Инна Тронина - Кросс на 700 километров

— Умница моя! Спасибо! — Страдальческие складки на ухоженном лице Марины разгладились. — За это тебе тем более полагается чашка кофе.

— Не знаю, как вы на такой жаре кофе пьёте, а я не могу. Можно в город позвонить? Только, боюсь, коротким разговор не будет.

— Говори, сколько влезет! — расщедрилась Марина. — Я выйду.

— Как хотите. — Алиса, открыв книжечку, принесла к «Панасонику» и набрала номер.

Телефон пропищал семь раз, потом послышались длинные гудки. Пропустив шесть сигналов, Алиса уже собралась дать отбой, потому что дома, похоже, у Оленниковых никого не было. Бабушка Дениса по возрасту ещё не была пенсионеркой — ей не исполнилось и пятидесяти. Когда Алиса уговаривала Людмилу Оленникову забрать сына из лагеря, речь зашла о бабушке и её нежелании сидеть с внуком.

— Да-да!

В трубке раздался очень весёлый, даже возбуждённый женский голос. В тоне говорившей сквозило густое жеманство, угадывалась наигранная любезность.

Алиса ещё никогда не разговаривала со Светланой Лазаревной, но почему-то сразу отнеслась к ней враждебно. Единственный внук едва не повесился, а бабуля играет голосом, как молоденькая. Хочет понравиться чужим в ущерб самым близким.

— Светлана Лазаревна? — на всякий случай уточнила Алиса.

— Да. А с кем я говорю? — Женщина явно ждала другого звонка.

— Это Алиса Янина, вожатая из лагеря «Чайка», где сейчас находится ваш внук Денис. Я хочу с вами посоветоваться.

— А в чём, собственно, дело? — Тон бабушки стал совсем скучным. — Он заболел?

— Хуже. Он хотел покончить с собой. — Алиса сначала не собиралась вот так рубить с плеча, но сейчас решила бабушку не щадить.

— То есть?.. Я не понимаю! Восьмилетний ребёнок кончал с собой?

— Да, он хотел повеситься. К счастью, у него это не получилось. Но мальчик в ужасном состоянии — я имею в виду настроение. После того, что произошло, ему никак нельзя оставаться в лагере. Вы понимаете, что дети — достаточно жестокий народ? Запретить им дразниться не может даже директор. Пока Денис лежит в санчасти, но завтра его выпишут. И он может повторить попытку… Кроме тоски по матери его будут травмировать напоминания об этой ужасной истории.

— Когда это случилось? — осведомилась Светлана Лазаревна.

— Пять дней назад. — Алиса облизала пересохшие губы.

— И чего вы от меня хотите? — не могла взять в толк бабуля.

— Я хочу, чтобы вы забрали внука из лагеря и связались с его матерью!

— Мила в Екатеринбурге, а я вечером уезжаю в санаторий, в Сестрорецк. Взять Дениса не могу, говорю вам сразу. Миле позвоню, но не гарантирую, что это будет сегодня. Кроме того, дочка купила ему путёвку на третью смену. Я так понимаю, что деньги в любом случае останутся у вас?

— Неужели для вас деньги важнее жизни и здоровья внука?! — ужаснулась Алиса. — Я не знаю, как поступит наша администрация. Я не уполномочена решать вопросы финансового плана. Но в любом случае ребёнок не должен подвергаться психологическому насилию. Он пробыл у нас две смены, его неоднократно обманывали. Обещали забрать, а потом оставляли. Мальчик решил, что больше не нужен своей матери. Кроме неё и вас у него никого нет, правда ведь? К кому Денис должен обращаться за помощью?

— Девушка, сколько вам лет? — строго спросила Светлана Лазаревна.

