Чингиз Абдуллаев - Путь воина

Взглянув на Тамакити, он что-то спросил. Тамакити ответил ему по-японски и показал на Дронго.

— Вы иностранец? — спросил врач по-английски. — Чем я могу вам помочь?

— Мне нужно увидеть сэнсэя Симуру, — поклонился врачу Дронго. — Это очень важно.

— Прошу меня извинить, — сказал врач, — но это невозможно.

— Я понимаю ваши мотивы, — быстро заметил Дронго, — но речь идет не об обычной встрече. Вы, наверно, слышали о попытке убийства его старшего брата, президента банка Тацуо Симуры. Речь идет не только о судьбе старшего брата. Я прилетел сюда по приглашению сэнсэя.

— Спасибо за то, что вы побеспокоились, — очень вежливо ответил врач. — И я понимаю ваше беспокойство. Но не могу пустить никого к больному. Ему сейчас очень плохо, и он должен отдыхать. Он и так дважды покидал больницу без нашего разрешения…

Он не успел договорить, Дронго перебил его:

— Дело в том, что сэнсэй дважды покидал больницу из-за меня. Здесь его помощник, он может подтвердить мои слова. Если вы меня сейчас не пустите к нему, он покинет вашу больницу в третий раз, чтобы поговорить со мной, и ему будет совсем плохо.

Врач взглянул на Тамакити. В этой стране не принято врать. Тамакити кивнул. Врач заколебался.

— Наш разговор займет не больше пяти минут, — настойчиво сказал Дронго.

Врач нахмурился. Он еще раз посмотрел на Тамакити и кивнул в знак согласия.

— Только пять минут, — сказал он. — И вы пойдете один.

Дронго поспешил за врачом. Ему пришлось надеть белый халат, который ему подобрали. Халат был ему мал, в больнице явно не было халатов его размера.

Поднявшись на следующий этаж, они с врачом по коридору прошли к палате Симуры.

— У вас пять минут, — напомнил врач. Он вошел первым. Рядом с больным находилась медсестра. Врач что-то ей сказал, и она, поклонившись, вышла из палаты. Врач показал на часы и последовал за ней. Симура лежал на кровати. К его руке была присоединена капельница. Услышав, как кто-то вошел в палату, Симура открыл глаза.

— Здравствуйте, сэнсэй, — поклонился старику Дронго. Он представил себе, как Симура снимал все эти капельницы, чтобы поехать в аэропорт или в полицейское управление. И содрогнулся. Видимо, старик считал эти встречи особенно важными.

— Вот видишь, — сказал Симура, — ты пришел сам. Я знал, что рано или поздно у тебя появятся новые вопросы. Сядь рядом со мной и скажи, что тебя интересует.

— Спасибо. — Дронго присел на стул рядом с кроватью. — Вы, наверно, знали, что Вадати раньше работал в государственном управлении безопасности?

— Конечно, — ответил Симура.

— Он практиковал сбор информации на всех руководящих сотрудников банка.

Вы знали об этом?

— Да, — вздохнул старик, — он говорил мне об этом. Ему дал санкцию на сбор подобных материалов мой брат.

— Почему?

— Не знаю. В последнее время в банке творилось что-то неладное. Мой брат и Вадати старались понять, что происходит. Часть закрытой информации стала уходить к конкурентам. Иногда случались необъяснимые вещи. О закрытых проектах узнавали журналисты.

— Вадати пытался проводить собственное расследование?

Симура тяжело вздохнул:

— Я знал, что ты докопаешься, рано или поздно. Да, он проводил собственное расследование. Но ему помешали. И я хотел знать, кто именно ему помешал. И кто убил Сэцуко. Кто стрелял в моего брата…

Устав от длинного монолога, старик закрыл глаза. Потом спросил:

— Что еще тебя интересует?

— Сэцуко звонила кому-то в Осаку в день своей смерти. Дважды звонила и разговаривала с кем-то из офиса банка в Осаке. Я проверил. Оттуда был несанкционированный доступ в закрытую систему банка. Сегодня мне должны сообщить имя человека, который получил доступ, применив свой личный код.

— Я не знаю, с кем она могла говорить, — ответил Симура.

— Больше у меня нет вопросов, — поднялся со стула Дронго.

Симура открыл глаза.

— Знаю, что тебе трудно, сказал он, глядя на Дронго. — Чужая страна, чужие люди. Но только ты… только ты можешь понять эту проблему…

Он снова закрыл глаза. Дронго поспешил выйти из палаты. В коридоре он кивнул медсестре, и она поспешила вернуться к больному. Врач вопросительно взглянул на Дронго.

— Спасибо, — чуть наклонил голову Дронго, — вы мне очень помогли.

— До свидания, — так же вежливо наклонил голову врач.

Дронго спустился на первый этаж, подошел к Тамакити.

— Позвони Мицуо Мори, — предложил он задумчиво. — Мне кажется, у него уже должны быть какие-то результаты.

Тамакити кивнул, доставая свой мобильный телефон. Набрав номер, он подождал, пока ответил Мори. И спросил его по-японски. Затем переспросил. И, поблагодарив Мори, убрал аппарат.

— Он сейчас на совещании, — сообщил Тамакити. — Говорит, уже знает, кто знакомился с закрытой информацией. Но просил перезвонить попозже.

— Неужели он не может сказать нам имя? — с досадой спросил Дронго. — Поедем к ним в банк.

— Нельзя. — Тамакити показал на выход. — Нас ждут двое сотрудников полиции. Они должны проводить нас до дома. Они не разрешат вам появляться в банке.

— Получается, меня взяли под домашний арест. — Дронго вздохнул. — Опять придется перелезать через забор соседей. Их собака уже чувствует меня на расстоянии.

Тамакити улыбнулся. Они прошли к автомобилю, и Дронго помахал обоим полицейским, сидевшим в машине. Затем он уселся в «Тойоту». И машина поехала в сторону района Мукодзима. Полицейская машина тронулась за ними. Так они и проехали весь путь обратно. Когда они подъехали к дому Симуры, там стояло еще два неизвестных автомобиля.

— Число полицейских растет, — недовольно заметил Дронго.

— Это их сменщики, — возразил Тамакити.

— А вторая машина? — спросил Дронго, приглядываясь. — Хотя, кажется, я уже знаю, кто приехал.

Из второго автомобиля вышел Цубои, сидевший там со своими сотрудниками.

Он тактично не входил в дом, дожидаясь появления Дронго.

— Здравствуйте, — сказал Цубои, доставая сигарету. Он щелкнул зажигалкой. На его носу были темные очки. Дронго отметил, что его визави поменял пиджак, теперь это был темный шерстяной. Очевидно, инспектор не любил носить костюмы, а предпочитал брюки и удобные широкие пиджаки, которые несколько утяжеляли его худощавую фигуру.

— Добрый день. — Дронго даже поклонился Цубои, настолько привычным стал для него этот жест за несколько дней пребывания в стране.

Цубои что-то сказал Тамакити, и тот перевел его слова Дронго.

— Он хочет с вами поговорить. Спрашивает, можно ли ему войти в дом.

— Придется пустить, — сказал Дронго, — иначе он вызовет меня на допрос.

Они вошли в дом, прошли в небольшую комнату, предназначенную для приема гостей. Дронго уселся в кресло. В другом кресле устроился старший инспектор Цубои.