Наталья Александрова - Логово скорпиона

— Не знаю, — недовольно ответила Ирка. — Но заправиться нам скоро придется. Машину тебе не перехитрить. — Голос ее прозвучал мстительно.

— Насчет этого ты не беспокойся, — Надежда указала рукой на серый «фольксваген», который сворачивал на боковую дорогу, — насколько я знаю ребенка, который едет в той машине, он заставит их останавливаться где только можно…

Рита проснулась оттого, что очень сильно затекло все тело. И было отчего — руки и ноги у нее были связаны. Рита пыталась повернуться, но тело ей не повиновалось. Первая мысль была закричать и позвать на помощь, но из, пересохшего горла вырвался только жалкий хрип. Вторая мысль была более разумной — помолчать и оглядеться, не привлекая ничьего внимания, и для начала вспомнить, что же с ней произошло.

Итак, они с Надеждой Николаевной бежали в метро, стараясь уйти от преследования.

Рита была озабочена только тем, чтобы не потерять Надежду. Араб со сросшимися бровями остался далеко позади, но не успела Рита перевести дух, как встречный молодой человек такого же мусульманского вида, с длинными черными волосами, схватил ее за руку, другой рукой обнял, и Рита почувствовала легкий укол в правый бок. Она не потеряла сознание и не забилась в конвульсиях, она просто впала в ступор. Подоспел первый араб, оба подхватили Риту под руки и увлекли в поезд. Рита осознавала, что ее похищают, но не могла ни кричать, ни сопротивляться. Со стороны все выглядело достаточно обычно: два араба, а с ними родственница или подруга — Рига ведь была все в том же восточном одеянии, которое Надежда уговорила ее купить на бульваре Клиши. А что у молодой мусульманки несколько заторможенные движения и остановившийся взгляд, а также голова не покрыта — так на то и Франция, здесь законы шариата не соблюдаются…

К моменту, когда арабы выволокли Риту из метро и подвели к небольшому фургончику, в каких перевозят овощи, она полностью отключилась.

Сейчас Рита прежде всего почувствовала легкую вибрацию поверхности под собой, услышала шум мотора и поняла, что машина едет.

Она подтянула ноги и попыталась сесть, опираясь о стену. Когда прошли тошнота и головокружение, Рита осознала, что сидит в маленьком закутке, отгороженном штабелями ящиков.

Места было так мало, что лежащий человек мог находиться там только скорчившись, как зародыш в утробе матери. От ящиков пахло сырой землей и подгнившей капустой.

Ее похитили и везли теперь куда-то тайно.

Но куда? По всему выходило, что ничего хорошего ждать ей не приходится. Но, как говорила тетя Люба, не нужно преждевременно опускать руки, это всегда успеется…

Машина ехала быстро, не останавливаясь и не притормаживая, из чего Рита сделала вывод, что едут они не по парижским улицам. Скользко же она находилась без сознания? Не больше десяти — двенадцати часов, надо думать. Не стали бы бандиты вырубать ее так надолго — они же не знали, как подействует наркотик на ее организм…

Рита взглянула на руку: швейцарские золотые часы исчезли. Все правильно, этого следовало ожидать. Арабы похитили ее вечером, часов в семь. Скорее всего, сейчас утро следующего дня. Они едут с большой скоростью по ровной дороге. Может ли Рита предположить, что ее везут в сторону Лазурного берега? Наверное, может, потому что матерей с детьми тоже везли на Лазурный берег. И там, очевидно, разлучали.

Рита еще раз оглядела ящики. Они были гладкие, пластмассовые. Рита пожалела, что нет в них ни торчащих гвоздей, ни жестяных полосок, — можно было бы попробовать перетереть веревки. Впрочем, что это ей даст? Она заперта в закутке, как в клетке…

Часа через два, когда Рита окончательно изнемогла и перестала чувствовать руки и ноги, машина неожиданно замедлила ход, круто свернула в сторону, ехала еще минут пятнадцать и остановилась. Послышались мужские голоса, металлический лязг, затем фургон медленно проехал еще немного и встал окончательно.

Задние двери фургона открылись, и кто-то, ругаясь по-французски — Рита разобрала слово «мерд», — принялся отодвигать ящики. Рита скользнула на пол и замерла в беспомощной позе.

Увидев ее, араб со сросшимися бровями — Рита наблюдала за ним из-под ресниц — разразился раздраженной тирадой. Рита французским владела неважно, да еще и говорили-то арабы на ужасающем диалекте, но все же удалось разобрать некоторые слова.

Араб ругался, что тот, второй, вколол Рите слишком большую дозу наркотика, — по его подсчетам, Рита давно уже должна была прийти в себя.

— Развяжи ее, — командовал араб, — иначе конечности окончательно затекут, и она в Антибе не сможет идти самостоятельно. Ты же знаешь, в порту вечно шляются легавые, они могут заметить, что мы несем на катер беспомощную бабу…

Рита обрадовалась: ее таки везут на Лазурный берег, в Антиб! Хотя, если разобраться, радоваться было нечему.

— Еще долго ехать, — возразил второй араб, появившись рядом с первым, — она в дороге может устроить нам неприятности…

— Делай, что велят! — рассердился первый. — И приведи ее в чувство, а то как бы она не окочурилась, и тогда мы ничего не получим от Дауда.

Более молодой перерезал ножом веревки, и Рита едва успела скрыть набежавшие от боли слезы. Араб рывком усадил ее и плеснул в лицо водой из пластиковой бутылки. Рита от неожиданности закашлялась, подняла веки и постаралась сделать взгляд как можно более мутным. Араб хлопнул ее по щеке, она упала от удара без всякого сопротивления, как тряпичная кукла.

— Не бей по лицу, — заметил первый араб. — Если ее отмыть и одеть приличнее — будет красивая баба. Дауд даст за нее много, не то что за этих полудохлых кляч.

Молодой бросил наполовину опорожненную бутылку возле Риты, задвинул ящики на прежнее место, после чего они ушли, закрыв двери фургона. Рита подняла бутылку и допила оставшуюся воду, потом растерла руки и ноги, стараясь восстановить кровообращение. Голова перестала кружиться, и пить больше не хотелось. В голове появились даже какие-то мысли. Значит, там, в Антибе, они отбирают детей у матерей, а самих матерей везут на катере к какому-то Дауду, который их покупает, и, судя потому, что за красивую Риту он даст больше денег, что, конечно, лестно, женщин этих он использует потом как живой товар.

Очень приятная перспектива!

Машина тронулась с места. Рита беспомощно огляделась, стремясь найти в этой мышеловке хоть какое-нибудь оружие, но все было напрасно. Она встала и сняла верхний ящик. Там была полусгнившая зелень с остатками земли. Рита аккуратно отобрала землю из нескольких ящиков и набила ею пустую пластмассовую бутылку. Не Бог весть какое оружие, но если хватить такой бутылочкой кого-нибудь по затылку, можно оглушить хоть ненадолго.