Кристи Крейг - Не трожь Техас! (ЛП)

– Да уж. – Даллас отвел глаза.

– Правда, – Тони подтолкнул его локтем. – Прости. Просто… встреча с Ли Энн выбила меня из колеи.

– Я так и понял, – сказал Даллас. И он действительно понял. Он все еще помнил, как тяжело было впервые увидеть Серену после расставания. И ведь тогда Даллас ее уже разлюбил – и был в этом чертовски уверен, – но встреча все равно вызвала у него нежеланные эмоции. Эмоции, которые он никогда больше не хотел испытать.

– Скажу прямо… – Тони шагнул ближе. – Она горяча. Неудивительно, что ты на нее запал.

– Ни на кого я не запал, – огрызнулся Даллас.

Забренчал мобильник Тони. Достав аппарат, брат продолжил:

– Значит, можно сказать парням, которым она вскружила голову, что путь свободен? Некоторые интересуются, знаешь ли.

Даллас смерил брата убийственным взглядом.

Тони засмеялся.

– Не запал он на нее, как же! Единственный раз, помимо сегодняшнего, я видел такую физиономию, когда в старших классах сказал тебе, что собираюсь пригласить на свиданку Джейми Вентворт. – Тони принял звонок. – О’Коннор.

Даллас хмуро посмотрел на брата. Все так, только это было не в старшей школе. И неважно насколько сильно искушение, он не станет бегать за Никки.

– Да, – сказал Тони звонящему и спустя мгновение повернулся к Далласу спиной. – Что ты узнал? – Пауза. – Да ты гонишь. Ладно, звони, если нароешь что-то еще.

– Что нашли? – спросил Даллас, как только брат повернулся.

Тони медлил. Глянул на Никки, затем снова на Далласа.

– Колись, – подтолкнул Даллас. – Мы же договорились, что воюем на одной стороне.

– Только потому, что мне придется с ней об этом поговорить. – Он пригладил рукой волосы. – Проверили сотовый Джека Леона. Сегодня в первой половине дня ему дважды звонили с мобильного телефона, принадлежащего Эллен Вайс.

– Та самая Эллен Вайс, которую сейчас оперируют?

– Та самая, – выгнул бровь Тони. – Какова вероятность, что близкая подруга и подчиненная Никки чебурахалась с ее бывшим?

Даллас вспомнил, как Никки рассказывала, что уже ловила Леона на горячем с одной из своих работниц. И да, если мужик нашел стопроцентный вариант для перепиха, то после развода уж точно от него не откажется.

Телефон Тони снова ожил.

– О’Коннор, – сказал он в трубку. Слушая новости, поглядел на часы. – Сегодня что, полнолуние? Я все еще в больнице по делу Вайс, жду, когда жертву выкатят из операционной. Можешь прислать Кларка? – Пауза. – Хорошо, выезжаю. – Тони захлопнул мобильник.

– Что еще стряслось? – спросил Даллас.

Тони нахмурился.

– Очередное убийство.

– С нашим делом связано?

– Нет. Разбой в круглосуточном минимаркете.

У Далласа мгновенно пробудился интерес. Не из-за Никки, а другого его клиента, Нэнса.

– Правда? Где?

– «Виктор и Холденбург».

Даллас запомнил название магазина, чтобы потом передать Остину и Тайлеру. Пусть кто-нибудь из них двоих потрётся у места преступления. Если обнаружится сходство с действиями преступника при разбойном нападении, в котором обвиняли Нэнса, появится возможность спасти пацана.

– Кассир убит, – продолжил Тони.

– Проклятье. – Далласа так и подмывало спросить, из какого оружия, но, скорее всего, Тони пока еще не владел этой информацией, и, если Даллас продемонстрирует какой-либо интерес, брат догадается о его причинах и полезет на стенку.

– Что случилось с нашим городком? Раньше за одну ночь у меня никогда не происходило столько убийств. – О'Коннор-старший снова взглянул на Никки. – Придется поболтать с ней позже. – Он зашагал прочь, но повернул обратно. – Ее машину какое-то время подержат. Если вдруг Энни Оукли уедет, проследишь, чтобы Никки добралась до дома?

Дерьмо. Это шло в разрез с безопасным планом Далласа.

– Или… – Тони продолжил: – Я могу попросить одного из заинтересованных парней.

Брат явно подначивал Далласа, и тот еще больше разозлился.

– Прослежу, – прорычал младший О’Коннор.

Никки сидела вместе с Наной, «старперами» и матерью Эллен, занимая целый угол в комнате ожидания. Она встречалась с миссис Вайс лишь однажды, в День открытых дверей в галерее. Женщина мгновенно ей понравились по той же причине, что и Эллен: она излучала душевное тепло и жизнелюбие. Сейчас этот внутренний свет погас.

Никки не могла отделаться от мысли, что миссис Вайс винит ее в нападении на дочь. Если бы не начальница, Эллен наверняка коротала бы вечер дома с дочуркой, а не присматривала в одиночку за загибающейся картинной галереей.

Вопросы снова атаковали рассудок Никки. Почему это случилось? Кто убил Джека? На Эллен напали по какому-то роковому стечению обстоятельств? Никки задавала этот вопрос детективу, как только ее отпустили: было ли мотивом ограбление? Он сказал, что его люди отчитались, будто деньги лежали нетронутыми в кассе, а сумочка Эллен под стойкой. Получается, ограбление – не мотив. Но тогда что? Бессмыслица какая-то. Абсолютная бессмыслица.

Настроение, царящее в комнате ожидания, можно было описать как вымученно оптимистичное – особенно после появления медсестры с отчетом, что операция еще не закончена и состояние пострадавшей остается критическим.

Миссис Вайс передала по рукам фотографию Бритни, шестилетней дочки Эллен, оставшейся в компании дедушки и, вероятно, спрашивающей, где ее мама.

Эллен никогда не рассказывала об отце Бритни, только называла его своей самой большой ошибкой. Никки пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы не расплакаться, когда она смотрела на фотографию малышки. При мысли, что Бритни придется расти без матери, сердце разрывалось на части. И не только потому, что они с ее мамой были лучшими подругами. Никки не понаслышке знала, каково в этом возрасте потерять родителей. Ее родители были живы; они просто отказались от дочери.

Изредка кто-то из ожидавших другого пациента расспрашивал Нану и «старперов» о винтажных нарядах. Они немного беседовали о пьесе об Энни Оукли, но затем снова воцарялась тишина, и напряжение тяжелым туманом пробиралось обратно в комнату.

Даллас с братом, детективом О’Коннором, входили и выходили, отвечая на звонки. Никки не знала, касались эти звонки ее персоны или нет, но поскольку во время телефонных разговоров мужчины поглядывали в ее сторону, скорее всего речь шла о ней. Детектив так пристально ее разглядывал, что Никки казалось, будто он примеряет ей наручники. Мысли об оковах воскресили в памяти картинку с мертвым Джеком в багажнике.

Взгляд Далласа был не менее надоедливым. Он не смотрел на нее, как на виновницу. Нет, сыщик смотрел участливо, словно был лично заинтересован в клиентке и хотел удостовериться, что с ней все в порядке.

Никки ценила его отзывчивость, но это напомнило, какие чувства она поначалу испытывала к Джеку. Как-то работы Никки продавались на комиссионной основе в одной забегаловке, и, когда бизнес прогорел, шесть полотен каким-то образом перешли в чужие руки. Стоило ей обратиться за помощью в юридическую фирму, Джек буквально бросился на ее защиту. Прям рыцарь в сияющих доспехах. Никки автоматически досталась роль девы в беде.