Чингиз Абдуллаев - Последний синклит

Выкрикнув последнее слово, он повернулся и пошел в раздевалку. Квернер покачал головой:

— Кажется, он слишком сильно нервничает.

— Господа, — сказал Дронго, — перед тем как спуститься вниз, я случайно открыл дверь на пожарную лестницу. Буквально за несколько секунд до случившейся трагедии. И услышал, как кто-то бежит по лестнице.

— Вы увидели, кто именно? — спросил комиссар.

— Нет. Но я точно слышал, что кто-то спешил по лестнице наверх. Человек явно задыхался. Когда я посмотрел, его уже не было.

— Вы живете на третьем, — задумчиво сказал комиссар. — Получается, что бежали на второй или первый этаж?

— Думаю, что на первый, — сказал Дронго. — До второго бежавший не успел подняться, да и я бы его заметил.

— На первом этаже живут только сэр Энтони и его сын, — напомнил Квернер, поворачиваясь к Стивену Чапмену.

— Кажется, ваш отец не может бегать, — нагло вставил Хеккет, обращаясь к мистеру Чапмену. — А кроме него, на первом этаже живете только вы.

— Хотите сказать, что я убил эксперта? — надменно спросил Чапмен.

— Нет, — спокойно ответил комиссар, — но хочу заметить, что наш коллега погиб во время расследования преступлений, происходящих в вашей семье, мистер Стивен Чапмен.

Чапмен открыл рот, чтобы возразить, и в этот момент все услышали тихий голос Кодзи Симуры.

— Не нужно ни о чем больше спорить, — сказал японский эксперт. — Это моя вина, что все так произошло. Я виноват больше других…

Он тяжело поднялся со своего места. Все присутствующие молча уставились на Симуру. Он сделал три шага по направлению к общей группе и чуть наклонил голову.

— Мистер Важевский был моим напарником. И он погиб. Значит, мне нанесено личное оскорбление. Я должен был предвидеть такую возможность. Когда Важевский уходил в бассейн, он мне сказал, что его очень интересует один человек. Я никогда не задаю вопросов мастеру, если он сам не хочет на них ответить. Очевидно, я был не прав. Но убийца, который отнял у нас Важевского, должен знать, что отныне он мой личный враг. И я готов работать в одиночку за двоих, если вы мне доверите.

— Как благородно! — насмешливо сказал в наступившей тишине Хеккет. — Вам еще остается сделать харакири, и чтобы друг отрубил вам голову. Мне всегда нравился этот японский обычай, когда друг должен отрубить голову другу. Как правило, самый близкий друг делает это с особенным удовольствием.

— Перестаньте, — оборвал его комиссар. — Вы же видите, что он говорит серьезно.

— Ах, серьезно! — не меняя ернического тона, продолжал Хеккет. — Тогда, может, вы подумаете над другим. Может быть, это Важевский все и организовал!

Все эти убийства. А теперь убийца решил, что Важевский больше не нужен, и отправил его на тот свет. Такой финал вы допускаете?

— Нужно отнести его на кухню, — предложил комиссар, уже не обращая внимания на тон Хеккета, — и вызвать полицию…

Все молчали, глядя друг на друга.

— Вы слышите, господа? — спросил комиссар Брюлей. — Или вы предпочитаете… — Он не договорил.

— Позовите Хашаба, — сказал вдруг в наступившей тишине Мишель Доул.

Тиллих, боявшийся встретиться взглядом с мистером Чапменом, поспешил в раздевалку за Хашабом. Целую минуту все молчали. Наконец появился Хашаб, который уже успел надеть брюки.

— Простите меня, комиссар Брюлей, — вежливо сказал Мишель Доул, — но я хочу знать мнение остальных экспертов. Наш отель окружен со всех сторон, телефонная связь прервана. Убийца бросил нам всем дерзкий вызов, решив убить одного из наших коллег. У нас в запасе есть один день и две ночи. Я предлагаю отложить на сутки вызов полиции в связи с… несчастным случаем, — закончил Доул и взглянул на остальных.

— Согласен, — первым сказал Симура. Он даже притопнул ногой, словно подтверждая свои слова.

— Согласен, — произнес сразу за ним, как клятву, Дронго.

— Согласен, — насмешливо протянул Хеккет.

— Согласен, — строго сказал Квернер.

— Согласен, — кивнул, пожимая плечами, Хашаб. Доул взглянул на комиссара.

— Наши решения должны приниматься только при полном одобрении всех экспертов. Если вы возражаете, мы…

— Согласен. — Комиссар достал трубку. Лицо у него было серого цвета.

Очевидно, ему нелегко было произнести это слово.

— Спасибо, — кивнул Доул. — А теперь перенесем погибшего на кухню.

Попросим мистера Арчибальда найти место в холодильной камере. И пусть убийца знает, что мы его все равно вычислим. Это теперь наше личное дело.

Покойного перенесли на кухню. Все были мрачны и сосредоточенны. Доул выглядел непроницаемо спокойным, но было видно, что он переживает. Убийца нанес удар, которого никто не ждал. По непонятной для всех причине он решил убить именно Важевского, словно тот был самым важным свидетелем либо чем-то мешал убийце. Это понимали все, и каждого интересовал вопрос: почему именно Важевский? Не разгадав смысла этого убийства, было невозможно вообще оставаться в Дартфорде, ибо каждый из них мог оказаться следующей жертвой.

Осмотр помещений в мужской и женской раздевалках ни к чему не привел.

Они внимательно осмотрели все розетки в тренажерном зале и также не нашли ничего подозрительного. И лишь поднявшись на первый этаж, они обнаружили в коридоре, рядом с выходом на пожарную лестницу, обгоревшую розетку. Неизвестный убийца именно здесь устроил короткое замыкание, отключив на мгновение блокировку, чем и вызвал смертельный шок у Важевского. Розетку осмотрели все по очереди, даже Никита Полынов. Никаких сомнений не было: именно эта сгоревшая розетка вызвала короткое замыкание в электросети. После этого Доул предложил всем спуститься на кухню.

Обед проходил через два часа и в полном молчании.

После обеда мистер Доул пригласил всех экспертов в большой конференц-зал. Все семеро оставшихся в живых собрались в комнате и расположились за тем же столом, невольно поглядывая на то место, где еще несколько часов назад сидел Анджей Важевский. Хашаб демонстративно опоздал и, пройдя на свое место, что-то проворчал по-арабски. Хеккет неприятно усмехался, поглядывая на Дронго. Его теория абсолютной продажи получила свое достойное продолжение. Квернер невозмутимо молчал, покуривая трубку, комиссар, напротив, убрал трубку и мрачно смотрел на остальных экспертов. У Дронго было плохое настроение. Получалось, что он мог увидеть возможного убийцу, если бы не поленился спуститься на один этаж и выяснить, кто именно спешил по пожарной лестнице. Только Симура и Доул сохраняли внешнее спокойствие.

— Давайте восстановим все события, — предложил Доул. — Мы объявили перерыв на обед и разошлись. Совершенно очевидно, что Важевского убили очень хитроумно, возможно, не без помощи одного из нас. Или Важевский сам был организатором всех этих преступлений, что маловероятно. В таком случае получается, что именно он спланировал и осуществил собственное убийство.