится. Запоминай номера. Прикажут, поеду без уговоров. Да и собаки не откажутся. — Он продиктовал номера и имена-отчества людей, которым следовало звонить.

— Хорошо, Сергей Иванович, буду ждать. Если удастся договориться, то мы пришлем машину. — Я убрал смартфон и продиктовал все старшему лейтенанту.

— Что мне сказать? — спросил он. — Кто порекомендовал?

— Никто. Следует просто обратиться к ним с просьбой от лица службы.

— Понял.

Старший лейтенант вытащил телефон и набрал номер. Разговаривал он тягуче, зачем-то объяснял всю ситуацию. Мне такое не слишком нравилось. Сотрудник МЧС непростительно долго не мог развязать свой язык и сказать что-то внятное без характерного мычания. Но его собеседник, видимо, уважал структуру, которую он представлял, и согласился удовлетворить просьбу. Старлей записал адрес и пообещал скоро подъехать.

Мы с капитаном успели пообедать в управленческой столовой. Потом беседовали с двумя офицерами из девятого управления ФСБ, которые приехали за материалами на полковника Све-кольникова.

К моему удивлению, девятое управление не удовлетворилось пересылкой им материалов по электронной почте и даже пожелало изъять улики из базы данных УВД. Мы с капитаном и экспертом дружно воспротивились этому и сумели настоять на своем. Решающую роль тут сыграла моя угроза немедленно позвонить в генеральную прокуратуру.

Потом мы в молчании ждали дальнейшего развития событий. Каждый в строгом соответствии с уровнем своей фантазии. Моя потребовала от меня определенных действий.

Я попросил эксперта скопировать материалы мне на смартфон, после чего переслал их через программу-мессенджер полковнику Мочилову. Командующий должен сам решить, что с этими материалами делать.

Только тогда, когда я завершил все необходимые дела, носатый старший лейтенант МЧС сообразил, что помешать нам работать уже не сможет. Он позвонил капитану на стационарный телефон и сообщил, что находится на пожарище вместе с собаками и кинологом. Они уже приступили к работе.

Он даже не постеснялся позвать нас посмотреть на это, хотя поисковые действия собак, на мой взгляд, должны слегка отличаться от циркового номера. Мне довелось многократно наблюдать, как работают собаки-минеры, а тот поиск от этого, как я предвидел, отличаться должен был мало.