— Через месяц будет двадцать один, — ответила Алиса и продолжала, не давая собеседнице опомниться: — Сейчас вы скажете, что вам сорок девять! Что вы старше меня более чем в два раза, что я не имею права и так далее… Но я — официальное лицо. Я — вожатая отряда, к которому приписан ваш внук. Под мою ответственность его в день заезда вручила Людмила Витальевна вместе с документами. И я в настоящее время отвечаю за него. Поэтому и ставлю вас в известность о том, что Денису угрожает серьёзная опасность. Тем более страшно, что она — внутри него. И всегда будет с ним… А я ничего не смогу доказать ребёнку, если он так и будет сидеть в лагере, никому не нужный. Если он поймёт, что стоит меньше пяти тысяч рублей, заплаченных за путёвку!..

— Милая девушка, для меня он вообще ничего не стоит, — спокойно, буднично сообщила Светлана Лазаревна.

У Алисы больно сжалось сердце. Она поняла, что Денис был не так уж далёк от истины, когда счёл себя лишним на этом свете. Она вспомнила нежное личико, большие глаза со слезой, мокрые, стрелками, ресницы. И то, как он задёрнул занавеску на окне медпункта — словно навсегда отгородился от мира…

— Вы отвечаете за него по должности, так и отвечайте! — визгливо и настырно говорила между тем родная бабушка ребёнка. — Сделайте всё для того, чтобы Денис ничего подобного не мог выкинуть в дальнейшем! Хоть к своему подолу привяжите! Спросят с вас, помните об этом! Никто вас не станет освобождать от ответственности. Не мне вас учить, как воспитывать детей, как организовывать их отдых и вытирать им носы…

— Вы сказали, что Денис для вас ничего не стоит, — перебила Алиса. — Для родной бабушки! Вам до него дела нет, а мы должны отвечать?! Да, формально это так. Но после, когда мальчик вернётся из лагеря? Куда он вернётся?! Неужели вам не жаль его, Светлана Лазаревна? Как-нибудь до конца смены мы продержимся. Возможно, мне действительно придётся всё время держать Дениса за руку. Но третьей сменой жизнь не кончается. К сожалению, все права перейдут к вам, и я буду бессильна!

— Я не возьму его! — закричала Светлана Лазаревна гневно и в то же время испуганно. В голосе её Алиса различила плачущие нотки. — Я только что опомнилась после гибели мужа! Этой весной он, инвалид первой группы, задохнулся в дыму. Виталий был слепой, поэтому бросил окурок в корзину с бумагами вместо пепельницы. Квартиру только чудом не охватил пожар. Я уже давно не работаю, последние восемь лет ухаживала за мужем после аварии. С тех пор, как родился Денис, у меня не было ни одного счастливого дня. Этот ребёнок словно принёс несчастье в нашу семью. Вы спрашиваете, жалко ли мне его? А меня кто пожалеет?! Кто?!! Только дай, дай, дай! А где благодарность? Где признательность за жертвы и любовь? Когда моя дорогая доченька таскалась с моряками по гостиницам, хлопала ушами, скрывая нежелательную беременность, я была лишена права голоса. Будучи студенткой медицинского института, она не смогла решить проблему! Как вам это нравится? Она порвала со своим женихом, расстроила свадьбу, уехала в уральскую деревню рожать! Да, моя старшая сестра, покойная Наталья, очень хотела, чтобы Мила оставила этого ребёнка. Стала его крёстной, как перед тем у Милы. И делала для Дениса всё, что могла. Но в прошлом году я лишилась сестры. Два самых близких человека ушли из жизни в течение шести месяцев! Только сейчас я научилась жить без них, понимаете? Они мне по ночам снятся. А утром я просыпаюсь и сознаю, что их больше нет! Я решила хоть немного успокоиться, взяла путёвку в санаторий. Сегодня должна уехать, и уеду! У меня нет долга перед этим мальчиком! Перед ним долг у Милы, и я передам ей ваши слова. Если захочет, пусть приезжает и забирает его из лагеря. Но не я! Не я! Оставьте меня в покое! Пусть Мила живёт, как хочет. Ей всегда было наплевать на меня. Денис — её сын, а не мой. Перед дочерью я чиста. Я дала ей столько, сколько даст далеко не каждая мать. Я угробила почти десять лет возле безнадёжного инвалида! И теперь я хочу просто жить! И я не старая, я могу ещё полюбить!