Роман Белоусов - Ошибка сыщика Дюпена. Том 1

Тогда-то, можно сказать, и состоялась личная первая встреча автора и его будущей героини. Впрочем, не исключено, что Дефо и до этого приходилось встречаться с воровкой Молль. Возможно, он следил за ее судьбой, и она была своего рода его корреспондентом, посвящавшим в воровские тайны.

Ровно через год, 17 июня 1821 года, на страницах «Дейли джорнэл» вновь всплыло имя воровки Молль. Но теперь сообщалась и ее фамилия. «В пятницу Молль Кинг, — говорилось в заметке, — одна из знаменитейших воровок-карманщиц города, также известная как помощница при краже часов у дам, которые она снимает с пояса, водворена в свою старую резиденцию в Ньюгейт».

Итак, известная на весь Лондон воровка по прозвищу Молль Кинг. Не здесь ли, в самом деле, следует искать разгадку секрета прототипа Молль Флендерс?

Во всяком случае, так полагает современный английский историк Джеральд Хаусон. Он считает, что вопрос «кто была Молль Флендерс?» превращается в вопрос «кто была Молль Кинг?». Но возможно ли в таком случае проследить судьбу Молль Кинг по сообщениям газет и документам тех лет? Этой целью и задался в наши дни Дж. Хаусон. Его улов оказался не таким уж незначительным, как можно было поначалу предположить — слишком запорошены временем следы прототипа героини Дефо.

Вслед за Уильямом Ли Дж. Хаусон погрузился в чтение старых газет и журналов. Причем, если первый просматривал только те издания, где печатался Дефо, то Дж. Хаусон расширил круг поисков. В его поле зрения попали и другие издания. Очень скоро он наткнулся в них на то, что искал. В номере «Дейли джорнэл» от 20 сентября 1722 года было помещено следующее сообщение: «Молль Кинг, известная преступница, прославившаяся тем, что крадет золотые часы у дам в церквах, за что ее несколько раз судили, недавно вернулась из ссылки, была опять схвачена и посажена в тюрьму Ньюгейт». Два дня спустя аналогичная хроника появилась в «Уикли джорнэл сатедей пост». Хотя оба сообщения были опубликованы восемь месяцев спустя после выхода в свет романа Дефо, Дж. Хаусон считает, как, впрочем, полагал и Уильям Ли, что оба сообщения, вслед за первым от 17 июня 1721 года, подтверждают, что именно здесь следует искать ключ к разгадке.

И, действительно, не может не броситься в глаза сходство этих хроникальных заметок с тем местом из романа, где говорится о ловкости лондонской воровки, которая «была мастерица в трех видах работы: краже товара из лавок, краже бумажников и вытаскивании золотых часов у дам из-за пояса; это последнее она проделывала с такой легкостью, что с ней не могла сравниться ни одна воровка».

Вновь имя Молль Кинг промелькнуло на страницах «Бритиш джорнэл» в марте 1723 года. В уголовной хронике сообщалось для тех, кто «знает обвиняемую Молль Кинг, известную воровку, специализировавшуюся на золотых часах, снимая их у дам в церквах, — которая за возвращение из ссылки имела предупреждение в последнюю судебную сессию, избежала суда на прошлых сессиях; она будет привлечена к суду в следующую сессию». Прочитав эти строчки, Дж. Хаусон вспомнил то место из памфлета Дефо о Джонатане Уайлде, где приводится имевший место разговор между Уайлдом и какой-то дамой, у которой в церкви Св. Анны, в Сохо, украли часы. Воровка, сообщал Дефо, «ловкая негодница, была М-лль К-нг, которая в то время, по-видимому, работала на Уайлда. При аресте, писал Дефо, она назвалась племянницей знаменитой Молль Флендерс. Соответствовало это истине или Дефо продолжал и дальше мистифицировать читателя, убеждая его в том, что его героиня лицо подлинное, — неизвестно. Но то, что Молль Кинг работала на Джонатана Уайлда, действительно соответствовало истине и подтверждается двумя подлинными документами, имевшими самое непосредственное отношение к «главному вороловителю». После ареста он подал прошение об освобождении на том основании, что, мол, выдал правосудию, начиная с 1720 года, немалое число лиц, перечень которых прилагал. Молль Кинг числилась среди тех, кто вернулся из ссылки и снова с его помощью был отправлен обратно. Фигурировала она и в его известном списке жертв, который он разослал присяжным перед судом, надеясь снискать их расположение. Об этом писал журнал «Ориджнел уикли джорнэл» в мае 1725 года.

