Александр Беляев - Провал акции «Цеппелин»

Грефе изобразил на своем лице что-то вроде улыбки.

— Мы всецело доверяем вам, господин Политов, и возлагаем на вас большие надежды,— продолжал Грефе.— У нас с вами одна цель — борьба с коммунизмом, и в эту борьбу вам предоставляется возможность внести свой достойный вклад. В соответствии с планом намечаемой операции вы будете переброшены по воздуху в район Подмосковья. Снимите там для себя квартиру, пропишитесь, изучите маршруты движения машин руководителей Ставки Верховного командования, а затем... сами понимаете, что затем...

Сказав это, Грефе пристально посмотрел в глаза собеседнику. Политов молчал.

— Конечно, это только общий план. Он состоит из тысячи деталей, — пояснил Грефе. — Изучение их будет проводиться со всей тщательностью. Вы ни в чем не будете испытывать недостатка. Вас снабдят всем необходимым: документами, деньгами, средствами связи, самым совершенным, новым, особо секретным оружием, но в конечном итоге все сведется к выстрелу. Вы способны его произвести? — продолжая смотреть в глаза Политову, спросил Грефе.

— Да. Способен,— ответил Политов, выдерживая взгляд эсэсовца.

— В таком случае для конкретной подготовки мы направим вас в специальную команду разведоргана «Цеппелин». Для этого вам придется отправиться в город Псков. сделаю удачи, господин Политов, — закончил беседу Грефе. — Через некоторое время мы снова встретимся с вами и еще о многом поговорим.

Новый шеф — матерый разведчик штурмбаннфюрер СС Краусс — сразу же перевел Политова на легальное положение. Политов был прикомандирован в качестве инженера на один из заводов и, как частное лицо, снял квартиру в городе. Однако на заводе Политов появлялся редко. Все свое время он, как правило, проводил в обществе Краусса. Штурмбаннфюрер получил от Грефе специальную программу для подготовки Политова и систематически, изо дня в день занимался с ним.

Подготовка велась в нескольких направлениях: стрельба из личного оружия, вождение мотоцикла и автомобиля. В то же время Краусс внимательно следил за тем, как протекает личная жизнь его ученика.

— Не надо быть таким мрачным, господин Политов,—.как-то сказал он ему.— Все идет хорошо. В Берлине довольны вами. Вольнее располагайте своим досугом.

На этот раз Политов не сразу понял. чего от него хотят.

— Человек не должен быть одинок. Это противоестественно,— философствовал Краусс.— Почему бы вам не обзавестись семьей?

«До этого ли тут?» — хотел было ответить шефу Политов, но, зная по опыту, что с ним ни о чем не говорят зря, угодливо согласился:

— В брак вступлю охотно. С кем прикажете?

— Но зачем же так? — изобразил обиженную мину Краусс.— Выберите сами себе подругу сердца. Мы постараемся лишь помочь вам обеспечить будущую жену.

Несколько помедлив, Политов подобострастно произнес:

— Если разрешите, герр штурмбаннфюрер, есть тут одна знакомая, работающая в швейной мастерской, которая обслуживает штаб частей германской армии, дислоцированных в Пскове, только я ее еще не очень хорошо знаю.

— О, это, если я не ошибаюсь, фрейлейн Шилова,— самодовольно заметил Краусс, как бы подчеркивая этим, что ни одна деталь жизни Политова не могла укрыться от внимания начальства.— Насколько нам известно,— продолжал он,— это дочь лица, осужденного коммунистами за, как они называют, антисоветскую деятельность. У вас есть вкус. Это очень хорошо,— сказал Краусс.— Считайте, что выбор ваш одобрен. Надеюсь, вы не станете возражать, если ваша будущая супруга освоит специальность радистки?

В самом начале ноября Политов оформил свой брак; а несколько позже руководство Главного управления имперской безопасности снова вызвало его в Берлин.

В это время начальником восточного отдела вместо Грефе был назначен Хенгельхаупт. Новый шеф был гораздо общительней Грефе. Во время первой же встречи он пригласил Политова в ресторан, где и провел с ним весь вечер. Беседа между ними носила непринужденный характер, хотя имела довольно конкретное направление. Хенгельхаупт старался убедить Политова в том, что неуспехи немцев на советско-германском фронте — это неуспехи временные, что рейх не исчерпал еще своих ресурсов и не сегодня-завтра в действие вступит новое, невиданное доселе по своей мощи оружие, которое не только сравняет силы воюющих сторон, но и остановит наступление русских.

Эта встреча имела и еще одну, пожалуй, самую важную цель: новый шеф восточного отдела хотел убедиться лично в преданности Политова третьему рейху. На протяжении всего вечера Хенгельхаупт всячески прощупывал Политова. Время от времени наполняя рюмку своего собеседника то коньяком, то русской водкой, он настойчиво вызывал Политова на откровенность, задавая ему вопросы, вновь и вновь заставлял его рассказывать о себе.

В итоге он остался доволен и Политовым, и его настроением.

Поздно вечером, когда на десерт были поданы шампанское и фрукты, Хенгельхаупт познакомил Политова с программой пребывания в Берлине.

— Вас ожидает здесь много интересного,— сказал он.— Вы ознакомитесь с оружием, специально изготовленным по нашему заказу для вас, а также встретитесь с одним из самых выдающихся людей рейха.

Политов чувствовал, что немцы доверяют ему. Однако у него еще не было случая убедиться в том, что в нем заинтересовано Главное имперское управление безопасности.

— Обещаю вам также,— продолжал Хенгельхаупт,— что в самом скором времени мы пригласим сюда и вашу жену. Надеюсь, что совместное пребывание в Берлине оставит в вашей памяти приятное воспоминание.

Политов и это заявление принял как еще одно доказательство того, что в задании, которое ему поручалось, немцы заинтересованы самым серьезным образом.

На следующий день вместе с Крауссом и другими работниками отдела, которых Политов уже хорошо знал, он выехал на полигон, расположенный в пригороде Берлина. Бетонная лента дороги долго ныряла под мостами и путепроводами, пока не скрылась в густых зарослях акации. На всем пути следования машину ни разу не остановили, хотя в придорожных кустах Политов замечал патрулей и сторожевые посты эсэсовцев.

На полигоне прибывших встретил высокий майор с мясистым носом, одетый в форму технических войск. Он проводил их в длинное одноэтажное здание с окнами, заложенными кирпичом. Здесь Политову сначала на схемах, а затем и в подлиннике показали то, что, по мнению руководителей Главного управления, должно было наилучшим образом обеспечить выполнение задания.

— «Панцеркнакке»,— назвал технический майор это небольшое приспособление, состоящее из короткой трубы диаметром миллиметров шестьдесят, ременных пристяжек, проводов и кнопочного включателя.