Кен Фоллетт - Ключ к Ребекке

Араб был взволнован. «Найди ближайший телефон», — велел англичанин. В каком-нибудь из находящихся поблизости домов наверняка есть телефон, но живут-то в них европейцы. Вряд ли они тепло отнесутся к египтянину, если он начнет ломиться к ним в одиннадцать часов вечера и требовать телефон. Они скорее всего откажут ему, да еще сопроводят отказ унизительной бранью, не стоит даже пытаться. Кроме того, араб был в одежде феллаха. Без формы ему никого не удастся убедить в том, что он полицейский.

Общественных телефонов в Замалеке не было. Значит, оставался только один вариант — позвонить со станции. Туда он и поспешил.

Перспектива звонка в генштаб также не вызывала у него восторга. Среди египтян существовало неписаное правило: как можно меньше помогать британцам. Тем более что это всегда было чревато неприятностями. На коммутаторе в штабе могут отказаться принимать сообщение или отложат его до утра, а потом будут отрицать, что они его вообще получали, или велят ему перезвонить позднее. А если что-то пойдет не так, потом полжизни не отмоешься. Да и вообще откуда ему знать, что тот человек на набережной не обманул его? Никакого майора Вандама или Адама он не знал, а одеться в форму майора мог любой проходимец. А что, если это обман? Некоторые молодые английские офицеры любят подшучивать над доверчивыми египтянами…

Каждый араб знает, что нужно сделать в таких ситуациях: свалить все на другого. В конце концов он обязан докладывать о происшествиях своему непосредственному начальству и больше никому. Он отправится на станцию, а оттуда позвонит суперинтенданту Кемелю. Пускай Кемель сам в этом разбирается.

Елена спустилась вниз с лестницы и испуганно огляделась. Ей почему-то казалось, что внутреннее убранство должно быть скромным и аскетичным, на морской манер. Но плавучий домик был обставлен поистине роскошно. Взгляд Елены растерянно скользил по толстым коврам, низким диванам, элегантным столикам и наконец остановился на дорогих бархатных шторах, которые отделяли помещение, служившее гостиной, от спальни. Напротив занавесок, там, где лодка сужалась к носу, находилась крошечная кухня с самым современным оборудованием.

— Это твой дом? — спросила Елена у Вульфа.

— Это дом моих близких знакомых, — ответил он, — садись.

Елена почувствовала, что попала в ловушку. Где же носит Вандама? Несколько раз за вечер ей казалось, что за машиной следует мотоцикл, но она не решалась обернуться, боясь привлечь внимание Вульфа. Каждую секунду ей чудилось, что вот сейчас солдаты окружат машину, арестуют Вульфа и освободят ее; но по мере того, как секунды превращались в часы, Елена начинала сомневаться в том, что Уильям Вандам вообще существует.

Тем временем Вульф сходил к холодильнику, достал бутылку шампанского, снял серебряную фольгу с горлышка, вытащил пробку и разлил шампанское по бокалам. А Уильям все не появлялся…

Елена очень боялась Вульфа. У нее было много связей с мужчинами, некоторые из них можно назвать случайными, но она всегда доверяла им, зная, что они будут ласковы с ней, а если не ласковы, так хотя бы деликатны. Она всерьез опасалась за свое тело: если она предоставит его Вульфу в полное распоряжение, кто знает, в какие игры он захочет с ним поиграть? У нее такая чувствительная кожа, сама она такая мягкая и ранимая, а главное, такая беззащитная, когда лежит на спине с раздвинутыми ногами… Быть такой с кем-то, кто тебя любит, кто готов быть самой нежностью, — это наслаждение, но с Вульфом, который хочет только грубо воспользоваться ее телом… Елена вздрогнула.

— Тебе холодно? — спросил Вульф, передавая ей бокал.

— Нет, я не дрожу…

Он поднял бокал.

— Твое здоровье.

Во рту у нее пересохло. Она пригубила вино, затем сделала глоток побольше. Ей стало немного лучше.

Вульф сел рядом с ней на диван.

— Какой дивный вечер, — сказал он. — Мне очень хорошо в твоей компании. Ты — само очарование.

«Ну вот, начинается», — подумала она.

Он положил ей руку на колено.

Елена похолодела.

— Ты такая загадочная, — продолжал Вульф. — Желанная, немного отчужденная, очень красивая, иногда наивная, иногда такая опытная… Расскажи мне что-нибудь.

— Спрашивай… — Она не смотрела на него.

Кончиком пальца он обвел силуэт ее профиля: лоб, нос, губы, подбородок.

— Почему ты встречаешься со мной?

Что это значит? Может ли он что-то подозревать? Или это просто следующий шаг в его игре?

— Ты очень привлекательный мужчина. — Елена прямо посмотрела ему в глаза.

— Рад, что ты так думаешь. — Он снова положил руку ей на колено и наклонился, чтобы поцеловать ее. Она подставила ему щеку, как уже делала этим вечером. Его губы коснулись ее кожи, и он прошептал: — Почему ты так боишься меня?

С палубы до них донесся шум — легкие, быстрые шаги, люк открылся.

«Уильям!» — подумала Елена.

На лестницу ступила туфелька на высоком каблуке. Затем ее обладательница спустилась пониже, закрыла за собой люк и вошла в гостиную. Увидев ее лицо, Елена сразу узнала Соню, знаменитую исполнительницу танца живота.

Что все это значит? Ее недоумение возрастало.

— Хорошо, сержант, — сказал Кемель в трубку. — Вы совершенно правильно сделали, что связались со мной. Я сам всем этим займусь. Вы можете быть свободны.

— Спасибо, сэр, — сказал сержант. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи. — Кемель повесил трубку. Случилась крупная неприятность. Британцы выследили Алекса Вульфа, и теперь майор Вандам пытается организовать захват плавучего домика. Если ему это удастся, последствия будут ужасны вдвойне: во-первых, рухнет план движения «Свободные офицеры» по использованию передатчика Вульфа, а других возможностей наладить контакт с рейхом не представится, пока Роммель не захватит Египет. Во-вторых, обнаружив, что плавучий домик — настоящее шпионское гнездо, британцы быстро поймут, кто не допускал до них эту информацию и покрывал вражеских агентов. Кемель сожалел, что не надавил на Соню как следует. Надо было заставить ее назначить встречу через несколько часов, а не дней после их разговора… Теперь поздно об этом сокрушаться. Но что же делать?

Он вернулся в спальню и быстро оделся.

— Куда ты? — сонно спросила жена.

— На работу.

— О нет. — Она перевернулась на другой бок.

Кемель достал из запертого ящика стола пистолет, положил его в карман пиджака, поцеловал жену и тихо покинул дом. Сев в машину и включив зажигание, он с минуту просидел неподвижно, размышляя. Надо бы посоветоваться с Садатом, но это займет слишком много времени. Вандам может потерять терпение и начнет действовать самостоятельно. Значит, для начала следует обезвредить Вандама, а затем уже ехать к Садату.