Однако ясно, что имя Молль Кинг — это, так сказать, псевдоним. Каково же было ее подлинное имя?

Ответ, как надеялся Дж. Хаусон, можно было отыскать в протоколах судебных сессий в Олд-Бейли.

Труд этот оказался не из легких. Во-первых, потому, что Дж. Хаусон был новичком в такого рода розыске. А во-вторых, из-за того, что протоколы судебных сессий сами по себе невероятно сложные документы: написаны они наспех на пергаменте, каракулями, с множеством сокращений, к тому же на испорченном латинском языке, покрыты грязью и делятся на бесконечное число сбивающих с толку категорий.

Главная часть называется «Свитками», так как судебные документы завертывали в огромные кожи в виде свитка.

В Справочнике тюрьмы Ньюгейт зарегистрированы «Свитки отправляемых из тюрьмы на суд». Записи эти делались за день-два перед каждой сессией суда, имелся также список вновь прибывших, оставшихся после прошлой сессии, и дополнительный список заключенных, ожидавших наказания или суда до следующей сессии. На беду Дж. Хаусона, списки заключенных тюрьмы Ньюгейт оказались неполными. Короче говоря, здесь его ждало разочарование. После долгих поисков так и не удалось найти никаких указаний на то, что некая Молль Кинг сидела в тюрьме Ньюгейт или в какой-либо другой между 1721 и 1723 годами.

Оставался еще один путь: погрузиться в архивы, где хранятся «Свитки», куда заносились преступления, совершенные в различных районах Лондона. Архивы эти, позволяющие проследить судьбы различных преступников· и познакомиться с преступным миром той эпохи, находятся в Лондонской ратуше и в Миддлсекском государственном архиве. Путешествуя между этими двумя хранилищами, Дж. Хаусон составил несколько списков женщин, которые были арестованы, судимы и отправлены в ссылку в 1721–1723 годах.

Затем из нескольких сотен имен он выбрал три или четыре, чьи похождения наиболее походили на перипетии Молль Кинг.

Перед исследователем забрезжил слабый луч надежды проследить за историей воровки, называвшей себя Молль Кинг.

Очень скоро он натолкнулся на примечательный факт. В октябре 1718 года некая Мэри Годсон украла золотые часы у леди в церкви Св. Анны, в Сохо, и была приговорена к ссылке на семь лет. В судебных протоколах проходила под именем Мэри Голстоун. Возможно, что она ждала ребенка, так как до февраля 1720 года все еще не была отправлена за океан. Только весной на судне «Александер» она прибыла в Аннаполис. В «Свидетельстве о высадке» записана как Мэри Кинг. А спустя всего лишь несколько месяцев, в сентябре, снова объявилась в Лондоне. Здесь вместе с братом Ричардом Бердом принялась за старое. В июле 1721 года попалась при ограблении дома на Литтлрассел-стрит, где похитила «различных вещей на сумму в 50 фунтов», говорилось в обвинительном заключении. Именно тогда-то и появилась заметка в «Дейли джорнэл» о Молль Кинг, как она назвалась при аресте. На другой день ее отправили в тюрьму Ньюгейт. Выяс-нилось также и еще одно любопытное обстоятельство. В ее аресте участвовал некий Джон Пэрри, который работал на Дж. Уайлда. А это значит, что «главный воро-ловитель» содействовал ее провалу. В чем, впрочем, он и сам признался на суде.