Мойзес Наим - Два шпиона в Каракасе

Наконец этот ужасный день закончился. Оставалось надеяться, что с прекращением ливней ситуация стабилизируется. Но на самом деле только тогда-то и начался долгий кошмар для сотен тысяч несчастных, которые потеряли все. Период возвращения к нормальной жизни для них растянулся на десятилетия. А многие так никогда к ней и не вернулись.

Но были и хорошие новости: референдум состоялся, и президенту сообщили, что народ в очередной раз доказал ему свою безграничную любовь и произнес свое “Да, согласны”. В ближайшие недели страна получит новое название и новую Конституцию. Однако непредвиденная природная катастрофа помешала Чавесу отпраздновать великое событие, которое он готовил все последние месяцы и которое, как ему казалось, станет краеугольным камнем его правления. Анхель Монтес рассказал Уго о масштабах трагедии. Но Чавес не желал слушать подробностей самой страшной из природных катастроф, пережитых страной в новые времена. Он предпочел скрыться и сидеть в одиночестве в своем кабинете во дворце Мирафлорес. Целый день он отказывался выступить по радио или по телевидению, и его мало волновало, что подобное молчание удивит всех и даже напугает некоторых его соратников и последователей.

Что с ним происходило? Почему он тянул время и не возглавил движение спасателей? Пошли слухи, будто Чавес впал в депрессию и она парализовала его моральные силы. Но неожиданно он вновь вышел на сцену, не дав времени оппозиции осудить его за бездействие. И теперь Уго быстро взял ситуацию под свой контроль и проявил бешеную энергию. Он на вертолете отправился в зону бедствия, где царили полный хаос и суетливая растерянность. Лично посетил пункты, где предполагалось разместить пострадавших. По его приказу парашютисты-спасатели участвовали в операциях по розыску тех, кто остался в зонах затопления. Уго сам сел за руль внедорожника и добрался до самых отдаленных мест. Люди встречали его с большим воодушевлением.

Он распорядился поселить большую группу людей в президентской резиденции и наконец-то обратился к стране по телевидению. Не скрывая сложности положения, он сообщил о новых чрезвычайных мерах, предпринятых правительством, дал практические советы и постарался поднять дух сограждан. И бедняки в очередной раз убедились, что Уго – покровитель обездоленных. Если за дело взялся Уго, все будет хорошо.

Узнав о невероятной катастрофе, правительство Соединенных Штатов сразу же предложило срочную и столь необходимую Венесуэле гуманитарную помощь. В дни трагедии Эва Лопес тайно привела в действие все свои связи в Вашингтоне и прежде всего обратилась к сенатору Брендану Хэтчу: американская армия должна немедленно развернуть гуманитарную операцию. Одновременно, используя сеть своих агентов в правительственных кругах Венесуэлы, она стала добиваться, чтобы Министерство обороны без промедления согласилось принять помощь, предложенную правительством Билла Клинтона. Анхель Монтес пришел с этим вопросом к Чавесу.

– Ты сам отлично знаешь, Уго, что наше правительство не располагает нужным количеством людей и нужной техникой, а главное, у нас нет соответствующего опыта, мы не сумеем сами ликвидировать последствия природного бедствия, – сказал он и протянул Чавесу документ на подпись. – Мы не можем отказаться от такой помощи.

Уго скрепя сердце поставил свою подпись, и уже через два дня несколько военных кораблей США отплыли с военноморской базы американского флота в Норфолке, Вирджиния, и направились к берегам Венесуэлы. Между тем десятки тысяч людей оставались в затопленной зоне, где появилась опасность эпидемий. Пострадавшие голодали.

Учитывая чрезвычайную серьезность положения, правительство США, которое уже имело достаточный опыт, обретенный в схожих ситуациях в Центральной Америке, странах Карибского бассейна и других частях света, готово было в кратчайшие сроки восстановить в прибрежной зоне шоссе, стертое ливнями с лица земли. Корабли должны были доставить механизированные бригады и тяжелую технику, чтобы обеспечить доступ в отрезанные водой населенные пункты. Также готовы были к оказанию помощи служащие инженерных войск, вертолеты, полевые госпитали, палатки для семей, потерявших жилье, спасатели, сотни врачей и медсестер.

Министр обороны при поддержке неотлучно присутствовавшего рядом советника президента Анхеля Монтеса координировал всю работу, в то время как телевидение обеих стран показывало, как американские корабли плывут к берегам пострадавшей Венесуэлы.

В самый тяжелый момент, когда надо было срочно принимать меры для ликвидации последствий стихийного бедствия, Чавесу позвонил очень встревоженный Фидель Кастро. Без лишних вступлений кубинский руководитель объяснил, насколько недопустимо позволять янки доказывать свою добрую волю, совершая подобный акт солидарности и гуманности. – Пойми ты наконец, что никакие это не инженеры и не врачи, – растолковывал Фидель Чавесу. – Это оккупационные войска! Это морская пехота, глупец! Ты и глазом не успеешь моргнуть, как они захватят всю твою страну!

Уго тотчас вспомнил, что произошло несколькими неделями раньше, когда никто еще не подозревал о приближении ужасной трагедии. Между двумя странами, Кубой и Венесуэлой, была достигнута договоренность об идеологической взаимоподдержке, и, выполняя часть намеченной программы, венесуэльский президент пригласил группу близких ему людей в конференц-зал дворца для просмотра серии документальных лент, подготовленных в Гаване по поручению самого Кастро. Фильмы воспроизводили два выступления чилийского президента Сальвадора Альенде, вскоре после того погибшего. Он был первым марксистом, которому удалось выиграть выборы и прийти к власти в Латинской Америке, и случилось это в 1970 году. Одну из речей Альенде произнес перед главами государств на сессии Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций, и она заканчивалась такими словами:

Наша уверенность в своих силах способствует усилению нашей веры в высокие человеческие ценности и убежденности, что эти ценности должны взять верх. Их нельзя уничтожить!

В юности Уго очень интересовался фигурой Альенде, его идеями и речами. И вот сейчас, снова увидев чилийского президента на экране, он испытал огромное волнение. Завершался фильм кадрами, на которых самолеты военно-воздушных сил Чили сбрасывают бомбы на президентский дворец “Ла Монеда”. На голове у Альенде каска, он держит в руках автомат, который совсем недавно ему подарил Фидель Кастро. Последняя трагическая сцена – смерть чилийского президента. Однако сцена гибели Альенде и без того была навсегда запечатлена в памяти Уго, ведь тот был левым, как и сам Чавес, кроме того, он, как и Чавес, победил на выборах, старался управлять страной, опираясь на демократические принципы, и погиб во время путча. Уго представлял себе, как путчисты, силы которых значительно превышали силы защитников дворца, окружают Альенде, требуют, чтобы он сдался и объявил о своей отставке. Представлял себе зал во дворце, превратившийся в западню, где, как говорят, президент покончил с собой.