Жан Брюс - Тревожное ожидание

Он остановился на углу виа Баттисти и виа Рисмондо. Над перекрестком висел молочный шар фонаря, замутненный туманом. С того места, где стоял Менцель, был виден темный парк, и именно это заставляло его колебаться.

К Артуру Ламму он решил сходить ровно час назад. Сейчас, остановившись под фонарем на пустынной улице, он достал из чемодана план Триеста и карманный фонарик. Включив фонарь и проведя лучом по стене дома, он нашел название улицы, идущей влево: «Виа Ф. Рисмондо».

Менцель сверился с планом и увидел, что почти пришел. Было достаточно пересечь улицу, чтобы выйти на виа Маркони. Эта улица была застроена домами только с одной стороны, а с другой шел парк. Ему даже не придется искать, на какой стороне находятся нечетные номера, на левой или на правой...

Он перешел дорогу и стал считать дома.

Девятнадцать.

Низкая стена, за ней кусты с блестящей от дождя листвой. Железная калитка с почтовым ящиком. Двухэтажный дом стоит в глубине двора. В окне первого этажа горит свет.

Сердце Стефана Менцеля безумно колотилось. Он не решался шевельнуться, рука повисла в воздухе на полпути к ручке калитки.

Господи, что он делает?.. Не сует ли он сам голову в петлю? Он стал в который уже раз перебирать в уме аргументы в пользу добрых намерений Артура Ламма.

Их оказалось немного. Но что делать? В любом случае Менцель не мог оставаться мишенью для невидимого врага. Лучше взять быка за рога. Артур Ламм, по всей очевидности, не ждет его визита в столь поздний час. Менцель воспользуется преимуществом внезапности и заставит его выложить свои карты...

Шаги... Тяжелые, решительные. Они быстро приближались. Не раздумывая, Менцель схватился за ручку, повернул ее и толкнул калитку, которая со скрипом открылась.

Он скользнул в щель, быстро закрыл тяжелую железную дверцу и сел на корточки за кустом, прижав чемодан к коленям.

Две гигантские тени медленно прошли мимо забора. Двое военных полицейских с оружием на плече.

Левую ногу свела судорога, Менцель хотел немного распрямить ее, но поскользнулся на гравии, оперся о чемодан, и он выпал из рук.

Шум падения показался фантастически громким.

Охваченный паникой, он бросился вглубь двора, забился в темный проход между стеной и кустами и замер. Чемодан он не бросил.

Конечно, полицейские услышали. Вернувшись, они остановились перед калиткой. Один из них включил электрический фонарь, достаточно мощный, чтобы пронзить туман. Широкий круг света прошелся по дорожке, сломался на четырех ступеньках крыльца, покачался на входной двери, пробежал по фасаду на уровне человеческого роста, вернулся в центр, пошарил по углам...

Если они не войдут во двор, то не смогут обнаружить Менцеля.

Они вошли.

Калитка снова скрипнула на петлях, по гравию зашуршали шаги.

– Ты тоже слышал? – спросил один из них.

– Да, – ответил второй. – Может быть, это пустяки? ... Кошка, например?..

Тот, кто заговорил первым, держал в руке фонарь. Он осветил левую часть двора и буркнул:

– Кошка не может устроить столько шума.

– Может, она что-нибудь опрокинула?

Человек с фонарем повернулся на каблуках. Луч света упал на стену в метре от Менцеля, съежившегося в кустах, приблизился, почти коснулся ног и снова ушел к дому.

– Если бы кошка что-нибудь опрокинула, – заметил патрульный, – мы бы увидели то, что она опрокинула. Что ты видишь? Ничего, как и я...

Он перевел луч на входную дверь.

– Слева есть свет, – сказал второй, понизив голос.

Они подошли к крыльцу. Мендель вытянул шею, чтобы увидеть, что они делают. Эти болваны, кажется, не собирались уходить.

– Раз есть свет, я позвоню. Они не спят.

Он поднялся по четырем ступенькам, вдавив пальцем кнопку звонка. Послышался мелодичный звук... Полицейский звонил долго.

– Никого нет.

– Но ведь свет горит...

– Это ничего не значит.

Он позвонил снова.

Менцель почувствовал, что его охватывает бешенство; неужели эти идиоты никогда не уйдут? Потом мелькнула мысль: если полицейские не могли заставить открыть им дверь, то как сможет это сделать он, Менцель?

Наконец полицейские решили уйти.

– В конце концов, мы все осмотрели, но ничего не увидели. Мы сделали то, что должны... Не можем же мы заставлять людей вставать в такой час. Скорее всего, ничего и не случилось.

– Да наверняка.

Они вышли со двора, тихо закрыли калитку и ушли.

Снова наступила тишина, слышался только шорох ветра в листве парка. Туман показался Менцелю еще более густым.

Он медленно выпрямился, опираясь на стену, машинально взял чемодан в руку и тихо пошел вдоль кустов, где не было гравия.

Он собирался идти к калитке, но его взгляд, остановившийся на освещенном окне, заметил поднимающуюся тень. Он тут же пригнулся, чтобы его не было видно из-за кустов. Тень человека долго оставалась у окна, потом отошла.

Менцель задумался. В доме кто-то был, и этот кто-то не посчитал нужным открыть дверь, несмотря на требовательные звонки.

Теперь Менцель твердо решил увидеть Артура Ламма.

Что делать?

Ему в голову пришла идея, возможно неплохая. Журналист Ламм вполне мог знать азбуку Морзе. Менцель медленно передаст знаком свою фамилию... В первый раз Ламм, возможно, не поймет, но после нескольких повторений обязательно догадается... Любой человек, даже не умеющий читать, способен узнать сигналы Морзе.

Он пересек дворик, поднялся по ступенькам, нажал пальцем на звонок и начал передавать:

– Дрр...Дрррр...Дрр...

Закончив, он решил сосчитать до тридцати, прежде чем повторить. Он дошел до двадцати, пяти, когда послышался шум отодвигаемого запора, и Эстер Ламм открыла дверь, опираясь другой рукой на трость.

Она прищурила глаза за стеклами очков и вытянула шею, вглядываясь в темноту поверх головы Менцеля, стоявшего неподвижно, словно окаменев.

– Где Артур? – прошептала она.

Какой волшебный голос! Стефан Менцель слегка вздрогнул.

– Не знаю, – ответил он совершенно равнодушным тоном.

Она выглядела огорченной, красивый выпуклый лоб пересекли морщины.

– Не знаете...

Эстер секунду заколебалась, потом, покачнувшись, отступила.

– Входите. Не стойте здесь. Пять минут назад кто-то звонил в дверь.

Он перешагнул через порог, обернулся, чтобы посмотреть, как она запирает замок, и объяснил:

– Это были полицейские. Мне пришлось спрятаться от них в кустах.

– Чего они хотели?

– Ничего. Я сел на корточки, чтобы пропустить их, и уронил чемодан. Шум привлек их внимание...

Он пожирал ее глазами. Она была точно такой, какой он ее себе представлял, только в очках. Она повернулась и пошла в гостиную, опираясь на трость и с трудом переставляя ноги.

– Проходите... Вы мне объясните, что произошло с моим братом.