Юрий Авдеенко - Сколько зим…

- Что я должен делать? - спросил Георгец.

- Рассказать, кто, где и когда передал вам книгу «Граф Монте-Кристо».

- У меня никогда не было такой книги.

- Вы забыли.

Каиров прикоснулся к кнопке звонка:

- Полагаю, у вас будет время подумать. Вы вспомните все. А завтра утром мы встретимся снова. Разумной ночи, Георгец.

Конвоир увел механика «Сатурна», и Каиров остался один.

Позвонил Золотухин Сказал, что Роза Карловна благополучно прибыла в свой дом. Комната, которую раньше занимал Мироненко, теперь сдана молодоженам. У них маленький ребенок. Он чем-то болен. Все время плачет. Роза Карловна заходила к квартирантам. Видимо, рекомендовала вызвать врача. Потому что квартирантка туг же оделась и ушла. Роза Карловна проводила ее до калитки. Заверила: «Хороший врач. Старой школы. Сошлитесь на меня, и он придет непременно».

Каиров сказал Золотухину, чтобы тот продолжал наблюдение.

Затем принесли две шифрованные телеграммы из Ростова. В первой сообщалось, что убитый в сентябре Бабляк Федор Остапович разыскивается Саратовской конторой «Заготсырье» в связи с хищением крупной суммы денег. Вторая телеграмма была очень важной. Она содержала сведения, которые Волгин успел передать Кравцу.

«Значит, так, - расхаживал по кабинету Каиров, - убийство Бабляка не имеет политических мотивов. Возможно, не имеет. Встреча Бабляка и Хмурого, зафиксированная на фотографии, могла быть чисто случайной. А Хмурый прихлопнул Бабляка, видимо, с целью грабежа. Допустим, так… Но куда же Хмурый дел деньги? Не мог ли он передать их Ноздре под видом чемоданчика с вещичками? Маловероятно… Но придется вспугнуть Ноздрю, произвести обыск».

Дела идут хорошо. В руках Каирова три нити. Георгец. Роза Карловна… «Коллекционер приобретет старые монеты и медали…»

Это уже целая сеть. И рыбе трудно будет из нее вырваться, какой бы крупной она ни была…

В одиннадцать вновь позвонил Золотухин. Соседка привела… доктора Челни.

Ну и Челни. Восьмой месяц работает в уголовном розыске, а частной практикой занимается, словно земский врач. Нужно поговорить с ним официально.

- Следите за Розой. Не спускайте глаз с ее дома.

Через четверть часа Золотухин докладывал:

- Доктор Челни ушел. Роза Карловна жаловалась ему на печень.

- Он тебя видел?

- Да. Поздоровался. И спросил, что я здесь делаю? Я ответил: она опаздывает на свидание.

- Ох, Челни! Я же запретил ему подрабатывать на стороне.

Затем он взял чистый лист бумаги. И стал писать объявление: «Коллекционер приобретет старинные медали и монеты…»

У Лысой его никто не ждал. Однако следы копыт и запах конского навоза свидетельствовали, что час или два назад здесь находились два всадника, поспешно ускакавшие на юго-запад, может, вспугнутые именно выстрелами.

Анастасия продырявила Требухова в четырех местах. Но у него еще хватило сил вскочить на ноги и пробежать метров десять. А потом он споткнулся и покатился под гору. И Волгин просто случайно увидел тело, застрявшее в кустах, когда метался в поисках воды, надеясь привести Анастасию в чувство.

Требухов был мертв. Но открытые глаза его удивленно смотрели на землю, словно никогда не видели ее раньше.

Минут через пятнадцать Анастасия пришла в себя. Она глядела на Костю с каким-то диким изумлением.

- Какое счастье, что ты жива, - сказал он.

Она молчала.

- Тебе нужно помыться. И ты мне все расскажешь…

Они вместе нашли ручей, и она попросила его уйти.

Раздевшись донага, обмыла себя студеной водой. Вернулась от ручья раскрасневшаяся. И было заметно, что белье она надела на мокрое тело.

- Что случилось? - сразу же спросил Костя.

Анастасия отвечала сбивчиво, волнуясь. Но он понял

следующее…

Рано утром в дом егеря Воронина явился Требухов. Он сказал, что Аполлон вовсе не Аполлон, а сотрудник уголовного розыска… Воронин был на пасеке. Но Требухов не стал его ждать. И велел Анастасии быстро собрать необходимые вещички и идти с ним.

«Куда?» - об этом Анастасия спросила, когда они уже находились в лесу.

«К отцу», - ответил Требухов.

«Я хочу к бабушке. В Москву. Покажите мне дорогу…»

«Я не знаю в Москву дорогу».

«Тогда я найду ее сама», - решительно ответила Анастасия и повернула на ту дорогу, где и нашел ее Волгин.

«Вернись, - остановил ее Требухов. - Ты знаешь, кто твой отец?»

«Догадываюсь…»

«Вот-вот… Тебя будут судить, если задержат. Большевики не признают церковных браков. И то, что ты спала с их агентом, не поможет тебе».

«Подлец! Мне безразлично, кто он - сотрудник уголовного розыска или рыбоконсервного завода… Он мой муж. И я люблю его».

Тогда Требухов набросился на нее. Повалил на спину. Но… из кармана выпал пистолет Кости. И Анастасия выстрелила четыре раза…

- Это правда, что говорил Требухов? Как тебя называть - Аполлоном или…

- Костей. Ты очень разочарована?

- Пусть Костя. Но я хочу знать всю правду. Я должна знать правду… - убежденно сказала Анастасия.

- Вся правда в том, что я люблю тебя.

- А ты… Ты имеешь на это право?

- Я не знаю, что такое право на любовь.

- Но почему ты не сказал об этом тогда, ночью?.. Ты не верил мне? Ты думал, что я способна тебя предать?

- Я не мог.

- Что мы будем делать теперь?

- Возвращаться на станцию. У нас есть лошадь. И мы доберемся к утру… Жена Воронина слышала, что говорил Требухов?

- Да. Она перепугалась…

- У меня есть краюха хлеба. И я знаю, где растет кизил. Там пообедаем.

- Мне не хочется есть. Совсем не хочется. Как все запуталось. Отец и ты. Он убьет тебя, если поймает?

- Или я его, или он меня…

- Это ужасно. Почему все так сложно в жизни?

- Помнишь у Киплинга «Маугли»?.. Там тигр-людоед.

- Помню.

- Твой же отец лишил жизни людей побольше, чем тигр Киплинга… Семьи вырезал. Детей малолетних не щадил…

- Это ужасно, - повторила Анастасия.

- Садись на коня, - сказал он. - Было бы неплохо засветло выбраться из этих дебрей.

…Они двигались остаток дня, вечер и большую часть ночи.

Потом произошла встреча.

Силуэт всадника, скакавшего одвуконь, мелькнул на фоне неба, более светлого, чем горы и лес, и Волгин сказал Анастасии, что это полковник Козяков. Он сказал, что узнал бы полковника с любого расстояния и ночью и днем, потому что тот учился верховой езде в императорском Александровском лицее и сидел в седле артистично.

Стук копыт приходил снизу. Можно было догадаться, что всадник уже выбрался из ущелья и горной дорогой, на которой с трудом могли бы разминуться две лошади, поднимался сюда, к дубу, где стояли Анастасия и Костя.

Глухо крикнула большая птица. Улетела в ночь, рассекая воздух черными крыльями…

- Это точно Козяков, - тихо сказал Волгин.