Олег Шмелев - Ошибка резидента. Роман

Павел принял душ, а потом сели обедать. Владимир Гаврилович не спрашивал у Павла, как он себя чувствует, только поглядывал на него украдкой, стараясь, вероятно, подметить перемены. Но их не было. Перед ним сидел тот же Павел, серьезный, но всегда готовый пошутить человек. Разве что появилась некая задумчивость, мимолетная, едва уловимая. Но так, может быть, кажется оттого, что не виделись давно, да и устал ведь он.

Марков не собирался с места в карьер требовать от Павла полный отчет. Наоборот, полковник ждал, не попросит ли он сам о чем-нибудь, что необходимо сделать немедля, что не может быть отложено на завтра.

Вкратце изложив суть полученного задания, Павел сказал:

- Время у нас есть. Если б я сам искал Станислава Курнакова, сколько б мне потребовалось? Минимум дней десять. И сроков они не устанавливали.

Марков согласился, что не меньше, и спросил:

- А тебе не приходило в голову, что Курнаков - это Зароков?

- Была такая мысль.

- Зароков-то исчез, - сказал Марков. - А твой друг Дембович, он же Куртис, к сожалению, помер. Сгорел в собственном доме. И как говорится, унес с собой в могилу все, что знал. А знал он немало.

Владимир Гаврилович встал, поправил съехавший набок галстук.

- Ладно, я ушел. Отдыхай. Завтра приедем с Иваном Алексеевичем.

- Между прочим, - остановил его Павел, - все хотел вас спросить: чемоданчик-то тем моим симпатичным вагонным жертвам не вернули?

- Что, совесть мучает? - с шутливой суровостью спросил Марков и успокоил: - Давно. Не мы вернули - милиция. Теперь органы охраны общественного порядка имеют в лице пострадавших супругов самых горячих почитателей.

Они посмеялись от души, и Марков уехал, захватив с собой «Спидолу».

Оставшись один, Павел вышел побродить, но скоро захотелось спать, и он лег, распахнув перед этим все четыре окна в комнате.

Иван Алексеевич Сергеев и Марков приехали на следующий день в обед. Генерал побыл часок и уехал, а Владимир Гаврилович остался до утра.

Павел подробно рассказал о своих закордонных днях. Магнитофон терпеливо фиксировал его повествование. Потом полковник сказал, что Станислав Курнаков, он же Михаил Зароков, он же Тульев, обнаружен в городе К., работает мастером в ремонтной радиомастерской.

Специалисты, тщательно изучив содержимое «Спидолы», установили, что заключенные в ней таблицы являются только частью шифра. Ясно, что ключ к шифру надо искать у Курнакова.

Первый тур закончился. Начинался второй.

Теперь Зароков-Курнаков, восстановив связь со своим центром, должен активизировать разведывательную деятельность.

- Что ж у нас получается? - самому себе задал вопрос полковник Марков. - Он, конечно, обрадуется посылке, но… - Полковник поднял глаза на Павла… - но обрадуешь ли его ты?

- Вы думаете, все-таки подозревает? - спросил Павел.

- Предположим.

- Лично меня он вряд ли опасается. Я всю дорогу бегал от него без оглядки, он скорей считает, что я сам его боюсь.

- Это верно. Но нам не будет известно, какие инструкции насчет тебя даст ему центр. Ведь, судя по твоему рассказу, они там не очень-то тебе доверяют.

- Тоже верно, - согласился Павел. Добавить ему было нечего.

После недолгого раздумья полковник продолжал:

- Будем исходить из худшего. Скажем, так… У тебя задача одна - добыть ключ к шифру. А Курнаков не захочет приблизить Бекаса, предпочтет держать на расстоянии. Как ты шифр отыщешь?

- Придется Бекасу переквалифицироваться в домушники, - сказал Павел.

- Пожалуй, придется. - Марков улыбнулся, но тут же снова стал серьезным: - Задача твоя ближайшая легче всего, что тебе уже пришлось сделать, но всегда учитывай одну неприятную возможность: вдруг Тульев решит избавиться от тебя.

- Ну-у, Владимир Гаврилович, в его-то положении да на такое дело…

- Рассуждай как хочешь, а Дембовича-то он собственной рукой подпалил. Так что будь начеку.

Потом, сощурив глаза, Павел посмотрел на Маркова как-то вопросительно.

- Знаете, Владимир Гаврилович, я забыл вам одну вещь сказать. Может сыграть роль…

- Так говори.

- Отец нашего подопечного умер.

- Как ты об этом узнал?

- Видел некролог в эмигрантской газете.

Маркова эта весть явно заинтересовала.

Он спросил:

- Покойный был уже не у дел?

- Да. Насколько знаю, его съели.

- Интересно, интересно, - оживился полковник. - Газету запомнил?

- Да.

- И число?

- Четырнадцатое сентября.

- Обязательно добудем. Определенно пригодится.

Павел встал, прошелся, остановился перед Марковым.

- Владимир Гаврилович, тогда у меня просьба… Дайте мне вырезку из газеты, когда найдете. Некролог. Я покажу ему в подходящий момент. Это будет выстрел в десятку. Я постараюсь.

Марков засмеялся.

- Ладно, получишь. Только не пускай ее в ход преждевременно…

Было уже очень поздно. Они пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по спальням.

У старшего лейтенанта Павла Синицына образовалось дней девять-десять, которые он мог использовать по личному усмотрению. Они пролетели очень быстро.

Взяв из окошечка справочного бюро листок с адресом, который был ему известен без того, Павел отправился на квартиру Курнакова. Все следовало делать естественно. Вдруг спросит, как Павел узнал адрес…

Хозяин ветхого деревянного домика, седой низенький дяденька пенсионного возраста, но выглядевший гораздо крепче своего домовладения, сообщил, что Станислав Иваныч сейчас на работе, и объяснил, как найти мастерскую.

Судя по всему, работа в этой радиомастерской была, что называется, не бей лежачего. Павел целый час дежурил поблизости, ожидая, не выйдет ли Курнаков на улицу, и ни одного клиента не увидел.

В чемодане у него лежала «Спидола», и можно было предложить себя в качестве удрученного клиента, но если окажется, что мастер там не один, и вдруг другой, не Станислав, возьмет «Спидолу» в починку? Лучше будет организовать сцену встречи старых друзей. Станислав наверняка подхватит.

Павел вошел в мастерскую.

В первой комнате, разделенной надвое широким барьером-прилавком, никого не было. За хлипкой фанерной дверью слышались мужские голоса. Павел постучал по прилавку костяшками пальцев.

Дверь открылась. За нею стояли рядом двое в синих халатах, один помоложе и пониже, другой постарше и повыше. Павел глянул на высокого, развел руками во всю ширь и закричал как в лесу.

- Стасик! Дорогой!

«Стасик» даже вздрогнул, глаза у него сделались круглые и испуганные. Но в этом сонном царстве можно было испугаться просто крика. Надежда моментально оправился, так что его коллега не успел ничего заметить. А старые друзья уже обнимались, делая это неуклюже и не совсем естественно, ибо их разделял прилавок.