Леонид Млечин - Кристина + Сергей = смерть. Любовь под присмотром КГБ

— Ну, не так страшно… Но как же его к нам приняли с такими родственниками?

— За него Юрия Владимировича просил Громыко.

Игнатенко многозначительно добавил:

— Лично.

Заместитель председателя КГБ заинтересовался:

— Почему? Выяснили? Родственник? Сын старых друзей?

— История куда сложнее. Я сам хорошо знаю отца Глазова. Когда Юрий Владимирович спросил мое мнение, я рекомендовал Сергея Глазова взять в кадры.

Зампред с интересом посмотрел на Игнатенко:

— Ну заинтриговал, полковник. Давай, рассказывай.

— История долгая, — предупредил Игнатенко.

Совсем еще молодой Аристотель Оазис прошел мимо большой вывески с надписью «Объятия Афродиты» и толкнул обшарпанную дверь. Лестница с выщербленными ступенями вела вниз, в подвал. Аристотель уверенно стукнул в дверь кулаком. Высунулся здоровенный охранник:

— Какого черта тебе надо?

Не договорив, узнал Аристотеля. Криво улыбнулся:

— Заходите, пожалуйста.

Аристотель прошел в конуру хозяина и, не здороваясь, поставил сумку на стол. Хозяин конторы вздохнул и вытащил из сейфа большую пачку денег:

— Возьми половину, а? Остальное через неделю, клянусь матерью. Неделя плохая была, ничего не заработал.

Поколебавшись, вытянул из кармана две новенькие купюры и протянул гостю:

— А это лично тебе от меня. Клянусь, никто не узнает. Маленький подарок. По рукам, а?

Аристотель вырвал у хозяина из руки ключ. Сам открыл сейф, отсчитал вторую половину условленной суммы и бросил купюры в сумку. Хозяин с затравленным видом смотрел, как исчезают его деньги. Аристотель подхватил сумку и так же молча пошел к выходу. Охранник распахнул перед ним дверь и сделал вид, что улыбается.

За два года до этого Аристотель Оазис приплыл в Буэнос-Айрес на пароходе из обескровленной кризисом Европы, чтобы здесь, в Латинской Америке, добиться успеха. Оазис рассказывал потом, что ему еще не исполнился двадцать один год — возраст совершеннолетия по местным законам, поэтому он прибавил себе несколько лет, дабы выправить аргентинские документы и получить право работать.

В карманах у него было пусто. Нанялся мыть посуду в кафе. Комнату делил с дальним родственником и его женой. Комната располагалась над танцевальным залом. Спать было невозможно: внизу играла музыка, на соседней кровати пылкая пара неутомимо любила друг друга.

Оазис нашел место ночного оператора на телефонной станции и отсыпался днем, когда оставался один. Учил испанский язык, для чего читал местные газеты и внимательно слушал телефонные разговоры. Но вышибать долги по поручению местного мафиози прибыльнее и приятнее. Заработав первые деньги, потратил их на новые костюмы и уроки танго. Снял себе отдельную комнату.

Владельцы массажного салона избегали посторонних людей, поэтому вывеска на здании отсутствовала. Клиенты знали, что нужно подняться на третий этаж и позвонить в железную дверь без номера. Аристотелю даже звонить не пришлось. Его ждали, и дверь распахнулась, едва он вышел из лифта.

Его сразу провели к управляющему. Большой бумажный пакет уже лежал на столе. Пока Аристотель пересчитывал деньги и укладывал их в сумку, на столе появилась бутылка вина, фрукты, маслины и сыр.

— Давно хотел с тобой поговорить, Аристотель, — сказал управляющий, молодой, но уже совершенно лысый человек. — Не знаю, доволен ты своей работой или нет, но сделаю предложение. Переходи к нам. Мы тоже неплохо платим. Я уж не говорю о том, что у нас лучшие девушки в городе. А нам очень нужен такой надежный и хладнокровный человек, как ты, который никогда не выходит из себя.

Аристотель, чуть улыбнувшись, потрепал управляющего по плечу и пошел к выходу.

— Подумай над моим предложением! — крикнул ему вслед управляющий.

Следующую остановку Оазис сделал в ресторане, который только что открылся. Там работали новые люди. Аристотеля они не знали. Охранник остановил его у входа:

— Читать не умеешь? Написано: работаем с шести вечера.

— Проводи к директору, — не повышая голоса, сказал Аристотель.

Охранник окинул его скептическим взглядом.

— Директор занят.

— Проводи к директору, — повторил Аристотель.

Охранник схватил его за плечо, чтобы выставить непрошеного гостя на улицу, но Аристотель перехватил его руку и вывернул ее за спину с такой силой, что охранник рухнул на колени и взвыл от боли.

— Так где директор? — так же тихо поинтересовался Аристотель.

— Отпусти!.. По коридору… Последняя дверь…

Директор ресторана Аристотелю даже понравился.

Невысокий крепыш с ясными глазами.

— Вам известно, кто я и зачем пришел, — сказал Аристотель. — Я жду первый взнос.

— Мы не будем платить, — спокойно ответил директор ресторана.

— Вы знаете, от кого я пришел, — напомнил Аристотель.

— Он не хозяин этого города, — заметил директор ресторана. — Есть и другие.

— Обычно у людей, которые не желают с ним ладить, возникают неприятности, — предупредил Аристотель.

— Я вам кое-что объясню, — сказал директор.

Он встал из-за стола и сел напротив гостя.

— Ваш хозяин просит слишком много. А мы вложили в ресторан все свои деньги и намерены не только их вернуть, но и хорошо заработать. Мы люди серьезные. Можем за себя постоять. Так что вашему хозяину ничего не обломится.

Дверь распахнулась, и в комнату влетел давешний охранник, а с ним еще один здоровяк. Оба с пистолетами в руках.

— Я его пристрелю! — рявкнул охранник, с которым Аристотель обошелся столь невежливо.

На лице у Аристотеля не дрогнул ни один мускул. Он словно и не обратил внимания на людей с оружием.

Директор остановил своих людей:

— Все в порядке, можете идти. Мы просто беседуем.

Когда охранники исчезли, директор развел руками:

— По-моему я все объяснил. Платить мы не будем.

Аристотель поднялся и подхватил свою сумку. Когда он уже стоял в дверях, директор спросил:

— Вы действительно такой хладнокровный или просто умеете сдерживаться?

— Сдерживаюсь, — ответил Аристотель.

Когда он вернулся в контору своего хозяина, тот как раз приехал. Дорогой автомобиль остановился у самого подъезда. Два телохранителя сразу заняли позиции у задних дверей. Но хозяин не спешил выйти. Он продолжал разговор с человеком, который сидел рядом с ним. Это был его новый компаньон. Увидев Аристотеля, тот спросил:

— И ты ему веришь?

— Его обвинили в том, что пристрелил напарника. Я его, можно сказать, вытащил из тюрьмы… Так что он мне всем обязан. Я ему дал работу, снял квартиру. Исключительно полезный человек, хотя совсем еще молодой. Знаешь, сколько ему? Девятнадцать.

— Выглядит старше, — заметил компаньон. — Далеко пойдет.