Чингиз Абдуллаев - Последний синклит

— Надеюсь, вы не пришли меня убивать? — спросил он, засмеявшись.

— Надеюсь, вы меня не застрелите, — усмехнулся Дронго, кивая на правую руку старика.

— Нет. — Тот улыбнулся, доставая руку из-под одеяла. — Садитесь. Я жду, когда убийца решит, что пришел мой час.

— Почему вы так уверены?

— Убежден, — строго ответил сэр Энтони. — Рано или поздно убийца должен прийти за мной.

— Но почему? Должны быть мотивы. Какие мотивы у убийцы?

— Не знаю, — равнодушно ответил сэр Энтони, — для этого я вас и пригласил. Какие мотивы могут быть у возможного убийцы, который покушался на жизнь маленького мальчика? Если бы я мог объяснить, я бы не беспокоил таких известных людей, как вы. Но я чувствую опасность. На подсознательном уровне. Я чувствую опасность, которой подвергается моя семья, и не могу ее защитить.

Может, у меня уже старческие комплексы? Как вы считаете?

— Нет, — хмуро возразил Дронго. — Вы кого-нибудь подозреваете?

— Всех, кто мог оказаться замешанным в этом преступлении, я собрал в Дартфорде. Мне важно знать, кто и зачем это сделал.

— Вы знали о многочисленных связях вашего внука с разными женщинами?

— Конечно, знал, — улыбнулся старик. — Это наш семейный порок.

— У него были конфликты с отцом?

— Конечно, были. В том числе из-за женщин. Кстати, миссис Бердсли тоже была источником их ссор. Мне она казалась слишком доступной, но я не мог ее удалить.

— Почему?

— Не считал нужным. — Старик легко закашлял.

— Или не могли?

— И не мог, — согласился старик. — Я же говорю, что это наш семейный грех. Мы все немного бабники.

— У вас были интимные отношения с миссис Холдер? Старик молчал. Он глядел прямо перед собой и молчал.

— Вы не хотите отвечать?

— Да нет, почему. Это не совсем интимные отношения. В моем возрасте она иногда помогает мне испытывать некогда забытые ощущения. Я ведь уже не слишком подвижный человек, не то что раньше. Вы удовлетворены?

— Извините, — пробормотал Дронго.

— Ничего, — снова улыбнулся старик. — Я ведь взял ее несколько лет назад, когда она только переехала сюда с мужем из Чикаго. Они были так бедны. И у них не было детей. Ее муж работал у нас водителем. Марк Холдер. Он очень неплохой парень. Исполнительный, надежный. Потом он ушел от нас на другое место работы. Элиза из семьи польских эмигрантов. Сейчас никто не узнает в ней прежнюю нескладную девицу. Она моя правая рука.

— А как Никита?

— Чем вам не нравится Полынов?

— Он ведь русский. Сейчас столько разговоров о русской мафии. Вы не боялись взять его к себе?

— Ерунда! — усмехнулся старик. — Он ненавидит весь мир. Злая цепная собака всегда лучше доброй. И он знает, что, пока я жив, он будет обеспечен. У него были неприятности на прежнем месте работы. Он понимает, что обратно вернуться уже не сможет. По-моему, я сделал правильный выбор.

— С Тиллихом тоже?

— Кажется, нет, — вздохнул старик. — Он начал в последнее время самостоятельную игру. Линда видела, как он встречался с кем-то в «Дорчестере».

А меня обманул…

— Откуда вы знаете?

— Линда спросила Элизу, а та все сразу поняла и проверила. Я дал указание ничего никому не говорить. Ждал вашего приезда. Но Тиллих — слизняк, он на убийство не решится.

— Последний вопрос. Миссис Лоуэл, кто это такая? Вы о ней слышали?

— Знакомая Стивена, — кивнул, поморщившись, сэр Энтони. — Она — набожная женщина. Это совсем не то, что вы думаете. Кажется, у них нет никаких интимных отношений. Кроме того, он уже давно не годится для семейной жизни.

Впрочем, — вздохнул старик, — мы все не годимся для семейной жизни. Говорят, что дети повторяют путь своих родителей. Если мать была шлюхой, то и дочери становятся шлюхами, если отец остался один, значит, и сыновья обречены на одиночество. Дети всего лишь повторяют путь своих родителей, словно им передается по наследству и наша память.

Он помолчал. Дронго вежливо ждал, когда он продолжит.

— Что говорят ваши коллеги? — неожиданно спросил сэр Энтони.

— Некоторые недовольны, — признался Дронго. — Кажется, никто не ожидал смерти Важевского.

— Я тоже, — вздохнул старик. — Я думал, что между вами есть негласный пакт о ненападении. Не знаю, кто и зачем его убил. Послушайте меня, мистер Дронго. Вы самый молодой среди них. Возможно, что это вы все придумали.

Возможно, что не вы. Но я намерен в любом случае довести все до конца. Чего бы мне это ни стоило. И если здесь появится полиция и помешает нашему расследованию… — Старик замолчал, словно собираясь с силами, а затем сказал:

— Отсюда никто живым не уйдет. В таком случае я найду нужных людей и уничтожу всех. Вы меня понимаете, Дронго? Всех, кто здесь присутствует, до единого!

Только в таком случае я могу быть уверен, что и убийца, и его возможный пособник уничтожены. Никаких других вариантов просто не существует.

— Ясно, — кивнул Дронго, поднимаясь со стула. Рука старика сразу нырнула под одеяло. — Опасно оставлять дверь открытой, сэр Энтони, — сказал на прощание Дронго.

— Не опасно, — улыбнулся старик, — у меня повсюду камеры. Убийца даже не сможет уйти незамеченным. И я приготовился его встретить, если он появится.

Я ведь, как все старики, очень чутко сплю.

— Хороших вам снов, сэр Энтони. — Дронго вышел из номера и, вздохнув, прошел дальше.

Спустившись в холл, он обнаружил, что там никого нет. Несколько удивленный подобным обстоятельством, Дронго направился к охранникам.

— Где все остальные? — спросил он.

Охранники молча пожали плечами — им было запрещено даже разговаривать с гостями отеля. Дронго вернулся в отель и прошел на кухню. Арчибальд колдовал над плитой. Альма ему помогала. Они не знали, куда делись все остальные.

"Странно, — подумал Дронго. — Куда все могли подеваться?

Он уже собирался отправиться на поиски экспертов, когда увидел выходившего из кабины лифта Симуру. Дронго шагнул к нему.

— Где все остальные? — спросил он.

— Не знаю, — удивленно ответил Симура, и в этот момент открылись створки кабины второго лифта.

Сразу четверо экспертов вышли в холл: комиссар Брюлей, Уорд Хеккет, Хашаб и Квернер. У них были отрешенные, мрачные, сосредоточенные лица. Самым угрюмым было лицо комиссара.

— Что случилось? — спросил Дронго.

— Все кончено, — заявил Хеккет. — Ваша игра закончилась, мистер Бессребреник. Я никогда не верил в святых.

— Объясните конкретно, — зло сказал Дронго.

— Мы нашли карточку от вашего номера в кармане мистера Тиллиха, — пояснил Хеккет. Остальные молча смотрели на них.

— Какая карточка? — не понял Дронго. — Она у меня, кажется, с собой.

— Вот именно кажется, — сказал Хеккет. — Или вы считали, что вам удастся нас всех обмануть?

— Перестаньте, Хеккет, — вмешался Квернер, — лучше скажите правду.