Ник Картер - Серия Киллмастер автора Джека Кэнона

«Мне он понадобится немедленно в Берлине», - сказал Ник.

"Вы получите это".

Разум Ника, каким бы усталым он ни был, теперь быстро сработал. Ганичек был популярным человеком. Он должен был быть голосом США в Берне. Теперь его обязанности спикера не позволяли ему появляться там. Его место займет вице-президент. Это не сильно повредило бы переговорам, потому что Стефан Борчак говорил о Польше и Восточном Берлине еще более свежим и авторитетным голосом.

«И, Ник…» - сказал Хоук, его голос ворвался в мысли Ника, как острый нож, - «… есть кое-что еще».

"На Ганичека?"

«Нет, на Дилера. Мы обнаружили старый файл. Он просматривался несколько раз, но я обнаружил его случайно из-за этого вируса и чумы».

«Прочтите мне, это того стоит».

Ник выкурил половину пачки сигарет, много кашлял и стиснул зубы в течение следующих тридцати минут, слушая, как хриплый голос Хоука читает папку.

Наконец он закончил, и Ник почувствовал, как пот течет рекой по его спине.

«К тому времени, как я доберусь до Берлина, мне понадобится его полная копия, вплоть до ваших собственных записей».

«У тебя будет это. И, N3…»

"Да уж?"

«Сократите курение или переключитесь на сигары. Эти сигареты убьют вас».

«Я знаю», - прорычал Ник. «Но, по крайней мере, нужно время, чтобы пойти по этому пути. Нашим друзьям-диссидентам не так повезло».

* * *

Ник вошел в комнату и, не обращая внимания на свет в гостиной, прошел через полумрак в спальню.

Он был в шаге от двери, когда что-то почувствовал; дыхание, легкий шорох движения со стороны кровати, еле уловимый звук, говорящий ему, что он не один.

Инстинктивно он потянулся к Вильгельмине, но потом передумал. В Париже было достаточно ада, устроенного перестрелками. Не имело смысла повторять это в Лондоне и принуждать к еще одному сокрытию.

Он тихонько снял туфли и напряг мускул на правом предплечье. Хьюго, его стилет толщиной с карандаш, скользнул в ладонь Ника из замшевых ножен. Он присел и, пригнув, переступил порог, а затем, затаив дыхание, прислушался к чужому.

Он шел ровно и ровно с кровати.

Он напряг мускулы бедер, уперся левой рукой в ​​ковер, перевернул Хьюго, чтобы приготовиться к толчку вниз, и перекатился на носки для выпада.

"Ник, это ты?"

Голос доносился из кровати так же, как рассеянный свет прикроватной лампы разносился по комнате. Ник был на полпути к краю кровати, а Хьюго поднялся, чтобы нанести удар. Ему с трудом удалось остановить свое поступательное движение

иглоподобного клинка, когда он узнал хозяина голоса и человека, сидящего на кровати.

Хела ахнула, и ее глаза расширились, когда она увидела, как стилет опускается по дуге, останавливаясь в нескольких дюймах от ее обнаженной левой груди.

«Ожидание в темной комнате - очень хороший способ убить себя, леди».

«Я… мне очень жаль. Я задремала, и в моих глазах светился…»

"Почему ты не дремала в собственном номере?"

«Я хотел сказать вам, что обо всем говорила Стефану. Он думает, что я должна сделать все, чтобы развеять ваши опасения. Он согласился, что я должна сопровождать вас в Берлин».

«Ты могла бы сказать мне это утром», - сказал Ник, скатываясь с кровати на ноги.

"Я знаю."

В шоке, увидев приближающегося к ней Хьюго, Хела натянула простыню до шеи. Теперь Ник смотрел, как ее длинные, заостренные пальцы с длинными изогнутыми ногтями медленно катят ее вниз. Казалось, прошла целая вечность, пока простыня не обернулась вокруг ее лодыжек, но вид того стоил.

Раньше в частично открывающейся мантии она дразнила. Теперь, полностью обнаженная, она внушала благоговение. Её не совсем белое тело, казалось, расцветало вверх от совершенно белой простыни, стремясь к расширению и росту из-за огня, который ее нагота пробудил в его глазах. Ее груди тяжелые и полные поднимались над ее телом. Изгиб ее бедер и опухоль на бедрах были чистыми и идеальными.

«Да, я мог бы сказать тебе утром. Это могло подождать. Но это не дождется Берлина».

Ник знал, что он привлекает женщин, но он также знал, что перед ним нельзя устоять. Он собирался сказать ей, чтобы она вернулась в свой номер к Стефану, когда она протянула руки. Ее пальцы искривлялись взад и вперед к нему в манящем движении. Чистый лак на длинных ногтях отражал свет, становясь маленькими маяками, тянущими его вперед.

«Все это часть работы», - подумал он, расстегивая рубашку, - и не совсем неприятно!

К тому времени, как он присоединился к ней, он тоже был обнаженным. Затем они встретились, плоть к обнаженной плоти в постели. Ее бедра и грудь упирались в него в отработанном, скрежетающем движении. Действительно, каждое ее движение, каждый прикус ее зубов, царапина ногтями были призваны поднять уровень его страсти еще на пять градусов.

Он поранил ее зубами, руками и губами. А потом он забрал ее, делая все, что мог, чтобы причинить ей боль. Но она только визжала от восторга и соответствовала его толчковым ритмам.

Время не влияло на их движения. Казалось, они продолжаются вечно. А потом, у его уха, ее вздохи стали тяжелыми, а губы сложились в одно слово: «Сейчас!»

Она выгнулась вверх, прижимаясь к его напористой мужественности. Ник почувствовал, как ее ногти глубоко впились в его спину, а затем взлетели вверх, когда она выла в своей кульминации.

Ник не обращал внимания на боль в спине от ее кусающих ногтей, когда он заперся против нее и присоединился к ней в удовлетворении.

Медленно, с редкими спазмами, они уселись бок о бок на матраце.

Шум страсти едва утих, когда Хела открыла глаза и позволила маске желания исчезнуть с ее лица.

"Это не было страстью- верно, не так ли?"

«Это был секс », - глухо ответил Ник. «Иногда это все, что должно быть».

«Трудно не… ну, не быть профессионалом в уме, даже когда тело кричит иначе».

«Я знаю. У нас одно дело, помнишь?»

"Были - в том же бизнесе", - ответила она. «В Берлине будет лучше, я вам обещаю».

«Я уверен, что так и будет», - пробормотал Ник, поднося руку к ее груди и закрывая глаза.

Глава десятая

БЕРЛИН

Ник бросил немецкую марку в руку официанта и отмахнулся от него. Он легко провел рукой по бокалу с Рислингом, а затем сжал его в кулаке.

Он и Хела Борчак прибыли в Берлин рано утром рейсом Lufthansa из Хитроу. Они поселились в небольшом пансионе недалеко от Банхофштрассе. Большой роскошный континентальный отель был бы в ущерб тому короткому времени, когда они будут его использовать. Кроме того, Нику и назначенному им местному топору будет легче следить за передвижениями и местонахождением Хелы.

Хоук сдержал свое слово. Исследование Ганичека и файл, который он прочитал Нику из Вашингтона, были обнаружены на шифровальной машине посольства в три часа дня. Ник прошел через это с помощью тонкой расчески, а затем с переплетенной копией файла в руке вернулся в пансионат.