Андрей Щупов - Мы из спецназа. Бумеранг

- Там, - он многозначительно указал пальцем в потолок, - мне дали понять, что ничуть не обидятся, если я отправлю «Даурию» ко дну. Во-первых, корабль старый - не так уж и жалко, а во-вторых, им нужен прецедент. Понимаешь, Азамат, прецедент!… Потопим вас, другие перестанут храбриться. Так что думай, Азамат! Хорошенько думай!

- Ой, жадные люди! Ой, жадные! - Автомат лежал у Азамата на коленях, и он поглаживал его, словно любимую кошку. - По-моему, ты плохо считаешь, Ашот. Деньги дают за работу, а что сделал за них ты? Я даю тебе десять тысяч долларов! Только за то, чтобы ты на часок прикрыл глаза. Мы уходим на берег, а ты освобождаешь заложников. Можешь даже немного пострелять в воздух. Мы оставим тебе нескольких охранников, убивай их сколько хочешь.

- Даже так? А не жалко людей?

- Я своих жалею. - Азамат фыркнул. - А эти чужие, - издалека пришли.

- Наемники? - Ашот понимающе кивнул.

- Мы все наемники Аллаха, - нравоучительно проговорил Азамат. - Только мы воюем на своей земле, они же пришли из Эстонии. Ты ведь знаешь, у них там все хорошо, но они заявились к нам. Вот и пусть здесь остаются. - Предводитель боевиков покачал головой. - Нет, Ашот, таких мне никогда не было жалко. Это стервятники, вот и сворачивай им шеи. Тебе за них медальку дадут, а я еще и двадцать тысяч добавлю.

- Уже, значит, двадцать?

- Да, двадцать. Но это мое последнее слово, - твердо произнес Азамат. - Большего не проси, нету.

- Так уж и нету? А признайся, сколько тебе Буджихан отстегивает за каждую акцию? Наверняка, не меньше полусотни тысяч? Вот и получается, что бизнесмен ты отменный. Мне двадцать даешь, а себе тридцать оставляешь.

- Пойми, дорогой, я людей должен содержать, с родными делиться, оружие покупать.

- Ну, я, положим, тоже не все в собственный дом тащу. Тоже делюсь. - Ашот снова кивнул в потолок и тут же улыбнулся, отчего пухлые щеки его стали еще шире. Вольно разложив руки поверх спинки дивана, офицер забросил одну полную ногу поверх другой и безмятежно вздохнул. В этом помещении он чувствовал себя полноправным хозяином. Как ни крути, обсуждали не условия сдачи боевиков и не порядок освобождения заложников, - обсуждали размер откупного. Ашот знал, если правильно повести беседу, можно выйти отсюда настоящим королем. Мало того - еще и звание внеочередное получить. За геройское спасение несчастных пленников.

- Зачем неправду говоришь? С кем ты делишься?

- А ты выгляни на палубу и посчитай. Там два корабля и две команды, им тоже надо кусок отщипнуть.

Азамат поморщился. Жадноватый Ашот никогда ему не нравился, как не нравилось и то, что оборудованные пулеметами лоханки он именует кораблями. Еще и команды приплел, хотя всем известно, что никакой денежной доли матросы не получают.

- Ты меня знаешь, Ашот, я бы дал больше, но не могу. Сам посуди, если я иду на операцию, зачем мне доллары?

- Так, может, у тебя евро имеются? Я бы взял. - Ашот хмыкнул. - Доллар-то нынче не в фаворе, того и гляди - загремит вниз. Так что, если имеются евро, это даже лучше.

- Евро тоже нет, - костистое лицо Азамата все более каменело. Он не слишком любил торговаться. Куда проще было договариваться с помощью пули. И этого продажного офицера он давным-давно бы отправил на корм рыбам, если бы не помощь, от которой иной раз отказаться, ой, как трудно! И насчет шейха Буджина из Саудовской Аравии Ашот тоже все отгадал правильно. Шейх платил сдельно за каждую акцию, обязательно требовал видеокассет либо анонсов в радио- и теленовостях. Тогда-то и пришла в голову Азамату великолепная идея - брать с шейха деньги и этими же деньгами откупаться от российских военных. Если договариваться приходилось с Дагестанской или Грузинской сторонами, все получалось даже проще. Единственное, чего не знал Ашот, так это того, что нынешние деньги давал не только Буджин, но и Аджарские сепаратисты. А потому, скрепя сердце, он еще раз повысил ставку.

- Ладно, только ради тебя, Ашот! Пусть будет пополам.

- Двадцать пять протии двадцати пяти? - быстро переспросил морской офицер.

Азамат величественно кивнул.

- Вот это другое дело! - Ашот повеселел. Теперь можно было и расслабиться. Самовольно плеснув себе в рюмку из пузатой, предложенной хозяином бутыли, он залпом выпил обжигающий коньяк. - Только за это армян и люблю. Уж больно хороший коньяк делают!

- Отсчитай ему, - Азамат кивнул Мухамаду, своему помощнику, но тот и считать ничего не стал, с готовностью выложил перед гостем долларовую пачку. Подобный исход с хозяином они прогнозировали с самого начала, а посему не стоило и тратить лишнее время.

