Джек Хиггинс - Эпицентр бури

Когда он двинулся к двери, Дюбуа взял его за руку.

– Мартин, дело плохо. Думаю, вам следует готовиться к самому худшему.

– Нет, – задохнулся Броснан. – Это невозможно! Он побежал по коридору, открыл дверь ее палаты и вошел. Возле кровати сидела медсестра. Анн-Мари была очень бледна, голова обмотана бинтами, что делало ее похожей на молодую монашку.

– Я подожду за дверью, мсье, – сказала сестра и вышла.

Броснан сел, взял ее за руку, и Анн-Мари открыла глаза. Она посмотрела на него отсутствующим взглядом, потом вдруг узнала и улыбнулась.

– Мартин! Это ты?

– Кто же еще? – Он поцеловал ее руку.

Дверь приоткрылась, и в палату заглянул Дюбуа.

– Твои волосы. Они слишком длинные, до смешного длинные. – Она протянула руку, чтобы потрогать их. – Во Вьетнаме на болоте, когда вьетконговец собирался застрелить меня, ты появился из зарослей тростника, как средневековый воин. У тебя и тогда волосы были ужасно длинные, а на голове была повязка.

Она закрыла глаза.

– Отдохни теперь, не надо разговаривать, – сказал Броснан.

– Но я должна. – Анн-Мари опять открыла глаза. – Пусть он уйдет, Мартин. Обещай мне. Не делай этого. Я не хочу, чтобы ты опять стал тем, кем был раньше. – Она схватила его руку с поразительной силой. – Обещай мне.

– Даю тебе слово, – поклялся он. Она опять устремила взгляд в потолок.

– Мой дорогой дикий ирландский мальчик. Я всегда любила тебя, Мартин, и никого больше.

Ее глаза медленно закрылись. Монитор, стоявший возле кровати, запищал. Через секунду Анри Дюбуа был ужа в палате.

– Подожди там, Мартин. – Он вытолкнул его в коридор и закрыл дверь. Мэри стояла возле двери.

– Что, Мартин? – спросила она.

Он уставился на нее невидящими глазами. Открылась дверь палаты, и появился Дюбуа.

– Мне очень жаль, – произнес он. – Боюсь, что она умерла.

На барже зазвонил телефон. Диллон мгновенно проснулся.

– Боюсь, что она умерла, – сказал Макеев.

– Черт! – воскликнул Диллон. – Это не входило в мои планы.

– Что теперь? – спросил Макеев.

– Думаю, я уеду сегодня во второй половине дня. В создавшемся положении так лучше. Что с Ароном?

– Он будет ждать нас в одиннадцать часов.

– Хорошо. Он знает, что произошло?

– Нет.

– Пусть остается в неведении. Я встречусь с тобой за несколько минут до одиннадцати.

Он положил трубку на рычаг, откинулся на подушки. Анн-Мари Оден. Какая жалость. Он никогда не убивал женщин. Один-единственный раз, но та предательница… она заслужила это. С Анн-Мари произошел несчастный случай, но он мог предвещать неудачу, и Диллон беспокоился. Он загасил сигарету и попытался заснуть.

В начале одиннадцатого Мэри Таннер впустила Фергюсона и Арну в квартиру Броснана.

– Как он? – спросил бригадир.

– Он старается занять себя делом. Дед Анн-Мари болен, и Мартин уточняет детали похорон с его секретарем.

– Так скоро? – удивился Фергюсон.

– Завтра, в семейном склепе в Веркоре.

Она первой вошла в гостиную. Броснан стоял у окна, глядя в никуда. Он обернулся. Руки засунуты в карманы, лицо бледное и осунувшееся.

– Ну что? – спросил он.

– Сообщить нечего, – сказал ему Арну. – Мы оповестили все порты и аэродромы, приняв, конечно, меры предосторожности. – Он заколебался. – Мы считаем, что будет лучше ничего не сообщать об этом прессе, профессор. Я имею в виду несчастье с мадемуазель Оден.

Как это ни странно, им показалось, что Броснана не задели эти слова.

– Вы его не поймаете. Его надо искать в Лондоне, и лучше вам поторопиться. Вероятно, он уже на пути туда, а в Лондоне вам нужен я.

– Вы хотите сказать, что поможете нам? Вы включитесь в это дело? – уточнил Фергюсон.

– Да.

Броснан закурил, открыл застекленную дверь и вышел на террасу. Мэри подошла к нему.

– Но вы не можете, Мартин, вы дали клятву Анн-Мари.

– Я солгал, – сказал он спокойно, – чтобы дать ей уйти спокойно. Там нет ничего, только мрак.

Его лицо окаменело, глаза стали холодными. Это было лицо незнакомого человека.

– О Боже! – прошептала Мэри.

– Я его достану, – произнес Броснан. – Я увижу его мертвым, даже если это будет моим последним земным деянием.

Было почти одиннадцать, когда Макеев подъехал к дому на авеню Виктора Гюго. Его шофер остановил машину у тротуара, и, когда он выключил мотор, дверца отворилась и на заднее сиденье забрался Диллон.

– Лучше не надевайте ботинки, сшитые на заказ, – проговорил он. – Всюду такая слякоть.

Он улыбнулся, а Макеев наклонился, чтобы поднять стекло, отгораживающее их от водителя.

– Ты в хорошей форме, учитывая создавшееся положение, – сказал Макеев.

– А почему бы и нет? Я просто хотел удостовериться, что ты ничего не сказал Арону про эту Оден.

– Конечно, не сказал.

– Хорошо, – улыбнулся Диллон. – Я бы не хотел, чтобы кто-нибудь испортил все дело. Пойдем к нему.

Дверь им открыл Рашид. Арон ждал их в своей великолепной гостиной.

– Валентон, господин Диллон, очень разочаровал меня.

– Ничто не совершенно в этом мире, – сказал Диллон. – Вы должны это знать. Я обещал вам другую мишень и намерен поразить ее.

– Британского премьер-министра? – спросил Рашид.

– Верно, – подтвердил Диллон. – Я уезжаю в Лондон сегодня же и полагаю, что нам следует поговорить.

Рашид посмотрел на Арона, который сказал:

– Конечно, господин Диллон. Чем мы можем помочь вам?

– Во-первых, мне понадобятся деньги на расходы. Тридцать тысяч долларов. Я хочу, чтобы вы устроили это через кого-нибудь в Лондоне. Наличными, естественно. Полковник Макеев уточнит детали.

– Это просто.

– Во-вторых, возникает вопрос: как я выберусь из Англии после успешного завершения операции?

– В ваших словах я слышу полную уверенность в успехе, господин Диллон, – заметил Рашид.

– Пускаясь в путешествие, надо быть оптимистом, сынок, самое трудное в любой операции – я убедился в этом за долгие годы – это не добиться успеха, а унести потом ноги, сохранив невредимой свою шкуру. Я объясню: если я «достану» для вас премьер-министра, главной проблемой для меня будет выбраться из Англии, и вот здесь в дело вступите вы, господин Арон.

Вошла служанка. Арон подождал, пока она поставит чашки на стол и разольет кофе. Когда она вышла, он сказал:

– Поясните, пожалуйста.

– В число моих талантов входит умение управлять самолетом. Я знаю, что такими же способностями обладаете и вы. Если верить статье в «Пари Матч», которую я внимательно прочел, вы купили поместье в Нормандии – Шато Сен-Дени, расположенное примерно в двадцати милях к югу от Шербура, на побережье?

– Совершенно верно.

– В статье говорится, что вам очень нравится это место, уединенное и нетронутое, как будто вышедшее из восемнадцатого века.