Люк Дженнингс - Убивая Еву: умри ради меня

– Одно условие.

– Слушаю.

– Оксана Воронцова.

– А! Знаменитая Вилланель. Я полагал, мы сможем добраться и до нее.

– Не убивайте ее. Прошу, я… – Взгляд у меня беспомощный.

Он отвечает на мой взгляд, задумывается и поворачивается к двери. Потом кивает – медленно и еле заметно.

– Не могу ничего гарантировать. Надо подумать, как это будет выглядеть. Но если вы окажете мне услугу, я сделаю все возможное. Вот номер…

Он произносит его трижды. И заставляет меня трижды повторить.

– Они забрали у нас оружие, телефоны, ручки, вообще все, – рассказываю я. – Они будут следить за нами каждую секунду, поэтому не знаю, как смогу…

– Вы найдете способ. Уверен, вы сможете. – Он встает, наклоняя голову, чтобы не стукнуться о потолок фургона. – А теперь вам пора идти.

Когда я, в свою очередь, встаю, входит симпатичный молодой человек в зимнем камуфляже, и я узнаю в нем Диму, помощника Тихомирова. Они переглядываются.

– Пожалуйста, – шепчу я. – Не забудьте.

Тихомиров грустно смотрит на меня и поднимает руку.

Пробираясь через слякоть к «Порше», я повторяю про себя телефонный номер.

– И что они хотели? – спрашивает Ричард, когда мы вновь выезжаем на дорогу.

– Сверили мое лицо с фотографиями женщин в лэптопе. Моя внешность не подошла – к тому же те все были в хиджабах. Офицеры даже не спросили, как меня зовут. Я поинтересовалась, в чем, собственно, дело, но мне ничего не ответили.

– Кто там был?

– Офицер ФСБ лет сорока с лишним и еще два парня помоложе. Когда я уже выходила, вошел четвертый с сигаретой во рту. У меня не сложилось впечатление, что они охвачены энтузиазмом.

– Они тебя фотографировали? Снимали отпечатки? Делали копию паспорта?

– Нет, ничего такого.

Антон оглядывается на меня и ухмыляется.

– Зырят на девчонок, чтобы скоротать время?

– Очень может быть.

Ричард прощается с нами у взлетной полосы под мрачным, цвета кровоподтека, небом. Он жмет нам руки через окно «Порше» с водительской стороны, натянуто улыбаясь, фальшиво щуря глаза и особо не пытаясь скрыть облегчение от того, что ему не надо ехать с нами. Как я умудрилась, столько проработав с ним, не заметить этого притворства в манерах?

Вскоре после прощания «Лирджет» уже набирает высоту, направляясь на запад. По словам Антона, наш ближайший пункт назначения – Бельгия, город Остенде. Дополнительных вопросов никто не задает.

Оксана сидит рядом, положив голову мне на плечо, и мы фантазируем о том, чем займемся и куда поедем, когда все закончится. Мы обе знаем, что это – лишь мечты, что едва ли мы когда-нибудь прогуляемся рука об руку вдоль Невы, глядя на проплывающие льдины, или посидим на залитой солнцем террасе Оксаниного любимого парижского кафе, но мы все равно обещаем друг другу совершить все это, и не только это. Я молчу о разговоре с Тихомировым. Я стараюсь вовсе о нем не думать и игнорировать жуткое ощущение, что мы движемся во сне к краю крутого обрыва. Вместо этого я увлечена настоящим моментом и чувствую лишь нежную тяжесть Оксаниной головы на своем плече.

Через три с половиной часа мы приземляемся в аэропорту Остенде – Брюгге. Солнце почти село, и, когда мы покидаем уют обитого мягкой тканью салона «Лирджета», нас встречают ветер, пробирающий до костей, и летящий в лицо мокрый снег. Микроавтобус уже поджидает нас и провозит пару сотен метров до вертолета «Суперпума». К этому моменту винты вертолета уже вращаются, пилот раздает нам шумоподавляющие наушники, и вскоре мы наблюдаем, как далеко под нами исчезают огни аэропорта и появляются пустынные пляжи размытых ветром просторов Северного моря.

Оксана снова подбирается поближе ко мне, но из-за грохота двигателей и наушников разговор невозможен. Я понятия не имею, куда мы летим, однако у Оксаны – судя по ее задумчивому виду – возможно, есть какие-то мысли на этот счет. Вертолет держит курс примерно на северо-запад, в сторону Англии, но зачем добираться туда таким способом? Если наша цель – Лондон, почему нельзя было просто полететь туда из Москвы? Или мы планируем приземлиться на корабле?

Через сорок пять минут начинается снижение. Огни вертолета освещают темные, морщинистые волны.

– Нам – вон туда, – произносит одними губами Оксана. – Смотри. – Она пальцем тычет куда-то вниз.

Поначалу я ничего, кроме морской поверхности, не вижу. Но потом прожекторы «Суперпумы» выхватывают из темноты некий серый прямоугольник. Морская платформа, чьи размеры трудно оценить, на двух похожих на древесные стволы колоннах. Когда мы подлетаем ближе, я замечаю на одном из концов платформы вертолетную площадку, а на ней – две крошечные фигуры с фонарями в руках. Столь неумолимой суровости, как здесь, я в своей жизни еще ни разу не видела.

– Твою мать! – губами произношу я, и Оксана в ответ кивает.

После посадки «Суперпума» остается на платформе не дольше тридцати секунд, за которые мы успеваем выбраться на сбивающий с ног и несущий мокрый снег ветер. Он жутко свиреп, и я, опасаясь, что если не удержусь на ногах, то меня попросту снесет в море, уцепляюсь за руку ближайшего ко мне человека, который оказывается Антоном. Он что-то мне кричит, но его слова уносит ветром.

Опустив головы, мы пересекаем платформу, направляясь к трем бывшим грузовым контейнерам, прикрепленным к настилу стальными тросами. Антон подводит нас к первому из них, включает свет и, когда все мы – в том числе двое мужчин, помогавших вертолету сесть, – оказываемся внутри, закрывает стальную дверь.

Там не бог весть как уютно, но все же гораздо приличнее, чем в последнем контейнере, где мне довелось побывать. Вырезанные в стенке два окна с двойным остеклением обрамляют вид на море и небо. На одном конце контейнера – стол и шесть складных стульев, на другом – микроволновка, переносной холодильник и чайник. На столе – поднос с баночками меда, мармайта и клубничного варенья. Над столом висит книжная полка, на ней – замусоленные покеты Мика Херрона, Андрея Кивинова и прочих подобных авторов, а еще – «Птицы Северного моря» Мэнгана и Проктор в твердой обложке [7].

– Добро пожаловать на «Нок Том»! – говорит Антон. – Эту платформу англичане построили во время Второй мировой для установки ПВО, чтобы защитить судоходные пути. Так что, если вдруг заскучаете и захотите искупаться, – он указывает в сторону дальнего окна, – эссекское побережье примерно в десяти милях в ту сторону. Но я обещаю, что скучать не придется. У нас масса работы и предметов для обдумывания.

– В общем, давайте ближе к делу. Прежде всего, познакомьтесь со Стилягой и Имбирем. Они будут вашими инструкторами и вашим надзором, слушайте их внимательно и делайте все, что они скажут. Они раньше служили командирами снайперских подразделений в Отряде Е, и свое дело знают. Лара и Вилланель, я в курсе, что у вас богатый опыт, но то были соло-операции, а наш проект – уникальная задача. Лучшей охраны, чем у наших целей – обратите внимание на множественное число, – нет во всем мире. Поэтому сыгранность нашей команды критически важна.