- Двадцать пять тысяч. Ровно. - Сухо проговорил помощник.

Ашот цопнул пачку, бегло ковырнул коротенькими пальчиками.

- Ладно, верю, что не обманываете, - хохотнув, офицер сунул пачку в карман, оживленно поднялся. - Значит, делаем так. Своих прибалтийцев ты убиваешь сам, мне рисковать ни к чему. А через час после твоих выстрелов я посылаю на теплоход штурмовую группу. К этому времени ты должен быть уже на берегу.

- Договорились. Только отведи сторожевики чуть дальше в море. Твои люди не должны видеть нашего отхода.

- Не беспокойся, все сделаю, как надо! - морской офицер шагнул к выходу и уже взялся за дверную ручку, когда Азамат остановил его движением ладони.

- Будешь фейерверк устраивать, не порань кого-нибудь из пассажиров. Спишут потом на нас, а мне это ни к чему.

- Обижаешь, Азамат! Мне-то это зачем?

- Потому и говорю, что тебе это тоже ни к чему…

Когда шаги Ашота загремели на верхней палубе, Азамат поглядел на своего помощника.

- Скажи людям, пусть собираются. Уже сегодня мы должны добраться до базы. Там нам оставлен большой дом, много комнат, можно будет и отдохнуть.

- А взрывчатка?

- Все там же, в одном месте. Главное - побыстрее отсюда убраться. - Азамат нахмурился. - И вот еще что… Позови-ка сюда Сандро.

- Сандро?

- Верно, ему я поручу эстонцев.

- А разве мы…

Азамат прервал Мухамада взмахом ладони.

- Никаких выстрелов. Все сделаем тихо. Как только Сандро их прирежет, сразу спустимся в катера. Пусть потом Ашотик рассказывает своим начальникам, как морячки вырезали боевиков своими кортиками.

Мухамад скупо улыбнулся.

- Думаю, ему не поверят.

- Вот и хорошо, что не поверят. Жадным людям верить нельзя…

Столкновение назревало уже не первый день, однако погруженные в свои хлопоты, «кандагаровцы» до последнего не желали ничего замечать. Да и смешно, если львы, короли сельвы, будут обращать внимание на тявканье гиен и шакалов. Другое дело, что и гиены иной раз, объединившись, могут крепко покусать львов.

Как бы то ни было, но компания молодых стиляг (именно так их охарактеризовал Шебукин) существенно уплотнила ряды отдыхающих. Администрация поселила вновь прибывших с образцовой скоростью, отведя номера на том же самом этаже, на котором устроилась компания Мариночки. Само собой, новые жильцы ведать не ведали об истинном статусе дочери градоначальника, а потому с первых часов напропалую принялись заигрывать с юной хозяйкой санатория. Заблуждения их никто не рассеивал, поскольку Мариночка сама настояла на том, чтобы слухов о ее хозяйском положении никто не распускал. Она хотела быть просто отдыхающей, не помыкать и не командовать, хотела любить и быть любимой, поскольку странная эта вещь, кажется, приключилась с ней впервые. Во всяком случае, никогда в жизни она столько не шутила и не смеялась. Близкое присутствие Стаса так и подмывало на шкодливые проделки, и не ее беда, что шуточки у Марины получились чаще всего жесткие - что называется «с перцем». Такая уж у нее была натура, и, в конце концов, с этим смирилась даже Валентина Сергеевна. С положенной ей сметливостью подруга Шебукина раскусила состояние молоденькой «дурехи», а, раскусив, простила ежедневные выходки. К слову сказать, начальница фирмы «Аэлита» сама испытывала нечто похожее. Во всяком случае, того же Мишаню она не отпускала от себя практически ни на шаг, запретив ныряние под воду и вылазки в горы. Зато с удовольствием заглядывала в спортивный зал, наблюдая за борьбой мужчин, в которой пыхтящие Николай, Сергей и Мишаня с упорством обреченных пытались хоть раз прижать лопатками к матам медеведеподобного Лосева. Всякий раз попытки бойцов завершались одним и тем же результатом, - Тимофей разбрасывал их, как щенков, - сам же при этом умудрялся не касаться пола даже коленями. Дело было не столько в физической силе, сколько в природных талантах Тимофея. Принципы айкидо Тимофею даже не пришлось заучивать, они уже жили в нем, а дополнительный тренаж лишь довершил формирование бойца. В своей жизни Лосев перепробовал самое разное - учился у самбистов, боксировал, занимался борьбой и даже фехтованием, однако только айкидо организм его принял сразу и безоговорочно. Пожалуй, работай Тимофей на большом татами, он и сейчас мог бы без проблем заработать немалое количество наград, другое дело, что сама философия айкидо воспринимала любые спортивные достижения с изрядным скепсисом. Поэтому, даже встречаясь с известными мастерами и с удовольствием посещая устраиваемые заезжими японцами чаепития, Тимофей с прежним упрямством отклонял любые приглашения на состязания. Айкидо было для него мировоззрением, культурой не мышц, но ума. Не все с ним были согласны, но по большому счету ему было все равно.