Антоний Фердинанд Оссендовский - Мирные завоеватели [Избранные сочинения. Том IV]

Названный профессором — высокий, широкоплечий, рыжий, с сильной проседью человек — начал вслух читать:

«В Петрограде, на чердаке германского посольства найден убитым переводчик посольства Каттнер, 54 лет».

— Я вам рассказывал, профессор, о ночном приключении моем в последний день моего пребывания в Петербурге? Вот его отклики!..

Рыжий человек молча кивнул головой.

— Ну что ж? — сказал он наконец. — Вы тут ни при чем. Да кроме того, вы спасали дело Германии и каких бы жертв это ни стоило — исполнить это необходимо! Вот я, например. Я ведь тоже, как вам известно, долго жил в России. Эти наивные русские люди еще недавно гордились тем, что профессор Вильгельм Оствальд читал лекции в рижском политехникуме. Они не знали только того, что я делал и другое дело. По моему плану, основаны многочисленные немецкие школы, где поддерживалась любовь к нашему отечеству и к нашему императору. Я воспитал целые поколения людей, мечтающих о том, чтобы отодвинуть германскую границу далеко на восток и открыть широкий путь в славянскую землю великой германской культуре. Теперь я здесь от «Культурбунда». Мне поручена тайная миссия содействовать сближению скандинавских государств с Германией. Я явился сюда с полномочием обещать Швеции земельные приобретения за счет движения ее на восток. Я считаю, что я, как немец, обязан делать все, что полезно Германии, не считаясь с моралью, чувствами и законом!

Вольф внимательно слушал профессора Оствальда, а когда тот умолк, сказал:

— Мне тоже приходилось много работать в Швеции. Я вел переговоры с Свеном Гедином и Бьернсоном. Я знаю Швецию. Однако, шведы едва ли пойдут на эту удочку, так как они подозревают, что, если сближение скандинавских государств с Германией состоится, то им угрожает полное слияние с нами и потеря как национальной, так и государственной независимости.

Долго беседовали об этом бывший русский профессор, знаменитый химик, Вильгельм Оствальд [35] … Вильгельм Оствальд — В. Оствальд (1853–1932) — выдающийся химик из остзейских немцев, философ, лауреат Нобелевской премии по химии (1909). В предвоенные годы был близок к мирному движению, однако после начала Первой мировой войны выступил в поддержку позиции Германии. , и полковник морского штаба, Вольф.

Не стесняясь друг друга, они раскрывали всю низость и безнравственность немецкой политики в России и в других враждебных теперь Германии странах. Называли имена шпионов и доносчиков, обсуждали разные системы наблюдения и подкупа и со смехом говорили о том, как плохие немецкие приказчики в русских и французских магазинах и ничем не отличающиеся техники, работающие в строительных конторах Бельгии и Англии, вдруг превращались в офицеров генерального штаба, военных летчиков и командиров эскадренных миноносцев. Вспоминали они, как германские дипломаты устраивали фермы в Америке и Австралии и как в хорошо скрытых подвалах накопляли они для будущих действий германского флота и десанта снаряды, бензин и порох. Упоминали они и имена различных инженеров, которые, принимая заказы на постройку вилл и водопроводов во Франции и Англии, незаметно строили глубокие фундаменты и покрывали их бетоном, подготовляя будущие батареи для тяжелых орудий. Вольф вынимал несколько раз свою записную книжку и разбирал таинственные знаки, которые лишь он умел читать, перечислял отдельные пункты обширной и частой сети наблюдательных постов и германских радиотелеграфных станций.

— С кем бы ни начала воевать Россия, везде мы будем в состоянии наносить ей вред! — восклицал полковник. — Она — наш первый враг и мы окружили ее цепью наших сторожевых постов. Они идут вдоль всей прусской и австрийской границ, раскинулись по Прибалтийскому краю и побережью Балтийского моря. Сверкающий, обласканный солнцем Крым, плодородные степи юга и «великая русская река» — повсюду, по всему лицу России, раскинуты отряды преданных нашей родине людей. Они все видят и все слышат. В их сердце нет ни благодарности, ни любви к стране, их приютившей, воспитавшей и взлелеявшей иногда целые поколения их предков. Они преданы лишь Германии, любят лишь нашу старую германскую родину, которой суждено владеть всем миром. Даже дальняя Сибирь и еще пустынные берега Тихого океана захвачены нами! Везде, где нужен глаз и необходимо ухо, — там Германия найдет своего верного и преданного сына и бодрствующего стража…

— В этом величие Германии и залог нашего будущего владычества над всеми народами! — сказал Вильгельм Оствальд и поднялся.

— До свидания, полковник! — сказал он. — Теперь мы, вероятно, встретимся с вами лишь после войны… надеюсь, победоносной…

Спустя несколько недель там, где еще недавно бушевали кровавые вихри, а среди них ткали свою предательскую паутину немецкие агенты и шпионы, произошли события, которые внезапно сделали известным на всю Россию не только имя торгового дома «Артиг и Вейс», но и Вотана.

Многое изменилось с 1905 года в универсальном магазине. Кроме старого Вотана, в фирме с 1910 года появился новый хозяин. Молодой Альфред Вейс заменил своего отца, германского подданного, и действовал самостоятельно, принимая большое участие в делах своей фирмы и в жизни города, по-прежнему доверчиво относящегося к заправилам универсального магазина. Альфред Вейс в тот год, когда ему предстояло войти в дела немецкой фирмы на Дальнем Востоке, принял русское подданство.

Во главе этой фирмы, которую так хорошо знали в Берлине и в германских посольствах Петрограда, Токио и Пекина, стояли двое людей: Вотан — свой человек в прусском военном министерстве, и Альфред Вейс — сын германского матроса [36] …сын германского матроса — Отец А. Альберса Густав, сооснователь торгового дома «Кунст и Альберс», около 12 лет плавал на немецких торговых судах, сперва как юнга и матрос, позднее в качестве штурмана. и германец по крови, рождению и мысли.

Когда вспыхнула великая война с жестоким врагом, когда всколыхнулось народное море, когда из фирмы «Артиг и Вейс» уехали германские офицеры и запасные солдаты, а прочие были высланы подальше от океана, где так много пришлось им поработать во вред России, — трудно было Вотану и Альфреду Вейсу оставаться только зрителями происходящих событий.

Они ждали приказаний из Берлина, но железным кольцом охватили Германию бьющиеся с нею народы, и не слышали голосов своих повелителей хозяева универсального магазина.

Даже Гинце из Пекина не сумел прислать им вести.

Новостей у торгового дома было немало, но они не знали, куда и кому их сообщать. Обычаи фирмы соблюдались, однако, не только в описываемом городе, но повсюду, где встречалась вывеска «Артиг и Вейс».