Евгений Иванов - Судьба ликвидатора [СИ]

Спустя два часа, сидя на скамейке в тенистом сквере, он увидел подъезжающий к дому знакомый автомобиль. Богдан вскочил с места и вытащил из кармана заветный сверток. Почти бегом он поспешил следом за «Опелем». Когда он появился на пустыре, Попель уже открывал ворота своего гаража. После свидания с женщиной, на его лице светилась блаженная улыбка. Он как ребенок посмотрел на солнце, радуясь ласковым майским лучам, и совершенно не обращал внимания на приближающегося к нему молодого человека. Сташинский решительно шел к нему навстречу, но когда до цели осталось не более десяти шагов, неожиданно споткнулся и остановился. «Нет. Только не сейчас» — прозвучал откуда-то из глубины его внутренний голос. Руки моментально покрылись липким потом и по всему телу прошел мелкий озноб. Богдан резко развернулся и почти бегом устремился в сторону помпезного Королевского сада. Там он забрел на дальнюю пустынную аллейку и разрядил смертоносный яд прямо в землю, а затем вышвырнул сам пистолет в канал.

Немного успокоившись и бесцельно побродив по городу, он решил встретиться со своим связным в кафе, координаты которого ему Демон на одной из последних встреч.

Заведение, хозяином которого, считался советский агент, оказалось достаточно оживленным и просторным. Оно специализировалось на украинской кухне, поэтому все официанты здесь были одеты в белоснежные вышиванки. Во внутреннем интерьере присутствовали атрибуты украинского быта: бутафорные связки лука и перца, глиняные глечики на столах вместо цветочных ваз, стены украшали картины, отражающие быт украинского села. В зале, кроме, немецкой речи звучала еще и украинская. Видимо, это кафе было местом отдыха представителей эмигрантской общины.

— Я могу поговорить с вашим хозяином? — спросил по-немецки Богдан, обращаясь к одному из официантов.

— Одну минуту. — Ответил тот и сразу же растворился в подсобке.

Буквально через минуту к Сташинскому подошел подтянутый мужчина, на вид 35–40 лет, крепкого телосложения с аккуратно подстриженными русыми волосами, зачесанными на бок и тонкой ниточкой усов.

— Мне передали, что Вы хотели меня видеть? — спросил он, обращаясь с дежурной улыбкой к неизвестному посетителю.

— У меня сегодня был трудный день. Я хотел бы поужинать в отдельном кабинете. — Назвал пароль Богдан.

Лицо хозяина сразу стало серьезным.

— Могу предложить Вам мини-зал на втором этаже. Там очень уютные комнаты. — Ответил тот условной фразой и жестом указал гостю следовать за ним.

Когда мужчины оказались наедине, хозяин улыбнулся и протянул руку Сташинскому:

— Рад видеть Вас господин Будайт. — Он продолжал говорить по-немецки. — Что у Вас произошло?

— Наш друг отсутствует в городе. — Соврал Богдан. — Поэтому передайте коллегам, что мне пришлось избавиться от тех продуктов, которые предназначались ему.

— Это плохо, — покачал головой связной. — Что еще?

— Мне не подходят те лекарства, которые прописал доктор. После них я себя плохо чувствую.

Богдан старался говорить условностями, опасаясь, возможного, прослушивания кабинета.

— Я думаю, эти известия не слишком обрадуют наших партнеров. — Ответил хозяин кафе. — Я передам Ваши пожелания, а сейчас распоряжусь, чтобы Вам принесли ужин, на мое усмотрение, и буду ждать Вас через неделю в это же время.

Он подмигнул Сташинскому и вышел из кабинета.

Через неделю Богдана отозвали в Берлин, а еще через несколько месяцев из Москвы в Карлхорст спецпочтой доставили для него посылку: точно такой же пистолет с зарядами неограниченного срока действия и новые нейтрализаторы ядовитого газа. Опять следовало ждать и надеяться на счастливый случай.

В полном одиночестве Степан Андреевич сидел в своем рабочем кабинете и смотрел в окно. Стоял на удивление теплый октябрь. Деревья все еще продолжали радовать глаз ярким убранством разноцветных листьев. На столе лежала папка с грифом «Совершенно секретно», которую Степан Андреевич, так и не удосужился открыть с самого утра. Бросив на нее скептический взгляд, он положил ее назад в сейф. «Что здесь может быть секретного? — подумал он. — Кого я обманываю? Война проиграна и все, чем я занимаюсь — все это не более чем, мышиная возня. Шанс создать независимое украинское государство упущен. Поэтому сейчас, так называемая борьба за свободу — все это имитация серьезной деятельности, от которой никому ни жарко, ни холодно». Он подошел к окну и посмотрел во двор. Старый дворник собирал граблями опавшую листву, чтобы потом вывезти ее на свалку. «Какие все же непрактичные эти немцы. — Вновь подумал он. — Какой смысл нанимать грузовик и попусту тратить топливо, если листву можно просто сжечь прямо во дворе». Он вернулся к столу, с ностальгией вспоминая запах паленых листьев, оставшихся в памяти от далекого детства. Неожиданно накатившая меланхолия никак не располагала к работе. Хотелось бросить все и, оставив охрану, пойти куда-нибудь погулять в парк или просто попить пива, не заботясь о собственной безопасности. Степан Бандера уже давно хотел оставить политическую карьеру, хотя то, чем он занимался, карьерой можно было назвать с большим трудом. Он мечтал о спокойной размеренной жизни обычного немецкого бюргера со всеми ее прелестями и недостатками. Однако, Служба безопасности ОУН постоянно пугала его всяческими готовящимися на него покушениями, скорее не столько имея на это реальные основания, сколько пытаясь обосновать свое предназначение. Он взглянул на часы. Время приближалось к обеду. Он выглянул в приемную. За пишущей машинкой сосредоточенно стучала по клавишам секретарша. К счастью, а может быть наоборот, охранник в этот момент куда-то вышел.

— Фройлян Мак, — обратился к девушке Бандера. — Вы не откажете мне в любезности прокатиться вместе со мной на рынок?

На самом деле ее звали Евгенией Матвийко, но Бандера умышленно называл всех своих сотрудников на немецкий манер и требовал к себе обращения исключительно «Герр Попель». Это было одним из условий конспирации и, по его убеждению, лишало персонал основы для панибратства в коллективе.

Секретарша лукаво улыбнулась в ответ. Шеф всегда был изобретателен, придумывая различные поводы для совместного проведения времени с ней в обеденный перерыв. Но в этот раз она была искренне удивлена, потому что предложение «с намеком» прозвучало при отсутствии посторонних лиц.

— Конечно. — Ответила она и, отложив бумаги в сторону, встала из-за стола. На выходе девушка на секунду остановилась и, взглянув на себя в зеркало, кокетливо поправила прическу.

Подходя к автомобилю, как обычно шеф галантно открыл заднюю дверь и усадил девушку в салон. Сам, пользуясь отсутствием водителя-охранника, сел за руль.