Эрик Эмблер - Свет дня

Поскольку мой «линкольн» остался на таможенном посту, который на ночь закрывался, а изъятые из него пистолеты, гранаты и патроны были перевезены в местный армейский штаб для более детального изучения и проверки, майору пришлось срочно поднимать с постели коменданта поста, чтобы тот открыл гараж, вызывать военного шофера, а также разыскать всех, кто тогда обыскивал машину, — они нужны были прежде всего для того, чтобы все найденные «улики» были положены внутри дверей машины точно там же и точно в таком же положении, как и раньше.

Туфану, несмотря даже на его положение и власть, понадобилось не меньше часа, чтобы организовать всю эту работу. А затем возник вопрос о номере для меня в отеле. И хотя я настолько устал, что совершенно не возражал бы против того, чтобы провести эту ночь в тюремной камере, о чем я ему и сказал, для него главное было совсем не в моем удобстве. Более того, мне пришлось выслушать от него целую лекцию, почему этого ни в коем случае нельзя делать. Ну а предположим, Харпер вдруг возьмет и поинтересуется, где я провел эту ночь? И что мне тогда отвечать? На ходу импровизировать? Предположим то, предположим это… Секретному агенту, конечно, частенько приходится идти на риск, но только на риск оправданный или неизбежный! Ошибка, совершенная из-за элементарной небрежности, — это непростительное преступление! И так далее, и тому подобное… Но зато он впервые говорил обо мне как об «агенте», и это, должен признаться, вызвало у меня весьма неудобное ощущение…

Туфан приказал мне встретить его у нового жилого здания около местного отеля ровно в девять и, когда я туда пришел, там меня уже ждал. В дорогом, хорошо отглаженном костюме, но сильно небритый и с заметными мешками под глазами. Да, похоже, поспать ему этой ночью определенно не удалось… Увидев меня, он, не сказав даже «доброе утро», жестом приказал мне следовать за ним. Затем мы спустились по бетонной эстакаде прямо к маленькому гаражу в подвале здания.

Там в одном из боксов стоял мой черный «линкольн», чисто вымытый и насухо протертый.

— Я приказал его тщательно промыть снаружи и изнутри, — сообщил Туфан, заметив легкое удивление у меня в глазах. — Там было слишком много чужих отпечатков пальцев. Впрочем, к тому времени, когда вы доберетесь до Стамбула, машина успеет покрыться достаточным слоем пыли, чтобы выглядеть вполне естественно. А теперь хорошенько проверьте двери.

Там, в тюрьме, когда все еще только начиналось, я специально предупредил его быть особенно осторожным с внутренней обшивкой дверей: когда в Афинах я брал машину, она была довольно чистой, и если какой-нибудь неуклюжий армейский служака поцарапает ее, возвращая временно конфискованное оружие на место, то Харпер наверняка это заметит. И начнет задавать мне немало весьма неудобных вопросов, которые в любом случае к добру не приведут.

Нет, все оказалось вроде бы в полном порядке. Не знай я, что произошло на самом деле, никогда даже не подумал бы, что эти дверные панели совсем недавно снимали…

— Там внутри все на месте так же, как было? — спросил я, закончив осмотр.

— Надеюсь. Так, во всяком случае, утверждает таможенный инспектор. Все было сделано предельно аккуратно. Они не забыли даже все сначала сфотографировать. С разных сторон.

У него с собой было несколько оттисков, которые он тут же достал из внутреннего кармана пиджака и с готовностью протянул мне. Впрочем, мог бы и не показывать. Толку от этих снимков никакого. На них все это выглядело так, будто пасмурным днем совершенно случайно сняли стаю спящих летучих мышей…

— У вас есть представление о том, где все это было закуплено? — сам не знаю почему, поинтересовался я.

— Хороший вопрос… Пистолеты и патроны конечно же немецкие, а гранаты, скорее всего, французские, но ни то ни другое нам не очень-то помогает. Единственно, что нам точно известно, — упаковывались они в Греции.

— Откуда?

— Оружие, чтобы не бряцало, прокладывалось обрывками газет, среди которых попадались куски из афинских газет всего недельной давности. — Туфан взял с переднего сиденья машины запечатанный пакет и открыл его. — Здесь личные вещи, отобранные у вас на границе. Разложите их по своим карманам. Лучше прямо сейчас. А пакет верните мне… Далее, я проставил в вашем паспорте туристическую визу, действующую на территории Турции в течение одного месяца. Это на тот случай, если при регистрации в отеле они обратят внимание на просроченную дату или если вас по какой-либо причине вдруг остановит дорожная полиция. Если же этим заинтересуется сам Харпер или кто-нибудь еще из их компании, то просто скажите им, что, услышав ваше твердое обещание продлить паспорт в Стамбуле, пограничник решил не создавать никому лишних проблем. Все остальные документы, само собой разумеется, в полном порядке. — Он передал их мне, разорвал конверт на четыре части, положил их в боковой карман своего пиджака и так же неторопливо и обстоятельно продолжил: — Теперь несколько слов о вашем задании. Характер интересующей нас информации вам, полагаю, известен, но на всякий случай кратко напомню вам еще раз: прежде всего и в основном это имена, адреса или достаточно точные координаты всех реальных или возможных контактов, их описания, слова и действия; кроме того, вам надлежит постоянно держать глаза и уши открытыми и постараться узнать, где конкретно и как именно они планируют использовать доставленное вами оружие. Не пропускайте ни одного имени, ни одного адреса, ни одной ссылки, в каком бы контексте они ни произносились. Включая здания, жилые комплексы, районы… Вам понятно?

— Да, конечно. Как мне с вами связываться, сэр?

— Достаточно просто. Во-первых, как только вы выйдете отсюда, за вами будет установлено постоянное наблюдение. Агенты, естественно, будут часто меняться, но даже если вы кого-нибудь из них и узнаете, то ни в коем случае не подавайте виду. Контактировать с ними можно только в случае самой крайней необходимости. Если таковая вдруг возникнет, достаточно назвать им мое имя. Передавать требуемую информацию будете в основном по телефону. Но только ни в коем случае не по частным линиям с коммутатором и, само собой разумеется, не из отеля. Своего или любого другого. Используйте для этого телефонные будки, кафе или что-то в этом роде. Если по причинам безопасности или по каким-либо иным это будет невозможно, звоните откуда хотите ровно в десять каждый вечер или в восемь утра на следующий день. — Он вынул из кармана коробок спичек. — Номер записан здесь, на донышке, прямо под спичками. Как только выучите его наизусть, немедленно избавьтесь от коробка. В случае, если у вас возникнет конкретная потребность связаться со мной, минуя обычные каналы, дежурный офицер сообщит вам другой номер. Вам все ясно?