Кен Фоллетт - Трое

– Юра, прости меня, – сказал он, вставая.

Сын не выдержал и разрыдался.

Ростов обнял его за плечи и повел в спальню.

– Мы с тобой оба погорячились. Мать тоже. Я скоро уезжаю в командировку и постараюсь привезти тебе новую гитару.

Он хотел поцеловать сына, но тот стал слишком взрослым – теперь им было неловко проявлять эмоции. Ростов мягко подтолкнул юношу в спальню и закрыл за ним дверь.

Вернувшись в гостиную, он понял, что за последние несколько минут его планы обрели четкую структуру. Взяв бумагу и карандаш, Ростов принялся набрасывать черновик докладной записки.

Председателю КГБ СССР

от заместителя начальника европейского отдела

Копия: начальнику европейского отдела

Дата: 24 мая 1968 года

Товарищ Андропов!

Начальник моего отдела, Феликс Воронцов, сегодня отсутствует, а нижеизложенное дело не терпит отлагательств.

Нам сообщили, что в Люксембурге замечен израильский агент Натаниэль (Нат) Давид Джонатан Дикштейн, действующий под именем Эдварда (Эда) Роджерса, также известный под кличкой Пират.

Дикштейн родился в Лондоне (Степни, Ист-Энд) в 1925 году в семье лавочника. Отец умер в 1938-м, мать – в 1951-м. В 1943 году Дикштейн вступил в ряды британской армии, сражался в Италии, был произведен в сержанты и взят в плен возле Ла-Молины. После войны он поступил в Оксфордский университет на факультет семитских языков; в 1948-м уехал из Оксфорда, не закончив учебу, и эмигрировал в Палестину, где почти сразу же начал работать на «Моссад».

Изначально Дикштейн занимался кражей и тайными закупками оружия для сионистского государства. В пятидесятые годы он организовал операцию против палестинской группы борцов за свободу в Секторе Газа и лично участвовал в подготовке теракта против подполковника Али. В конце пятидесятых – начале шестидесятых Дикштейн возглавлял отряд ликвидации нацистов, избежавших суда. Он также руководил террористическими актами, направленными против немецких специалистов в области космоса, работавших на Египет в 1963–1964 годах.

В графе «Слабости» его личного дела значится «Таковые неизвестны». Судя по всему, у него нет семьи – ни в Палестине, ни где бы то ни было. Его не интересуют алкоголь, наркотики или азартные игры. Личные связи отсутствуют; есть предположение, что в результате экспериментов, проводимых над ним в концлагере, у него могли возникнуть проблемы с потенцией.

Я близко знал Дикштейна в 1947-48 годах: мы вместе учились в Оксфорде и играли в шахматы. Я следил за развитием его карьеры с особым интересом. Сейчас он действует на территории, которая является моей специализацией уже двадцать лет. Сомневаюсь, что из 110 000 сотрудников комитета найдется кто-либо, обладающий такой же квалификацией для разработки столь серьезного противника.

Таким образом, прошу вас поручить мне выяснить намерения Дикштейна и, при необходимости, остановить его.

Заместителю начальника европейского отдела от председателя КГБ СССР

Копия: начальнику европейского отдела

Дата: 24 мая 1968 года

Товарищ Ростов,

Ваша просьба одобрена.

Председателю КГБ СССР от начальника европейского отдела

Копия: заместителю начальника европейского отдела

Дата: 26 мая 1968 года

Товарищ Андропов!

Касательно докладной записки, отправленной вам моим заместителем, Давидом Ростовым, во время моего краткосрочного отсутствия по делам государственной важности, имею сообщить:

Я целиком и полностью разделяю опасения товарища Ростова и ваше одобрение его предложения, хотя считаю, что никаких оснований для спешки нет.

Будучи оперативным сотрудником, Ростов лишен возможности видеть ситуацию масштабно, поэтому он упустил из вида одну важную деталь: текущее расследование по делу Дикштейна было начато нашими египетскими союзниками и на данный момент является исключительно их прерогативой. Принимая во внимание политику момента, я бы не советовал пренебрегать их деятельностью, как предлагает сделать Ростов. Максимум, что мы можем, – это предложить им сотрудничество.

Кроме того, подобная инициатива, предполагающая международное взаимодействие служб разведки, должна осуществляться на уровне руководителя отдела.

Начальнику европейского отдела от секретаря председателя КГБ СССР

Копия: заместителю начальника европейского отдела

Дата: 28 мая 1968 года

Товарищ Воронцов!

Товарищ Андропов поручил мне ответить на вашу докладную записку от 26 мая.

Он согласен с тем, что следует принять во внимание возможные последствия плана, предложенного Ростовым, однако не считает нужным оставлять инициативу исключительно в руках египтян. Я уже связался с нашими союзниками в Каире: они не возражают против Ростова в качестве главы группы, расследующей дело Дикштейна, – при условии, что один из их сотрудников будет полноправным членом команды.

(приписка карандашом)

Феликс, не беспокой меня с этим делом, пока не добьешься результатов. И присматривай за Ростовым – он метит на твое место, и если ты не подтянешься, он его получит. Юрий.

Заместителю начальника европейского отдела от секретаря председателя КГБ СССР

Копия: начальнику европейского отдела

Дата: 29 мая 1968 года

Товарищ Ростов!

Каир выделил сотрудника в группу, расследующую дело Дикштейна, – это агент, первым заметивший Дикштейна в Люксембурге; его зовут Ясиф Хасан.

На лекциях Пьер Борг любил повторять: «Звоните. Всегда звоните. По возможности каждый день, а не только когда вам что-то нужно. Нам важно знать, чем вы заняты; кроме того, у нас может быть для вас важная информация». Затем курсанты шли в бар, где Нат Дикштейн, подмигивая, учил их по-своему: «Никогда не звоните первыми – это неприлично».

Борг злился на Дикштейна. Он вообще легко выходил из себя, особенно когда не был в курсе дела. К счастью, это не влияло на его решения. Каваш его тоже раздражал. Почему встречу назначили в Риме, еще можно понять – у египтян здесь работала целая команда, так что Кавашу проще найти повод для командировки. Но какого черта нужно обязательно встречаться в бане?!

Сидя в своем кабинете в Тель-Авиве, Борг то беспокоился за Дикштейна, то ждал вестей от Каваша и остальных. А если они не звонят, потому что не хотят с ним разговаривать?.. И он бесился, ломал карандаши и под горячую руку увольнял секретарей.

Римские бани – это ж надо было додуматься! Да там наверняка полно гомиков! К тому же Борг не любил свое тело: спал только в пижаме, не ходил на пляж, не примерял одежду в магазине и никогда не обнажался – кроме как в душе по утрам. И теперь он стоял посреди парной, замотавшись в самое большое полотенце, стыдясь своей молочной пухлости и седеющей поросли на плечах.