Павел Бергер - Братство тибетского паука

С каждым «НЕТ» дворецкого капитан Пинтер все больше выходил из себя, морщины перерезали лоб, подобно молниям на грозовом небе, скулы покрыла густая сеточка алых прожилок. Он нервно постукивал пальцами по спине бегемота, все быстрее и быстрее и наконец так ударил кулаком по безвинному чучелу, что из швов струйками посыпались прелые опилки.

Но дворецкий остался непоколебим, как белые скалы Альбиона:

Ничего страшного! Дом, мебель и все предметы обстановки застрахованы, страховая компания следит за сохранностью архитектуры и инженерных коммуникаций. Я пришлю горничную прибрать. Прошу, джентльмены, переместитесь в кабинет…

Единственная уступка, на которую пошел несгибаемый мистер Честер в кабинете, — задрапировать портьерной тканью шкаф, где хранились упомянутые «черепушки».

Пока лакеи суетились со стремянками и пыльным полотнищем ткани, Огаст разглядывал содержимое шкафа: это не были черепа в обыденном антропологическом смысле, скорее человеческие головы. Высушенные, забальзамированные или магическими заклятиями уменьшенные до размеров немногим больше кулака. Украшенные яркой мозаикой, цветными стекляшками, ракушками и каменьями, они покоились в полумраке глубоких полок, в мертвых глазницах влажно поблескивали кусочки шлифованного обсидиана. Жуткое зрелище! — даже притом, что к каждой голове был прикреплен аккуратный ярлычок с указанием года, местности и этноса, где был изъят экспонат. Все присутствующие невольно почувствовали облегчение, когда раритеты были спрятаны за складками ткани. Капитан Пинтер занял обширное кресло во главе стола, ослабил узел галстука — и без того рыхлый на вкус искушенного человека, — вытащил из папки список подчиненных и начал знакомство с разноса:

Так, мистер Горринг, вам не приходила в голову мысль подстричься?

Мне, сэр? — Эдвард недоуменно провел рукой по ежику волос на затылке.

Простите, я полагал, Горринг — тот, что справа.

Школьные приятели втиснулись рядышком на маленький кожаный диванчик.

Вы, мистер Горринг, мало похожи на математика..

На математика — я?!?

Очень, очень большая ошибка — называть Эджи математиком; всякое упоминание означенной специальности приводило будущего лорда в ярость. Пальцы мистера Горринга непроизвольно сжались в кулак, но волевым усилием он удержался в рамках приличий и уточнил, какое место занимает в подлунном мире.

Прошу прощения, сэр, но я имел честь был загребным в восьмерке колледжа! Дважды получал весло [13] «Весло» — символическая награда, которая вручается членам команды гребцов, победившей в университетской регате, в которой соревнуются команды Оксфорда и Кембриджа. На весле гравируют название колледжа, который представляла команда. . Мы выиграли университетскую регату на Темзе. Да! — лицо мистера Горринга преисполнилось законной гордостью. — А в прошлом сезоне я лично взял гран-при на парусной регате…

Впечатляющие достижения! — перервал его капитан Пинтер. — Вероятно, вам, мистер Горринг, следовало связать судьбу с королевским военно-морским флотом. Но раз вы здесь в качестве математика…

Я здесь в качестве аналитика шифровального отдела, сэр! Отдайте приказ, сэр. Я его моментально зашифрую, сэр!

Можете сесть, мистер Горринг, — капитан изучающее посмотрел на Огаста. — Мистер Картрайт… В Нормандии я был знаком с лейтенантом Эшли Картрайтом из морского десанта. Он ваш родственник?

Он мой отец, сэр…

Огаст запнулся, прежде чем назвать лейтенанта «отцом». Лейтенант Эшли с супругой взяли его из приюта для детей, осиротевших во время войны, совсем крохой. Всего через год геройский лейтенант скончался из-за последствий тяжелых ранений, его вдова вступила в новый брак, а дальнейшие заботы о маленьком Огасте принял на себя другой опекун — лорд Уолтроп, считавшийся старинным другом семьи Картрайтов. Так что лейтенанта Эшли он совершенно не помнил и сильно сомневался, что его грустная сиротская история растрогает капитана Пинтера.

Но я, сэр… я гражданское лицо… — пробормотал Гасси.

Вы сотрудник государственного учреждения, а не сленгист [14] Сленгист — актер разговорного жанра, представляющий миниатюры на сленге (преимущественно кокни), пародирует социальные типажи за счет гротескных манер и костюмов. из мюзик-холла…

Огаст торопливо заправил за ухо золотистый локон, он чувствовал себя абсолютно деморализованным.

Всю сознательную жизнь — еще с начальной школы — по поводу своих роскошных, густых, волнистых волос он слышал исключительно комплименты! Он не носил современных коротких стрижек — тщательно уложенные локоны обрамляли его лицо как золотая рама и снискали ему лавры джентльмена со стилем и манерами. Прослыть оригиналом в лондонских клубах, где стар и млад столетиями компенсируют недостаток наличных средств или скромность происхождения за счет всяческих чудачеств и экстравагантностей, — задача куда как сложная! Сегодня дендизм мистера Картрайта впервые оценили так низко, то есть не оценили вообще.

Меня мало кто видит… я сижу в архиве… — оправдывался Огаст.

Не нужно блеять! Говорите четко, быстро, по делу, если вам есть что сказать.

Так точно, сэр. Есть. Я подготовил служебную записку.

Злополучную служебную записку Огаст написал еще в Лондоне — с привлечением широкого пласта исторических материалов, публикаций в прессе и практическими рекомендациями в заключительной части. Тогда он еще искренне верил, что толково составленный документ поможет ему скорее вернуться в уютное жилище на Белгравии [15] Белгравия — престижный район Лондона, в котором сконцентрированы аристократические клубы. , поскольку понятия не имел об истинных целях их внезапной командировки в Девоншир.

Очень хорошо, — капитан Пинтер бросил взгляд на часы. — Боюсь, сегодняшнее собрание придется сократить. Мне необходимо лично съездить на станцию. Надеюсь, там найдется действующий телеграф. Но я ознакомлюсь с документом в дороге, давайте его сюда, мистер Картрайт.

Видите ли, записка осталась у меня в спальне… Но можно послать за ней лакея!

В отделе пропаганды принято доверять посторонним служебную информацию? Мистер Картрайт, сядьте и обдумайте, почему наша служба называется с-е-к-р-е-т-н-о-й!

Когда Огаст снова умостился на диванчике, у него оставалось всего два повода для утешения: что он избег участи служить под командой капитана Пинтера на Королевском военно-морском флоте и что даже там, на флоте, успели отменить телесные наказания.

Мистер Сингх?

Здесь, сэр! — судя по тому, как быстро подскочил и гаркнул мистер Сингх, в бомбейской таможне чиновников продолжают лупцевать за малейшую провинность — бамбуковыми палками да по голым пяткам. — Служебную записку подам сегодня вечером!