Ирина Дегтярева - Капкан для MI6

Снег валил мелкий, злой, сыпался за ворот куртки. Холод здесь, за городом, был пронизывающий.

Стояли прожектора, подсветили могилу и фарами машины. Родственники уже успели памятник соорудить, а значит, надо было долбить ломами бетонный фундамент, а не только землю, которую можно было сравнить по твердости с тем же бетоном. На черном граните залепленная снегом надпись: «Малышев Никита Семенович» и даты рождения и смерти.

— Да, здесь тебе не Кипр, — непонятно к кому обращаясь, сказал Олег.

Разрешение на эксгумацию он получил без труда. Огорошенный присланной Руденко информацией, Карпенко стал податливее воска. Смотрел на Ермилова с надеждой, что он как-нибудь спихнет дело Дедова в ФСБ. Теперь Виталий Романович и рад был бы спихнуть туда же и назойливого полковника.

Но проблема заключалась в том, что Ермилов опасался обращаться в ФСБ, не имея серьезных доводов на руках, и, прежде чем провести с Дедовым серьезный допрос, он решил обзавестись еще одним козырем в виде палитоксина, который надеялся найти при повторном вскрытии трупа. Впрочем, у него не имелось никаких документов о том, что было первое вскрытие. Судя по всему, оно так и не состоялось.

В ход пошли горелки, кто-то предложил притащить отбойный молоток, но в итоге приволокли из конторы каких-то мужиков-гробокопателей, которые здесь в сторожке на кладбище и ночевали. Они были немного не в кондиции, но это не помешало им с недюжинной силой навалиться на мерзлую землю и пробить ее до металлической поверхности цинкового гроба.

За всю свою карьеру следователя Ермилов только однажды участвовал в эксгумации, и то находясь в составе следственной группы. Сейчас ему меньше всего хотелось смотреть на это действо, страшное в своей неумолимой реальности. Нельзя было тряхнуть головой и сказать: «Это не про нас».

«И про нас, и с нами, — мрачно подумал Олег Константинович, прислонившись к стволу огромной березы в проходе между могилами и ежась от холода. — Вот примерзну сейчас к дереву и так здесь и останусь. Найдут когда-нибудь потомки».

Эксгумацию снимали на видео- и на фотокамеры. Участок — новый, без других захоронений, да и цинковый гроб мог послужить уточнением, тот ли это покойник, но необходимо было опознание родственниками, и пришлось вызвать брата Малышева. Он, по счастью, оказался хирургом, но всё же вызвали и медика, если брату станет плохо при опознании.

Судмедэксперт заявил о необходимости перевозки трупа в лабораторию, особенно когда вскрыли цинк и эксперт осмотрел покойника.

— Аутопсии не проводили, — заключил он. — Надо везти. Как, Олег Константинович?

— Ну, если это необходимо, — подавляя тошноту от увиденного, сказал, раздражаясь, Олег. Ему хотелось, чтобы побыстрее труп упаковали и отправили хоть куда-нибудь, подальше от него.

«Сюда бы Дедова, — подумал он. — Если это его рук дело».

— Дай закурить, — попросил Ермилов у стоящего поблизости гробокопателя в драной синей телогрейке, облокотившегося о лом.

Тот протянул ему мятую пачку «Космоса». Дрожа от холода, Олег потянулся к огоньку спички, тоже дрожавшему в грязных заскорузлых пальцах этого мужичка, от которого разило перегаром, потом и табаком.

Дым продрал горло, заполнил легкие, но чуть придавил тошноту. После пневмонии, на морозе, да еще курить — это вызвало приступ кашля.

— Нехорошо, Олег Константинович. Я Люде настучу, — как из-под земли возник Вячеслав Богданов. — Мне твоя супружница позвонила и велела за тобой заехать. Хорошо, ты сказал, на каком погосте. А то бы пришлось по всем окрестностям шнырять. Слово твоей Людмилы для меня закон. Ты же не хочешь присутствовать на вскрытии? Тогда поехали со мной. Я сейчас в отряд. Завтра рано утром ребят провожать в Грозный. Посидим с тобой, я там для себя кабинетик держу. Никак с отделом расстаться не могу.

— Отделом? А, ну да. СОБР так ведь и назывался, специальный отдел быстрого реагирования. Поехали. Не хочу домой. А водка у тебя есть?

— Нехороший мальчик, — погрозил пальцем Славка. — И куришь, и пьешь.

— Да тошно от всего этого, — не поддержал шутку Олег, и он имел в виду не только сегодняшнюю процедуру эксгумации. А всю эту историю с Дедовым, от которой хотелось отмыться.

В бывшем кабинете Вячеслава, который все еще никому не отдали, хотя он служил в УБОПе, горела настольная лампа. Зеркало отражало двух сидевших около письменного стола мужчин. Из-за освещения казалось, что их лица вырезаны из дерева. Они больше молчали. А потом легли спать на соседние койки в кубрике второго отделения.

Рано утром Вячеслав разбудил Ермилова. Они вышли во двор, ослепительный от снега. Прогревались автобусы, на которых очередную группу повезут в Чкаловский.

Олег, пока Богданов вез его на службу, думал о тех бойцах, с кем сегодня довелось снова увидеться. Что-то их еще ждет? Командировки не прекращаются. По три месяца в Грозном, базируются в здании бывшей школы, а им обещают сделать командировки по полгода. А там каждый день в напряжении, частые подрывы и обстрелы.

Если б знал… Гуров погиб в феврале этого же года, в марте Виктор Матвеев, став посмертно Героем России, Александр разбился на машине в Подмосковье, Руслан… Ну, там странная история, то ли убили, то ли сам…

Если б знал!.. Да ведь время не повернуть вспять.

Дедов недоумевал: куда пропал его следователь? Почему после такого сообщения никто не пришел, не стали спешно переводить в «Лефортово». Что он сделал не так? Юрий теперь почти не спал ночами, опасаясь, что его убьют.

Наконец за Юрием пришли, и он, обрадованный, двинулся по коридорам к кабинету для допросов. Но в глубине души скреблась тревога: почему без вещей? Значит, еще не перевод?

Ермилов ждал его уже в кабинете, стоял у окна, высокий, опершись рукой о стену, подняв голову к окну, забранному решеткой. Его вид отчего-то нагнал на Юрия Леонидовича такую тоску и чувство безысходности, что он едва в голос не завыл.

Но все же довольно нахально спросил:

— Почему меня не переводят в «Лефортово»? Я не буду говорить до тех пор, пока не выполните это условие!

— Думаю, не стоит в вашем положении ставить условия. Тем более есть сомнения.

— Какие сомнения? — Он вскочил. — Говорю же вам, я работал пять лет на британскую разведку. Что вам еще надо?!

— Детали вашего общения, которые мы сможем подтвердить каким-то образом. Иначе это можно расценивать как банальный оговор для того, чтобы улучшить условия пребывания в СИЗО. И сядьте, пожалуйста!

— Что вы хотите? — Юрий Леонидович опустился на стул, сел боком к столу, облокотившись одной рукой о колено. На Ермилова он не смотрел, подавленный, опустошенный. — Спрашивайте.

— Ну, например, кто вас вербовал, при каких обстоятельствах? Каким образом на вас вышли?