Алистер Маклин - Последняя граница. Дрейфующая станция «Зет»

Поднявшись на высоту около шести футов, я протянул руку Джереми, лаборанту со станции «Зет». Руки у него были обожжены, и подниматься самостоятельно он не мог. В эту минуту я услышал у себя над головой сдавленный крик. Я взглянул вверх. Мне показалось, что чей-то темный силуэт в верхней части ограждения пытается сохранить равновесие. Я изо всех сил дернул к себе Джереми, чтобы тот не соскользнул вниз. Кто-то покачнулся, теряя опору, и рухнул на лед. Я даже вздрогнул, услышав звук падения. Вернее, два звука — глухой стук, а за ним громкий треск. Упавший, видно, ударился корпусом, а потом — головой. Мне показалось, будто раздался еще один звук, но я в этом не был уверен. Передав лаборанта на чье-то попечение, по обледенелому тросу я спустился вниз, не рассчитывая, что увижу привлекательное зрелище. Ведь это все равно что упасть с двадцати-футовой высоты на бетонный пол.

Ганзен, успевший опередить меня, посветил фонарем. Я увидел не одно тело, а два. Бенсон и Джолли не подавали признаков жизни.

— Ты не видел, как это случилось? — спросил я у старшего офицера.

— Нет. Все произошло внезапно. Знаю только одно: падал Бенсон, а Джолли упал, чтобы самортизировать удар. За несколько секунд до падения Джолли находился рядом со мной.

— Выходит, Джолли спас вашего корабельного врача. Надо привязать их к носилкам и поднять на субмарину. Здесь их оставлять нельзя.

— Носилки? Впрочем, добро, раз ты так говоришь. Но ведь они могут прийти в себя с минуты на минуту.

— Один, может, и придет. Но второй очень долго не оклемается. Слышал, как он стукнулся о лед черепом? Будто его фонарным столбом по голове ударили. И пока еще непонятно, который это из них.

Ганзен ушел. Я склонился над Бенсоном и отогнул капюшон его канадки. Говоря о фонарном столбе, я не ошибся. Правая часть головы выше уха представляла со-бой кровавое месиво. Видна была рана длиной дюйма в три. На лютом холоде кровь начала сворачиваться. Окажись рана на пару дюймов ближе к виску, и доктор был бы покойником. От такого удара тонкая височная кость раскололась бы как орех. Я надеялся, что остальная часть черепной коробки Бенсона достаточно прочна... Несомненно, этот удар я и слышал.

Дыхание у корабельного доктора было неглубокое, грудная клетка почти не поднималась. Не в пример ему, Джолли дышал глубоко и ровно. Я снял с него капюшон канадки, тщательно ощупал голову и обнаружил лишь небольшую припухлость слева от темени. Теперь все ясно. Второй удар, который мне померещился после того, как Бенсон стукнулся головой, не был плодом моего воображения. Очевидно, Джолли все-таки самортизировал падение Бенсона, нарушив траекторию его падения, но и сам ударился затылком о лед.

За десять минут обоих привязали к носилкам, подняли на корабль и положили на раскладушки в лазарете. Сопровождаемый встревоженным взглядом командира, первым делом я занялся Бенсоном, хотя особого проку от меня не было. Едва я начал обрабатывать ушиб на голове Джолли, как тот захлопал ресницами и застонал. Постепенно к нему возвращалось сознание. Он попытался потрогать ушибленное место, стал приподниматься, но я удержал его.

— О Господи, голова. — Ирландец несколько раз зажмуривал глаза, потом широко открыл их, удивленно посмотрел на развешанные Бенсоном яркие мультипликации, затем отвернулся, словно не веря происходящему. — Ей- пра, вот это шандарахнули. Кто это меня так, старичок?

— Как так? — поинтересовался Суонсон.

— По кумполу огрел? Кто? А?

— Вы что, ничего не помните?

— Помню? — раздраженно повторил Джолли. — Какого еще черта... — Он заметил лежавшего на соседней койке Бенсона, укрытого двумя одеялами, из-под которых видна была лишь обмотанная бинтами голова. — Ну конечно. Вот это кто. Это он на меня грохнулся, правда?

— Конечно правда, — сказал я. — Вы пытались поймать его?

— Поймать? Даже не думал. Но и прятаться не собирался. Все произошло мгновенно. Не помню, как это случилось. — Застонав, он посмотрел на Бенсона. — Здорово он грохнулся, по-моему.

— Похоже на то. Сильное сотрясение мозга. На субмарине есть рентгеновская аппаратура, надо будет сделать снимок. Даи вам досталось, Джолли.

— До свадьбы заживет, — буркнул он. Оттолкнув мою руку, сел на постели. — Вам помочь, доктор?

— Ни о какой помощи не может быть и речи, — спокойным тоном возразил Суонсон. — Ранний ужин, после чего вам и остальным восьмерым двенадцать часов сна. Это распоряжение моего доктора. Ужин в кают-компании.

— Есть, командир, — слабо улыбнулся Джолли, с трудом поднимаясь на ноги. — Двенадцать часов сна меня вполне устраивают.

Минуту спустя неуверенной походкой он вышел из лазарета.

— Что теперь? — поинтересовался Суонсон.

— Надо бы выяснить, кто находился ближе всех к Бенсону, когда он оступился, перелезая через ограждение мостика. Только осторожно. Может, стоит вскользь заметить, будто Бенсон мог поскользнуться.

— На что это вы намекаете? — раздельно проговорил Суонсон.

— Хочу знать, он упал или же его столкнули. Вот на что я намекаю.

— Упал или же... — Замолчав на полуслове, командир субмарины с подозрением посмотрел на меня: — Кому могло понадобиться сталкивать доктора Бенсона?

— А кому понадобилось убивать семерых, вернее, восьмерых зимовщиков?

— И то верно, — согласился Суонсон и вышел.

Делать рентгеновские снимки я не мастак, но, похоже, то же можно было сказать и о докторе Бенсоне, поскольку я нашел у него подробную инструкцию о том, как фотографировать и проявлять пленки. Что бы он сказал, если бы узнал, что, составляя подробную инструкцию, старается для самого себя? Два негатива, которые я проявил, вряд ли вызвали бы бурный восторг у членов Королевского фотографического общества, но меня их качество вполне устраивало.

Через какое-то время вернулся коммандер Суонсон; После того как он закрыл за собой дверь, я заметил:

— Ставлю десять против одного, что вы ничего не выяснили.

— Бедняком вы не умрете, — кивнул офицер. — Так оно и есть. Мне сообщил об этом старший минер Паттерсон. А что он за человек, вы сами знаете.

Я действительно знал, кто он такой. Именно старший уорент-офицер Паттерсон отвечал за порядок и дисциплину среди нижних чинов. Суонсон признавался, что самым незаменимым человеком на субмарине был не он, командир, а Паттерсон.

— Паттерсон влез на мостик перед тем, как туда стал взбираться Бенсон, — продолжал Суонсон, — По его словам, он услышал, как Бенсон вскрикнул. Оглянувшись, увидел, что доктор уже падает. Сперва он не понял, что это врач: было темно, да и снег шел. Паттерсону показалось, что Бенсон держался одной рукой за поручень и успел перебросить через него колено, когда покачнулся назад.