Семен Майданный - Смотрящий. Блатной романс

- Это что, у вас на меня нет ничего более серьезного? - С третьей же «стороны», гость реально прав: Шрам был уркой, уркой и оставался. Не верил в газ, азеров и даже наполовину в ГРУ. Не боялся - реально ничего не боялся, даже сулящую расстрельную статью понаехавшей комиссии. Не он явился в гости к этим не внятным, но грозным людям, а они к нему. А уж он придумает, зачем они ему пригодятся.

- А больше ничего ты всерьез не боишься. Отвязанный ты человек, Шрам. У нас на тебя даже ставки делают: отцепишь ты комбинат или нет?

- А ты по какую сторону ставишь?

- На «нет». Себе ты комбинат не откусишь, слабоват еще, но кровушки иноземцам попортишь. А там, глядишь, и приличный инвестор объявится.

- Ладно, - покумекав, согласился Сергей Шрамов. - Отдам я вам копию. Через три дня. - Он ждал. Если другую сторону такое предложение устроит, значит, реально от него хотят только копию. Если не устроит, кто-то на Серегу катит бочку неизвестного тротилового эквивалента.

- Быть посему, - неожиданно устроило предложение ту сторону. - Кстати, насчет эрмитажных списков. Лучше тебе про них вообще забыть.

- Ну если устраивает подождать три дня, то я выбираю понедельник, вторник и среду на следующей неделе.

- Ты мне брось эти уркаганские прихваты!…

«…По оперативным данным, до последнего времени во вверенном регионе действовали четыре преступные группировки. Однако это число резко самопроизвольно сократилось, и в настоящее время слабую жизненную активность проявляет только группировка под руководством некоего Сергея Храмова. Кличка - Храм. Ориентировочный возраст - 35 лет. Ликвидация преступной группировки - вопрос ближайших двух недель.

Двенадцать членов этой ОПТ, задержанных в первый же день работы комиссии по зарегистрированным еще покойным И. И. Удовиченко заявлениям, пришлось отпустить в виду истечения тридцати часов содержания. Возбужденные дела тают и рассыпаются, как грязный снег в апреле. Пострадавшие один за другим в официальном порядке отзывают ранее поданные заявления, свидетели хором отказываются, от показаний. И даже домкратный нажим на свидетелей и пострадавших со стороны оперсостава не приводит к желаемым результатам.

Кроме того, число реальных правонарушений действительно сдулось до смехотворных показателей. Если смотреть непредвзято, то Вирши - не криминальный вертеп, а райский утолок…»

Мог косноязычно написать в докладной записке на имя начальника Управления внутренних дел Ленинградской области начальник специальной комиссии подполковник Среда.

Но не написал. Разве он - дебил? Ясен пень, после такой докладной в управе решат, что Среда облажался по полной, и сошлют Среду на пенсию.

Не поверил стопроцентно Виталий Ефремович, что особоуполномоченная, чешущая Вирши вкривь и вкось комиссия и все брошенные на утлые Вирши ментовские бригады способны заломать руки одинокому уголовнику Храму. И подстраховался - пригласил из Питера киллера Молчуна, а в поводыри приставил Пырея как сочувствующего задаче. Еле-еле Пырей нашел свободных от столь приятных трудов пару часиков, чтоб отлучиться по личному вопросу.

К сожалению, далеко не всегда находил Пырей время, чтобы проверить, как там идут дела с постройкой его дворца. Это, в натуре, должен был получиться дворец - двухэтажный, с реальным камином, а не электрической подставой. С гаражом на две машины. Ну там еще обязательно - банька, полы с подогревом и прочие жлобские навороты, чтоб все, как у порядочных людей.

Пырей размечтался и не заметил, как оказался на месте. Действительность была значительно хуже. Неосторожно подрядившийся на такую несладкую работу Вонг возвел только стены. Крышу еще не положил, ну а о баньке даже не заикался. Понятно, Пырей затянул с проплатой, у него сейчас черная полоса. Но это проблема Вонга, а не Пырея.

Озлобленный заказчик неловким жирафом выбрался из машины и по вытоптанной траве подлетел к сидящим кружком у щуплого костерка шабашникам.

- Я вас заставлю кирпичи грызть! Вонг, собака вьетнамская, почему простой? - Он глянул на «доставшиеся в наследство» часы. - Десять утра, а вы сидите!

- Все сделана, хозяин, - поднялся с корточек и закивал болванчиком бригадир вьетнамцев. Оттого что он выпрямился, Вонг намного выше не стал. Его желтое щуплое обезьянье личико утопало в воротнике на пять размеров большей фуфайки. И никак за этим бруствером не выделить прячущиеся глаза.

- Где ж в порядке?! Где ж в порядке?! - Пырей чуть не саданул саботажника в зубы, да только загодя знал - толку от этого не прибавится. Вьетнамцы были равнодушны к боли и живучи, как кошки.

- Все сделана, хозяин, - будто заведенный продолжал повторять желтопузый. Зачем-то достал из кармана мятую бумажку. Наверное, на ней фиксировал, сколько Пырей задолжал.

- А ну, веди, показывай! - решил желтой мордой потыкать в несделанное вьетнамца Пырей и поддал под вислый зад в тайной надежде, что бригадир выронит бумажку. Только зря надеялся, эти желторожие обладали цепкостью белок.

Бумажка вернулась в карман фуфайки, висящей на вьетнамских плечиках, будто соболья шуба. Озорной такой клифт, в другой раз Пырей даже посмеялся бы. А остальным работничкам хоть бы хны. Сидят на корточках, вонючую похлебку из селедки в котелке ложкой помешивают. Глазки-щелочки заказчика не провожают, далеко мыслями вьетнамцы. В родном краю, где рисовые поля до горизонта, а дома пахнут бамбуковым соком.

И вот Пырей с Вонгом вошли в дверной проем. Здесь полагалась по плану прихожая - наборный паркет, стены испанской узорчатой плиткой…

- Ты как плитку поклеил?! И кто плитку клеит раньше, чем крышу постелит?! Ты хочешь, чтоб дождь все поливал?! - И от ненависти к низкорослому народцу даже зажившая рука у Пырея заныла ревматической болью.

На самом деле Пырей не знал, когда положено клеить плитку. Может, ничего от дождя плитке не сделается? Но главное было - наехать. Чтоб Вонг чувствовал себя виноватым и не скулил насчет денег.

- Так надо, хозяин, - затянул привычную шарманку Вонг. - Еще вчера крышу постелили бы, да материал консился. Рейка консился, кирпич консился, цемент консился… - И опять спрятались обезьяньи глазки за воротник огромной фуфайки.

Пырей зло отмахнулся и за шкирятник поволок Вонга в следующие апартаменты - по плану трапезная. Оказывается, аккурат посреди трапезной в полу наблюдалась прямоугольная яма метр на два.

- А это что, урод? - взорвался до предела взбешенный Пырей.

- Цемент консился, - покорно ответил сложивший щуплые желтые ручонки на груди Вонг.

- Ну ты - дебил! Вон же в углу три мешка цемента!

- За тот цемента другой закасьчик платил.

- Какой еще другой? - отпал в осадок Пырей. Он даже готов был списать услышанное на фиговое знание Вонгом русского языка.