Джеймс Грейди - Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора (сборник)

– Нил не первый год пытается выкупить у Гортона дело, чтобы тот мог переехать в город, где за ним будут ухаживать как надо, – добавила бабуля Стоу, не скрывая своего скептицизма на этот счет. – Он один как перст, за ним смотреть некому, он почти слеп, да и слышит неважно. Мы уйму времени тратим на то, чтобы следить, как бы он не убился.

– Он-то день провел, как всегда, – вернулся к теме разговора Дэйв. – Сидел у окна с утра до вечера, потом пошел спать. Должно быть, делал перерывы для еды или там чтобы по нужде выйти, – но в остальном со стула не сходил. А вам он что сказал?

– Немного. Большую часть моих вопросов он не разобрал – хотя, думаю, больше притворялся глухим. Кажется, он не слишком любит наше правительство, – усмехнулся Малькольм.

Дэйв ухмыльнулся в ответ.

– Не так уж много тех, кто любит.

– А что ваши соседи, Кинкейды? – продолжал Малькольм.

Дэйв нахмурился.

– Ну, их всего двое, Ширли и Матт. Думаю, Матт весь день работал. Я видел его пару раз. Кажется, пикап чинил. Ширли ездила в город.

Малькольм кивнул. О проблемах Кинкейда с пикапом он уже слышал от Ширли Кинкейд, симпатичной, хотя и несколько утомленной женщины лет тридцати с небольшим. Что ж, пора задавать главный вопрос , подумал он.

– А другие ваши соседи? Думаю, ближе всех к вам Беллы – те два брата среднего возраста, что живут дальше по дороге. Не помните, чем они занимались в тот день? И вечер? Их вы не видели?

Дэйв бросил быстрый взгляд на бабулю Стоу. Та улыбнулась и пожала плечами.

– Ну, – произнес Дэйв, – с братцами Белл мы общаемся мало. Они живут сами по себе, и нас это устраивает.

Малькольм облизнул губы. А вдруг?

– Что, Беллы не слишком-то общительны?

Дэйв хмыкнул:

– Скажем так, они люди не нашего круга.

– Это как? – Сердце у Малькольма забилось чуть быстрее.

– Ну… – Дэйв пригнулся ближе к нему, словно не хотел, чтобы его услышала пожилая леди. – Скажем так, с тех пор как они сюда перебрались – где-то в середине шестидесятых, – они ни с кем особо не общались, не считая друг друга. Поговаривают, что они… как бы сказать… не совсем просто братья и партнеры.

– Что-то я не понимаю.

Дэйв открыл было рот, чтобы ответить, но его опередила пожилая леди:

– Да ну, Дэви, не хватало еще, чтобы ты распространял всякие слухи!

– Ну, Малькольму все равно рано или поздно расскажут, – невозмутимо возразил Дэйв, – так что не беда, если он услышит это от нас. Правда в том, – Дэйв понизил голос, – что… ну… нам кажется, братья Белл и не братья вовсе.

– А кто же тогда? – почему-то шепотом спросил Малькольм.

– Они вообще странные, как черт знает что, – заявил Дэйв и откинулся на спинку стула.

– О… – неопределенно протянул Малькольм.

Дэйв ухмыльнулся.

– Что-нибудь еще, чем мы могли бы помочь? Кофе? Или у вас остались вопросы?

Малькольм поблагодарил, качнул головой и, попрощавшись, вышел. На улице он забрался в свой джип и посидел немного, не заводя мотора. Дом Робинсонов стоял слева от него; дальше, по ту же сторону дороги, виднелось несколько хозяйственных построек – амбары, гараж. С западной стороны улицу замыкал дом старого Гортона, и его бензоколонки темнели изваяниями по обе стороны дороги. Шланг одной указующим перстом торчал в направлении южной проселочной дороги, шланг другой указывал на еще более разъезженный проселок, сворачивавший на север, к канадской границе и таможенному посту, которым пользовались время от времени дальнобойщики в надежде избежать высоких пошлин на основном шоссе. Агент Стюарт рассказывал Малькольму, что во времена сухого закона бутлегеры пользовались этой дорогой, чтобы избегать немногих амбициозных и сохранивших верность присяге агентов, пытавшихся остановить контрабанду спиртного. Справа от Малькольма, почти напротив дома Робинсонов, виднелись здания, принадлежавшие семье Кинкейдов: дом, амбар, гараж и маленький сарай для инвентаря. Единственные другие постройки, сохранившиеся с тех пор, как Уайтлэш был маленьким, но настоящим городом, находились у Малькольма за спиной: несколько пустующих деревянных коробок с заколоченными окнами – похоже, для защиты от возможных вандалов. В общем, от города осталось не больше двух десятков зданий на повороте дороги.

И весь путь сюда я одолел, чтобы найти двух гомосексуалистов, уединившихся на глухой ферме , подумал Малькольм. У меня просто талант находить пустышки . Он повернул ключ в замке зажигания. И прежде чем тронуться с места, покосился в просвет между домами слева, в котором зеленели поля. Где-то там, за тремя холмами, на расстоянии пяти миль отсюда находилась стартовая позиция, где убили Паркинса. Увидеть ее Малькольму не позволяли холмы, но он решил, что по ночам отсветы мощных прожекторов видны и в Уайтлэше. Он посмотрел в боковое зеркало заднего вида, которое снова покосилось. Малькольм давно сражался с этим чертовым зеркалом, причем поездки по местным проселкам явно склоняли чашу весов в пользу его противника. Сейчас в зеркале отражалось только крошечное бурое пятнышко – крыша фермы Беллов. Повернувшись в ту сторону, Малькольм с некоторым усилием разглядел небольшую выпуклость, под которой жили двое единственных подозрительных личностей, найденных за все время опроса.

Господи боже, подумал он и тронул машину с места.

Рабочего энтузиазма у Малькольма заметно поубавилось после того, как его любопытство относительно братьев Белл удовлетворилось довольно пошлым откровением. Он намеренно позволил себе заблудиться в местных проселках и устроился на обочине перекусить. Покончив с ленчем, Малькольм просто посидел, глядя на далекие Скалистые горы, снежные вершины которых ломали горизонт на западе. В конце концов он вздохнул, решил, что рабочего времени осталось всего ничего, и не спеша поехал обратно в Шелби.

Ближе к вечеру Малькольм выполз из своего номера в мотеле посмотреть, не отыщется ли какой новый ресторан, чтобы пообедать. Пока он решал, в какую сторону идти, от автовокзала Порт-Оторити на Манхэттене медленно отъехал автобус компании «Грейхаунд», маршрутом до Сент-Луиса. В числе прочих пассажиров на нем выехал канадский турист Рене Эриксон. Кроме него в автобусе сидели агенты американских спецслужб – трое мужчин и одна женщина, несколько чопорных пожилых леди, беззубый старик, неумытый моряк, четверо усталых студентов, возвращавшихся по своим институтам, пара средних лет из Дубика, проводившая в Нью-Йорке второй медовый месяц, то и дело настороженно оглядывавшийся по сторонам сбежавший из дома юнец и две монахини неопределенного возраста в положенных их сану платьях. На протяжении тридцати двух часов поездки к пассажирам, взявшим билет до конца, то и дело подсаживались разнообразные попутчики, сходившие с автобуса через несколько миль после посадки. Даже водитель не подозревал о том, что перед его автобусом, направлявшимся, согласно заветам Хораса Грили, на Запад, и следом за ним едут несколько машин с агентами спецслужб.