Виктор Доренко - Убить и спасти. Жизнь полна трупов

— Сударыня, — сказал он, вставая и угрюмо глядя на нее. — Это для меня слишком большие деньги. Я не знаю, что с ними делать.

Отряхнув штаны, он пошел вниз.

Позади него хлопнула дверца, забормотал двигатель. Несколько секунд спустя «Мерседес» догнал его.

— Послушайте, — умоляюще сказала она, опустив стекло до конца. — Это очень важно для меня, очень.

Олег шагал, глядя под ноги. Свинство, каблуки у ботинок совсем сносились. Завтра надо будет купить кроссовки, они удобнее. Да, конечно, кроссовки замечательно ладят с пиджаком. Но они удобнее.

Брюнетка переменила тактику.

— Почему вы так пугливы? — заговорила она, приоткрыв дверцу. — Не боитесь показаться смешным?

Скрипнув тормозами, «Мерседес» остановился. Встал и Олег. Его позабавило, что она внезапно перешла на «вы» и что предположила, будто его может смутить насмешка.

Она улыбнулась — обескураживающе ослепительно — и тряхнула прической.

— Садись, — опять перейдя на «ты», она резким движением открыла дверцу с другой стороны.

На вид ей вряд ли было больше двадцати пяти, и одежда ее не говорила о том, что она едет на похороны дяди.

Олег, помедлив, обошел автомобиль и сел рядом с ней. В конце концов, если он выслушает, чего она от него хочет, мир не рухнет.

«Мерседес» рванулся вперед. На ближайшем перекрестке она повернула налево, и они покатили узкой, пустынной в этот час улочкой.

— Меня зовут Олег, — сказал он, рассматривая уютные старинные фасады домов.

— А у меня довольно редкое имя — Инесса, — она опять улыбнулась. — Некоторые говорят, оно слишком красивое, чтобы пользоваться им в повседневной жизни. А мне нравится.

Вечерело, пространство впереди тонуло в сиреневой дымке. Ветер слегка шевелил кроны деревьев.

— Десяти тысяч долларов хватит как минимум на год безбедной жизни, — Олег посмотрел на нее. — Итак, в чем проблемы?

Инесса помедлила, прежде чем ответить.

— Я хочу, чтобы ты переспал со мной.

Олег подвигался на сиденье, устраиваясь удобней. Ну, это уже легче — какая-то определенность.

— Я готов сделать это бесплатно, — он рассмеялся. Учитывая рванье, в которое он одет, белоснежные зубы — единственное, что в этой ситуации говорит о его мужской привлекательности.

— Когда ты узнаешь, с чем это связано, перестанешь смеяться, — она нажала на педаль, машина полетела вперед так, что Олега вдавило в сиденье. — Говори мне «ты», я не люблю церемоний.

— Хорошо, — Олег в подтверждение своих слов кивнул головой. Теперь он не вылезет из машины, даже если его будут вытаскивать с помощью тягача. — Я — большой ком внимания и предупредительности.

— У моего мужа удачный бизнес, — Инесса слегка поморщилась, отчего ее красивое точеное лицо приобрело брезгливое выражение. — Это вскружило ему голову. Недавно я узнала, что у него появилась любовница, — она помолчала. — Но я слишком долго вела его к успеху, чтобы отдавать первой попавшейся шлюхе. Я хочу, чтоб он понял одну^вещь: я не уродина, и у меня могут быть мужчины. Он страшно самолюбив и сделает все, чтобы вернуть статус-кво. Но в таком случае ему придется забыть о потаскушках.

«Она определенно не дура, — подумал Олег. — И красива ну просто до неприличия. Лет сто назад такое сочетание вообще вряд ли было возможно. Ура человечеству — оно вывело новую породу женщин. Только как бы они не съели мужчин».

— Так, — сказал он. — И в чем моя роль?

— Хорошенько поработать сегодняшней ночью, — она лукаво посмотрела на него. — А завтра представить ему свидетельства моей неверности.

— Это должен сделать я, а не ты или кто-то другой? — уточнил Олег.

— Именно. И после этого тебе лучше смыться из города. Меня он не тронет, я знаю, что для этого нужно, а тебя размажут по стене. Мой муж и его команда — нервные люди. Вот почему я плачу тебе десять тысяч.

— Ясно, — Олег потрогал заросший щетиной подбородок. — Зачем же тебе целая ночь? Осуществить твой план можно вообще без этого.

— Но для чего я плачу тебе десять тысяч?! — Инесса расхохоталась так звонко, что Олег невольно улыбнулся в ответ.

Ему нравились авантюристки.

Они двигались теперь в сторону железнодорожного вокзала. Олег немного знал эту часть города. Справа в отдалении проплыла колокольня собора, который после семнадцатого года и до сих пор занимает, как ему сказали, то ли картинная галерея, то ли краеведческий музей.

Мимо них на бешеной скорости промчался черный «БМВ» и затормозил, встав посреди узкой улочки. Дверцы автомобиля распахнулись, вышли трое крепких ребят в зеленых слаксах.

Инесса, закусив губу, нажала на педаль тормоза. Парни из «БМВ» флегматично наблюдали, как «Мер-седее» останавливается, прижимаясь к земляному валу, тянущемуся вдоль улицы, — здесь ремонтировали теплотрассу.

— Тебе лучше остаться в машине, — сказала Инесса.

— Вообще-то, сейчас я предпочел бы набережную, — ответил Олег, оглядываясь. — Алучше другой город.

Далеко позади ехал мотоциклист. Фонари еще не зажглись, его шлем матово поблескивал в свете вечереющих небес. Больше на дороге никого не было.

Инесса вышла из машины и с независимым видом направилась к «БМВ». Ноги у нее были изумительные — такие встречаются лишь у одной из тысячи женщин.

Парень, широкоплечий, угрюмый, как бык, шагнул навстречу и, почти не нагибаясь, запустил ей руку под юбку. На лицо ему наползла улыбка — так ухмылялось бы каменное надгробие.

«Эй, приятель, — подумал Олег, вылезая. — На сегодня это вроде как моя собственность. А об аренде я ни с кем не договаривался».

Инесса храбро подняла руку, чтобы ударить громилу по щеке, но он перехватил ее.

— Эй, ты, ящик дерьма, — сказал Олег. — Я думаю, тебе больше подошло бы держаться за холку верблюдицы. Отпусти девушку.

Бык сделал своим дружкам знак головой.

— Ему яйца отдавить или только оторвать голову? — спросил один из них.

Другой же, ни слова не говоря, внезапно прыгнул вперед. Олег легко ушел от удара. Парня развернуло, и он получил хороший, добротный пинок под задницу. Голова его пропахала земляную насыпь, и поднялся он не сразу.

До вожака — хотя и с трудом — начало доходить, что не все так просто. Он отпустил Инессу и бросился на Олега. Это был гораздо более серьезный противник. Молниеносными, хотя несколько прямолинейными выпадами ему дважды удалось достать Олега. Его манера представляла собой мешанину восточных единоборств. Олега это возмутило больше всего, он предпочитал русский стиль. В очередной раз уклонясь, он провел мощный удар рукой в лицо.

Бандит зашатался и рухнул на спину. Подбородок окрасила кровь. Судя по всему, теперь ему предстояло долго и напряженно лечиться. Однако почти в тот же момент, как упал вожак, третий из громил с разворота ударил Олега ногой в голову.