Николай Свечин - Касьянов год

— Нет. Вот, спешу к вашему Изе, забрать бумаги, что вы приготовили.

— Какие бумаги? Я все вам отдал.

— А от цементного товарищества. Изя телефонировал мне сейчас в гостиницу и сказал, что вы поручили передать их мне. Почему-то возле боен…

Прозумент отступил на шаг и сказал срывающимся голосом:

— Я ничего Изе не поручал. И вообще, молод он еще общаться с чиновниками Департамента полиции. Если было бы нужно, я сам бы вам телефонировал.

Лыков вдруг почувствовал, как у него тяжелеют ноги. Вот отчего Загородный проулок…

Подрядчик стал белее мела:

— Мой мальчик! Что с ним сделали?

— Успокойтесь, это был не он.

— Как не он? Вы сказали — Изя!

— Я с вашим сыном и двумя фразами не обменялся, — пояснил сыщик. — И конечно, когда услышал в телефон молодой голос, сразу поверил. А это была ловушка. Кто-то выдал себя за него.

Прозумент постоял несколько секунд, а потом закричал диким голосом:

— Фурман! Фурман!

— Садитесь на моего, — предложил питерец.

— А вы?

— Так до гостиницы рукой подать. Я возвращаюсь.

— Благодарю!

Лев Моисеевич уселся в экипаж и велел мчать его на Подол как можно быстрее. А Лыков отправился назад в номера. На душе у него было муторно.

Значит, Спиридон не поверил. Удавил Арешникова и решил избавиться заодно и от сыщика. Ловко он придумал с бумагами цементного завода. Очевидно, что за питерцем следят. И сейчас к надзирателю летит гонец с сообщением, что ловушка не сработала. Надо срочно убираться.

Алексей Николаевич торопливо поднялся в номер. Он еще не до конца сложил вещи и теперь принялся лихорадочно их укладывать. Первым делом ордена! Затем бумаги для Витте с доказательствами предстоящего банкротства его зятя. Лыкову попались еще какие-то листки. Что это? Машинописный документ со множеством цифр… Он поднес его к свету и стал разбирать. «…Выходит 1 околоточный на 5,2 городовых и на 2500 жителей. Между тем в Риге 1 околоточный приходится на 6,7 городовых и на 4286 жителей. Поэтому предлагаемое вами увеличение является чрезмерным». Что за чушь?

— Тьфу!

Сыщик бросил листки на пол и даже брезгливо вытер руку о брючину. Он вспомнил, откуда взялись странные бумаги. По приезде в Киев полицмейстер Цихоцкий вербовал его в сторонники увеличения штатов местной полиции. И вручил возражения Министерства финансов на проект Трепова. А теперь околоточный надзиратель этой полиции гоняется за сыщиком, чтобы его убить! Пусть сами тогда и защищают свои штаты, а на помощь надворного советника не рассчитывают.

Уложив имущество в чемодан, Лыков высунулся в коридор. Пусто. До поезда еще три часа, но лучше провести их на вокзале. Там, по крайней мере, безопаснее. Он вышел из номера, подошел к лестнице — и замер. Снизу поднимались несколько человек. Не успел…

На цыпочках питерец отбежал в конец коридора и спрятался в гладильной комнатке. Оставил щелку, чтобы наблюдать. Четыре молодца в одинаковых черных костюмах направились в номер. Они ступали тихо, руки держали в карманах. К своему удивлению, сыщик разглядел, что руководит убийцами «морж», Аким Дудка! Хозяин трактира «Веники» и секретный осведомитель полиции вел отряд уголовных. Ай да осведомитель…

Трактирщик шевельнул пальцем, и бандиты ворвались внутрь. Немедленно сыщик перебежал коридор и выскочил на лестницу. Спуститься вниз? Там наверняка ждут. Поэтому он дошел только до второго этажа, распахнул боковое окно и высунулся наружу. Гостиничный двор был пуст. До земли две сажени. Высоковато, но деваться некуда. Счет шел на секунды. Не застав питерца в номере, люди Дудки примутся искать его.

Сначала Лыков выбросил на двор чемодан, а потом выпрыгнул сам. Повис на руках, чтобы уменьшить высоту, и разжал пальцы. Пролетая мимо первого этажа, он решил в последний момент ухватиться за подоконник, чтобы смягчить падение. Это оказалось ошибкой. Ничего он не смягчил, а сделал только хуже: сыщика закрутило, и он упал не на ноги, а на спину. Несколько секунд лежал, оглушенный, пытаясь понять, что он себе сломал. Потом кое-как поднялся, подобрал багаж и выскользнул на улицу.

У входа в номера Гладынюка стояли две пролетки. Возле них сбились в кружок несколько здоровяков. Ого… Спиридон Асланов в знак уважения к Лыкову послал для его убийства чуть не десяток гайменников. Стараясь не хромать (левая нога сильно болела), сыщик доковылял до угла. Сел в экипаж и приказал ехать на вокзал.

Однако бандиты нашли его и там. Через полчаса Дудка с четырьмя громилами вошли в зал ожидания первого класса и нагло уселись напротив сыщика. На глазах у всех его, конечно, не зарежут и даже дадут сесть в вагон. Но потом все будет плохо. Если убийц впустили сюда, значит, у них билеты в первый класс. Они расположатся рядом с Лыковым и ночью пойдут на штурм. Или дождутся, когда станет невмоготу и питерец сунется в туалет. Прикончат на унитазе — вот достойная смерть… Что же делать?

Надворного советника особенно бесил идиотизм ситуации. Раз он уже бегал так от полиции, но то было в маленьком городке Варнавине, где сыщик схлестнулся с местными властями [56] См. книгу «Дело Варнавинского маньяка». . А тут? Столица края, вокруг полно городовых. Но стоит питерцу зайти хоть за тумбу, его сразу зарежут. Надо держаться на виду. И все равно рано или поздно ребята улучат момент и нападут. Влип, однако.

Как насмешку, вспоминал сейчас Лыков свои слова о том, что уголовные не посмеют его и пальцем тронуть. В Киеве зальют все керосином и поднесут спичку… Самодовольный бахвал! Тебя же предупредили. Что с того, что ты чиновник особых поручений Департамента полиции? Паршивый околоточный в жалком чине коллежского регистратора вполне распорядился твоей участью. Невероятно, но факт.

Однако жалеть себя было некогда. И надворный советник принял решение. Он поманил к себе через окно станционного жандарма:

— Унтер-офицер, ко мне!

Тот подошел и козырнул. Лыков показал ему полицейский билет и приказал:

— Отведи вот этих пятерых к начальнику пункта, установи самоличности, и пусть мне письменно их доложат.

Жандарм недоуменно спросил:

— А за что я их задержу, ваше высокоблагородие? Они же ничего противозаконного не делают.

— Я не сказал задержать, я сказал установить самоличность. Живо выполнять!

Служивый подошел к бандитам и сконфуженно предложил им следовать в жандармский пункт. Дудка подумал секунду и велел своим бугаям подчиниться. Как только они ушли, Лыков выскочил на площадь перед вокзалом, прыгнул в извозчика и приказал:

— В штаб военного округа.

Он ехал и думал об одном: только бы Дикая Мавра оказался на месте. Объясняться с другими бесполезно. Кто поверит, что чиновнику всемогущего Департамента полиции в столице края нужна защита?