Чингиз Абдуллаев - Рассудок маньяка

— Это не алиби, — разозлился Климов, — вы могли убить женщину, а потом подняться наверх и для обеспечения собственного алиби сознательно тянуть время, сидя в этом кабинете.

— Я его не тянул, — усмехнулся Фортаков, — мне задавали вопросы, а я отвечал.

Поняв, что от Фортакова больше ничего не добьешься, следователь обратился к Шенько:

— Скажите, Олег Сергеевич, у вас несколько месяцев назад пропал халат?

— Да, — удивился Шенько, — пропал, и об этом все знают. Мне даже выдали новый.

— Когда это было?

— Несколько месяцев назад. Можно точно посмотреть, когда мне выдали новый халат.

— До убийства Хохловой?

— По-моему, да. За неделю до убийства. Или за две, я точно не помню.

— Я хочу предупредить всех четверых, — сообщил Климов, глядя на сидевших в кабинете мужчин, — мы будем проверять каждое слово, которое вы мне сказали, каждый шаг, который вы сделали с пяти до половины седьмого вечера. Мы будем проверять все по минутам, если хотите — по секундам. Сейчас вы подождете в приемной. Когда вернутся наши работники, они осмотрят вашу одежду и только после этого вас отпустят. Надеюсь, господин Шенько, что вы порезались не очень сильно и на вашей одежде не найдут крови. Даже одного пятнышка будет достаточно, чтобы мы попросили вас задержаться. И если у кого-нибудь есть это пятнышко, то я прошу заявить об этом сейчас.

Все молчали. В этот момент дверь открылась, и на пороге возникла Моисеева. Многие испуганно вздрогнули. Она держала какой-то предмет, завернутый в газету. Подойдя к столу, она кивнула Климову, положила свою ношу на стол. и молча, не сказав ни слова, как привидение, покинула кабинет. Сотрудники института, ничего не понимавшие, удивленно смотрели ей вслед.

— Вас отвезут по домам, — объявил следователь, — вас четверых и Носова. После чего вы переоденетесь дома, а свою одежду отдадите сотрудникам прокуратуры, которые развезут вас по домам. Можете не беспокоиться, мы вернем вашу одежду.

Он подумал немного и сказал, обращаясь к Сыркину:

— Пусть поедут к Зинкову. И возьмут его верхнюю одежду. Хотя может быть, что все напрасно. Если убийца предусмотрительно надел халат, то пятен крови на одежде мы не найдем. Идите, Михаил Михайлович, проводите ваших сотрудников в приемную, и пусть никто из них не выходит даже в туалет.

Все поднялись и вышли. Когда они остались вдвоем, Климов обратился к Дронго:

— По-моему, уже ясно, что это сделал мужчина.

— Почему вы так решили?

— Если бы это была женщина, она могла бы спокойно раздеться и принять душ. Очевидно, Коренев, сам того не подозревая, увидел убийцу. Если, конечно, он говорит правду и этим убийцей был не он сам. Возможно, кто-то увидел, как он входит в душевую, и решил сыграть на опережение. В любом случае я буду исходить из того, что он был последним, кто мог видеть живой Ольгу Финкель. Если он говорит правду, то в душевой прятался убийца, который поджидал свою жертву. Когда она туда вошла, убийца нанес несколько ударов, после чего быстро вышел, выбросил халат и поднялся наверх. Очевидно, у убийцы не было времени, так как он мог спрятать халат понадежнее. Или он испугался паники, которая началась в институте. Убийца явно не ожидал, что труп найдут так скоро. Иначе он бы спокойно покинул территорию института, пока Краснолуцкая, убрав весь этаж, дошла бы до душевой.

— Правильно, — согласился Дронго, — отсюда как минимум два вывода. Первый — убийца знал, как именно убирают первый этаж, в какой последовательности. То есть это был наверняка кто-то из сотрудников института. Второй вывод, который следует сделать из найденного халата, убийцей не может быть Сергей Носов, которому просто было бы невыгодно так неумело прятать халат и сообщать обо всем случившемся. У него единственного могло быть время, чтобы спрятать халат ненадежнее, а потом объявлять об убийстве. Конечно, если он действительно убийца.

— Мы все знаем, а убийца сейчас где-то сидит и над нами посмеивается, — вздохнул Климов, — как все глупо.

Дверь открылась, и в комнату вошел Левитин. У него было уставшее и раздраженное лицо. Пройдя к своему месту, он тяжело опустился на стул и мрачно сказал:

— Никто ничего не знает. Я допросил всех троих лично. Никто не видел убитой и не входил в душевую. Двое мужчин и одна женщина. Но один из них успел переодеться. Я приказал поехать к нему домой и проверить его одежду.

— Правильно, — поддержал его Климов, — я думаю, поступить так же со всеми сотрудниками технического отдела. Они сейчас ждут в приемной.

— Давайте их сюда, мы поговорим, — оживился полковник.

— Мы уже поговорили, — возразил следователь, — все четверо сообщили, где находились в момент совершения преступления. Но самым важным было сообщение Коренева. Он, оказывается, был последним, кто видел погибшую. Примерно в шесть часов вечера он находился в мужской душевой. Когда он подходил туда, то увидел, как в женской душевой кто-то закрывает дверь. Однако потом не слышал, чтобы включали воду. Возможно, это был убийца, поджидавший свою жертву. Когда через пять минут Коренев вышел из душевой, он увидел Ольгу Финкель, стоявшую у окна. Она все время смотрела на часы и беспрерывно курила. Получается, что она договорилась встретиться со своим потенциальным убийцей именно в это время.

— Если Коренев не врет и сам не был убийцей, — вставил полковник.

— Верно. Но у нас пока нет доказательств того, что он врет.

— Кто-то из них убийца, — убежденно сказал Левитин, глядя на Дронго, словно ожидая, что тот начнет возражать. Но тот молчал. Климов развернул газету. В ней находилась узкая длинная заостренная пика.

— Что это такое? — удивился Левитин.

— Орудие, которым, возможно, была убита Ольга Финкель. — Климов поднял пику. — Довольно неприятная штука. Вроде бы приспособленная специально для убийства.

— Тут могут быть отпечатки пальцев, — прошептал полковник, глядя на руки Климова, — что вы делаете? Откуда оно у вас?

— Это копия, — пояснил следователь, — принесла Моисеева. Она сообщила нам, что вчера в техническом отделе пропала подобная заточка, которая обычно находилась в лаборатории. В техническом отделе вчера пропал один экземпляр. Его называют почему-то «ручкой».

— Значит, этой заточкой убийца орудовал в душевой, — Левитин посмотрел на «ручку». — Что ж, теперь у нас есть хоть что-то определенное. Теперь мы, во всяком случае, точно знаем, что убийцей был наверняка сотрудник технического отдела.

— А если «ручку» у них стащили? — спросил Дронго. — О ней могли знать не только сотрудники их отдела. Любой, кто входил в лабораторию, мог увидеть, чем пользовались сотрудники. Скорее этот предмет подтверждает, что убийца — сотрудник института, но не обязательно работник технического отдела.