Владимир Быстров - По обе стороны реки

— Глянь, чайки толпой кружат! — заметил Лёнька.

— Ну, кружат, и что с того? — не понял его Серёга.

— Как это, что! — удивился бестолковости своего дружка Лёнька. — Мне папаня говорил — раз чайки кружат, значит, там окунь мальков по мелководью гоняет!

— А с чего ты взял, что окунь? — возразил тот. — А может щука или судак!

— Не, щука и судак так не охотятся! — голос Лёньки выражал уверенность. — Они только поодиночке ходят! А окунь — он стаей собирается и мальков на мелководье загоняет! Поэтому и чайки туда слетелись, надеются, что им тоже перепадет…

Забросив собственную рыбалку, мальчишки с завистью наблюдали за происходящим на плёсе, когда один из них вдруг толкнул второго в бок:

— Вон, смотри — там мужик на «резинке» под кустиком пристроился, видишь? Да вон, левее, у самого берега!.. Вот повезло-то мужику! Щас полную лодку надергает!..

— Точно, надергает!.. — согласился с ним второй. — А это что, моторка, что ли?

Чуть дальше плёса из-за поворота реки, не касаясь воды, вылетела необычная надувная лодка с большим пропеллером на корме. У дальнего края плёса она резко остановилась, и почти одновременно оттуда донесся звук выстрела и сразу за ним — второго…

— Видал? Дуплетом жахнули! — восторженно воскликнул Серёга.

— А чего это они? — удивился Лёнька. — Сейчас же охоты еще нет… Ой, смотри — лебеди!

И точно — по неподвижно блестевшей в лучах утреннего солнца глади плёса, набирая ход, по направлению к берегу устремилась пара белоснежных лебедей. У самого берега они плавно оторвались от поверхности, но прозвучавший в это мгновение еще один, уже одиночный выстрел бросил одного из них на крыло, и он рухнул назад в воду, отчаянно молотя здоровым крылом по воде. Вторая птица, сделав небольшой круг, неожиданно заложила крутой вираж и спикировала к бьющемуся на поверхности товарищу. Ребята с испугом наблюдали происходящую на их глазах трагедию, когда из них вдруг заметил:

— Слушай, а мужик-то куда делся? Ну, тот, с лодки!

Теперь уже они вдвоём уставились на качавшуюся у береговых кустов пустую лодку. Наконец один из них с облегчением указал рукой на берег:

— Да вон он, на берегу!

По берегу, сильно припадая на одну ногу, торопливо карабкался к расположенному на взгорке лесочку тот самый «счастливчик», удаче которого они еще минуту назад так завидовали…

— Сергей Валентинович! Вы, кажется, там мужика зацепили… — осторожно тронул Береснева за плечо сидевший у него за спиной инспектор рыбнадзора.

— Какого еще мужика? Где?… — недовольный тем, что ему мешают прицелиться, не оборачиваясь, буркнул Береснев.

Но тут до него дошел смысл вопроса, и он испуганно обернулся к инспектору:

— Ты что, сдурел?! Кого зацепил?! Ты чего всякую ерунду несешь!

— Да вон, рыбак какой-то, к лесу захромал… Испугался, видно… Чего делать-то будем?

— Делать… делать… чего делать… — торопливо забормотал Береснев, и вдруг громко заорал на инспектора:

— Давай, заводи движок! Сматываться будем!

— А как же этот… — инспектор показал рукой на бьющуюся в воде птицу. — Может, заберем?…

— Какой еще «этот», кого заберём?! — в голосе Береснева зазвучали истеричные нотки. — Заводи, говорю, придурок!..

Прозвучавший неподалеку взрыв взбудоражил жителей Щукино и они, побросав дела, устремились к окраине деревни, откуда донесся этот пугающий звук. Услышав его, Серёжка с Лёнькой, уже подходившие к деревне, испуганно переглянулись и припустили бегом. Рыкова ребята застали в толпе сельчан, о чем-то озабочено беседовавшего с ними.

— Дядь Лёнь, мы к вам! У нас такое дело, такое дело! — толкаясь, и перебивая друг друга, закричали мальчишки.

— Какое еще дело? — недовольно обернулся к ним Рыков. — Не до вас сейчас, парни, дуйте-ка домой! Не видите — взрослые заняты!

— Да дело же у нас! — чуть не плача от обиды, повторил Серёжка и, отпихнув дружка, разом выпалил:

— Там, на Утиной Заводи какие-то мужики рыбака застрелили!

— Ну, чего ты врёшь, чего врёшь! — ткнул его кулаком в бок Лёнька. — Ничего и не застрелили, а только подстрелили!

— Это там, где плёс, что ли? — удивился Рыков. — Бред какой-то! Кто застрелил, кого застрелил?…

— И вовсе даже не бред! — в два голоса возмущенно закричали мальчишки. — Мы сами видели!

— Так, стоп! Ну-ка прекратили орать! — остановил их Рыков и обернулся к ожидавшим его мужчинам, — Вы тут проследите, чтобы за деревню никто не выходил, а я пока с пацанами разберусь!

Спустя минуту он уже знал всё.

— Лебедей, говорите, стреляли?

— Точно, лебедей! — подтвердил Лёнька. — Одного подбили, он еще в воду упал и там сильно так крыльями хлопал!

— Да, а второй сразу к нему как спикировал! Прям как настоящий истребитель! — добавил Серёжка. — Я сперва даже подумал, что он на этих мужиков пикирует!

— А лодка, говорите, с пропеллером? Такая, вроде, только у рыбнадзора была… Они что там, совсем уже и совесть, и страх потеряли?! Ладно, разберемся… Так, орлы, сейчас бегом по домам и чтобы ни ногой! Тут и без вас дел хватает… А о лебедях никому ни слова, ясно?!

Мальчишки, послушно кивнув головами, рванули назад в деревню, а Рыков вернулся к оживленно переговаривавшимся сельчанам:

— Граждане, давайте, пока ничего не выяснится, не будем паниковать и строить догадки! Возможно, это строители что-то взорвали — ну, там камень большой, или еще чего… Мало ли! Мы сейчас с мужиками сходим, все разузнаем, а вы пока расходитесь по домам! Когда выясним, соберемся и обсудим, договорились?

Толпа, соглашаясь, недружно загудела в ответ, а Рыков прихватил с собой двух молодых людей покрепче и отправился по старой заброшенной дороге в направлении Дедовой Луки — туда, откуда донесся взрыв…

— Что это было, Максимыч?! — выбираясь из кабины завалившегося набок грейдера, и сжимая обеими руками голову, прокричал оглохший от взрыва водитель. — Что рвануло?

— Не ори! Я-то откуда знаю! — зло отозвался бригадир.

Он подошел к образовавшейся на месте взрыва глубокой воронке, с опаской заглянул в нее и удивленно присвистнул. Затем обернулся к испуганно толпившимся поодаль рабочим:

— Кто видел, как взорвалось?

«… Да мина, наверное, или снаряд!.. Скорее всего, с карьера с песком завезли!.. Да ну, наверное, еще с войны!..»

Дорожники вразнобой принялись выдвигать самые разнообразные версии. В одном лишь мнение было единодушным — разорвался какой-то из боеприпасов, которых в этих местах со времен войны оставалось еще немало.

— Так чего теперь делать-то будем, начальник? — раздался из толпы чей-то громкий наглый голос. — А если тут еще такие «подарки» остались?! Я тебе не «сашка матросов», чтобы голой ж…ой на мины кидаться!